Джейн Портер - Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство
Утром в понедельник я отправилась на собеседование в «Мэддокс», одно из главных кадровых агентств в Сиэтле. Я знаю, что они лучшие, лишь потому, что они сами так сказали по телефону, а когда я поискала в Интернете, то убедилась, что ими действительно довольны.
Мне предстояло увидеться с одним из специалистов по трудовым ресурсам в офисе в Беллвью. Я позвонила и узнала адрес. Офис находится неподалеку от Линкольн-сквер.
Я надела черный брючный костюм и лавандового цвета блузку с воротничком. Плюс сумочка, которая может сойти за деловую, и черные туфли. С волосами, собранными в низкий хвост, я выгляжу очень серьезно. Целеустремленно. Как будто для меня нет ничего невозможного.
Впрочем, в «Мэддоксе» так не думали.
— Не обижайтесь, миссис Тэйлор, но вы просто динозавр, — сказала женщина-эксперт, кладя на стол мое резюме и откидываясь на спинку удобного кресла. — У вас практически нет шансов найти работу.
— Как такое возможно? Я работала! У меня есть опыт…
— Да, но это было десять лет назад. — Она вздохнула. — Миссис Тэйлор, вы состязаетесь с недавними выпускниками колледжа. Они ненасытны, умны, амбициозны и агрессивны. У них нет детей, ничто не отнимает их времени и внимания — именно они и нужны работодателям. Ловкие, энергичные и дешевые молодые люди.
Я покраснела.
— Вы говорите так, как будто я старуха. Дряхлая старуха. Но мне всего тридцать шесть…
— И у вас… двое детей?
— Трое.
— То есть последние десять лет вы сидели дома.
— Да.
— А теперь вдруг решили вернуться к работе?
Я вздрогнула — непонятно почему.
— Да.
— Что вы можете предложить работодателям?
— Ум. Опыт. Терпение.
Эксперт улыбнулся:
— Как насчет владения компьютером?
— Я умею пользоваться «Ворд» и «Эксель».
— А «Пауэр пойнт»?
— Как раз сейчас учусь, — слегка приврала я. Не то чтобы я активно осваивала эту программу, но в прошлом году помогала делать презентацию для аукциона.
— И вы сможете работать сорок, пятьдесят, шестьдесят часов в неделю? По вечерам, по выходным?
Я выпрямилась.
— Я знаю, что компаниям нужны сотрудники на неполный рабочий день. И что в фирмах берут совместителей…
— Да, в больших городах и в том случае, если сотрудник возвращается из декретного отпуска… — Она сложила руки на груди и посмотрела на меня. — Скажу честно. Возможно, я сумею подыскать вам работу, но лишь на полную ставку. И не рассчитывайте на пятьдесят тысяч в год. Повезет, если будете получать тридцать.
— При полном рабочем дне?
Она кивнула.
— Вы пропустили десять лет. Это своего рода наказание за то, что вы так долго отсутствовали на рынке труда.
— И у мужчин ситуация такая же?
— Не стоит сравнивать.
Я сердито взглянула на нее, как будто не в силах понять сказанное.
— Поверить не могу, что у меня столь мрачные перспективы…
Женщина натянуто улыбнулась:
— Все не так плохо, могло быть и хуже. Если бы вам перевалило за пятьдесят, я бы сразу сказала, что ваши шансы получить «чистую» работу близки к нулю. Фирмы просто не хотят принимать стариков.
— Но «старики» опытнее!
— Опыт зачастую привлекает работодателя куда меньше, нежели потенциал. И молодость. Сами знаете — в Америке культ юных.
После собеседования прошла неделя. Я разослала резюме еще в несколько мест, надеясь, что кто-нибудь даст мне шанс. Каждый день я проверяла почту и автоответчик, ожидая найти приглашение. Я уже получила один формальный отказ на прошлой неделе и одно краткое «нет, спасибо»; остальные потенциальные работодатели даже не удосужились ответить. Во всяком случае, пока.
Были и хорошие новости: Натан наконец приехал. Пусть даже всего на пару дней перед Хэллоуином. Он пообещал сводить девочек за маскарадными костюмами и помочь сделать фонари из тыквы.
В пятницу вечером мы поехали встречать его в аэропорт, и меня поразил измученный вид мужа, когда он садился в машину. Натан худой и бледный, под глазами синяки.
— Привет, давно не виделись, — бодро сказала я и поцеловала его.
Натан легонько поцеловал меня в ответ.
— Да уж.
Дети говорили все одновременно, пока мы ехали домой. Поскольку была пятница, а не суббота или воскресенье, дорога не запружена машинами футбольных болельщиков. Натан несколько раз зевнул, а один раз я заметила, как он трет глаза. Сворачивая с шоссе, я подумала: ему уж точно нелегко живется в Омахе.
Возле гаража машина въехала в груду красно-бурых палых листьев. Натан нахмурился:
— В саду не убирают?
Я открыла автоматическую дверь гаража.
— Убирают, но в последний раз это было две недели назад. На следующей неделе придет садовник и все сделает.
Я заметила, что Натан мрачно оглядывает дом. Хорошо, что днем я успела прибраться, заставив девочек помогать. Джемма ныла и жаловалась, но Брук и Тори, кажется, развлеклись на славу.
— Ничего себе, — неохотно отметил он и сел на кушетку — девочки сразу насели на него и обняли.
— Мы стараемся, — ответила я, опускаясь в кожаное кресло и глядя, как дочери возятся с Натаном: он щекотал их и валял туда-сюда. На мгновение показалось, что все как всегда, но через двадцать минут Натан заявил, что устал.
— Хватит, девочки. Я должен отдохнуть. На игры у нас целый день завтра.
Брук перестала крутиться и посмотрела на отца:
— А когда ты уезжаешь?
— В воскресенье.
— В воскресенье? — хором воскликнули все.
— Но это же послезавтра! — запротестовала Джемма.
— Ты только что приехал! — добавила Брук.
Тори в слезах обхватила отца за шею и крепко прижалась.
— Не уезжай. Ты нам нужен. Правда, мама?
— Правда, — ответила я. Но Натан поцеловал Тори и, кажется, не слышал меня.
Натан лег на кушетке в гостиной. Якобы потому, что в последнее время он плохо спит и не хочет меня беспокоить, но когда муж вышел из спальни с подушкой и атласным одеялом, я почувствовала себя отвергнутой.
— Ну так ложись в спальне, — сказала я, вскакивая и догоняя его в коридоре. — В Омахе ты живешь в каком-то корпоративном мотеле. Наверняка кровать там не очень удобная. Ты заслуживаешь настоящего отдыха.
Он покачал головой:
— Не хочу выгонять тебя из постели. Мне будет хорошо и на кушетке, поверь.
— Натан…
— Знаешь, почему я так долго не приезжал? Потому что не хочу с тобой спорить. У меня нет на это сил.
Я смотрела на него, сцепив руки, и изо всех сил пыталась сохранять спокойствие.
— Но я тоже не собираюсь спорить. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
