Ольга Резниченко - Черта
— Относительно… А так выход на Лиман, а с него уже… в Черное.
— Классно, наверно.
— Угу.
— А Лиман огромный?
— Широкий, в смысле?
(живо кивнула)
— Еще какой…
…
— Так а ты не спрашивала у куратора про своего брата? Может, если письмо послать туда нельзя (… из-за их этой глупой секретности), то хоть сами пусть позвонят. Расспросят. Блин, я не понимаю…
— Та ладно, я уже стараюсь не думать об этом. Смирилась.
— А вот зря. Попытайся. Раз подойди, два, пять — авось напнутся и позвонят. Что им стоит?
— Да я как-то спрашивала, просила… Наша В. П. обещала разузнать. На том и всё…
— "Я… как-то", — (добродушно перекривил), — Надо быть настойчивей. Ты же не колбасу с мороженным просишь.
(невольно рассмеялась)
— Хех… а у нас был такой случай. Мол, на День рождения… "торт разрешите купить", не за деньги — так за ОД. Писец, я долго смеялся… Хорошо, что не додумались водку просить… Вот была бы хохма.
(радушно улыбнулась)
— Так что не чуди. Я тебе говорю, настаивай — и получится. Пойми… не то, что это только тебе нужно (а так и есть), но дело тут в другом — никого иного и не послушают. Я бы сам походил, подоставал своих — да что мне скажут? Иди, не лезь, ей не нужно, а ты пнешься…
— Спасибо, — (пристыжено улыбнулась я). — Понимаю.
(тяжелый вдох)
Ладно, завтра попробую.
— Не завтра, а сегодня. Начинай сразу бомбить, а повторно — всегда успеешь.
— Спасибо…
— Да не за что… Лишь бы достучалась…
* * *— Клинко, да что у тебя сегодня за день такой? НЕ СИДИ НА МЕСТЕ!!!
От гневного, раздраженного крика Юрочки (а донеслось из наушников прям сюда) невольно рассмеялись.
— ДА уж, грозный у вас дядька.
— Да нет. Он хороший, просто нервный немного.
— Ясно. Ну, что… полезли в низ? Разомнем кости?
— А твои злиться не будут?… что без капитана остались?
— Они у меня самостоятельные бойцы. Хотя я и предупредил своего Зама — он сегодня координирует "заблудших".
— Как предупредил?
(надулась, натупилась я, уткнувшись пристальным, бурящим взглядом в глаза)
Так о нас… твои знают?
— Твои — не твои… А вот Зам мой, Лешик Мызин, мой лучший друг, — отличный парень. Без лишних вопросов всегда подстрахует. Так что не волнуйся.
(пристыжено улыбнулась, невольно изогнув брови от немого возмущения — все еще не верю, недовольна ответом)
— Не бойся, о том, что я здесь с тобой, по ходу только твоя Светлана знает. Но я, надеюсь, она — нормальный человек?
— Да. Отличный.
— А, ну вот. Не переживай ты так.
— Вообще, странно, что она тебе рассказала, где я.
— Ничего странного. Мне пришлось такую пытку пережить и дать двести клятв за всех своих родственников, прежде чем получить наводку.
Зверь, а не партизан.
(улыбнулась)
— Ладно, полезли. А то твой Юрик прибежит сюда и убьет нас двоих за кемперство…
(невольно скривилась, вспоминая… прошлое — черт, а эти слова уж никак не смешные…)
— Пошли… — и спешно полезла вниз.
Мамочка… как бы не убиться.
* * *Время летело незаметно…
Слова, идеи, темы… даже самые простые, порой глупые, — все выходило на диво забавным, увлекательным.
Вспоминания…
… приключения из той, былой жизни… Беды и радости…
… накатывало необоснованное… чувство, будто мир и не менялся вообще. Будто ничего ужасного… черт, будто всего того гадкого будущего, что сулит эта школа, и нет. Нет.
Веселая прогулка, веселая осень в стенах обычного спортивного лагеря…. да и только.
Черт…
В моем мире снова на небе появилось солнышко.
Рада? РАДА ЛИ Я???
Не знаю…. еще не знаю.
Ведь за всё придется платить. ЗА ВСЁ.
И я уже знаю, какой счет будет предъявлен мне.
Вот привыкну…, привыкну, уверую…
Открою душу — и боль расставания тут же разрежет меня пополам…
… едва разверну свой кокон, едва раскроюсь — как тут же судьба ржавые гвозди в сердце заколотит, и лишь тихий, жестокий хохот известит о моей гибели, очередной, повторной гибели…
Что нам светит? Что? Четыре встречи. Всего четыре прекрасных… на грани счастья, на грани рая, бездумного, беспечного, сумасшедшего рая встречи…
… а дальше, дальше Что? -
ПРОПАСТЬ.
И снова одиночество…
… только уже с кровоточащим сердцем.
Стоит ли оно того? Стоит?
Нет.
Тогда почему я все еще здесь? Почему рядом с ним? Почему боюсь/не хочу уйти?
Будто маленький ребенок, ухватилась мысленными щупальцами за своего родненького человечка… и страшно оторваться,
отпустить.
— Черт, кто-то идет.
— Где?
Но вместо слов — резкий рывок, толкнул, пнул меня к дереву и прижал собой.
— Замри, — едва слышно… на ухо.
Теперь и я слышу шорох.
Идут…
Глаза робко скользнули по его груди… верх… к подбородку, к губам, еще чуток — и коснулись несмелым взглядом глаз. Испуганно, стыдливо дрогнула… и вновь скатилась к губам.
Так близко, так близко…. И не дышать, не дышать — … от волнения дрожат, мерзнут руки, немеет спина, укрываясь настом, и бьют эмоции жарким пульсом внизу живота.
Но не страх, не страх это
(что увидят, найдут).
Нет,
… в голове сейчас совсем другие мысли, чувства… переживания.
Так близко, что чувствую его дыхание своей кожей…
И еще больше дрожу, дрожу… от каждого порыва волнующего тепла.
Не отрывается взглядом и он от меня.
Пристально рассматривает, жадно изучает
— и было уже наплевать, что где-то там… враги,
и буквально одно-единственное неправильное движение, звук —
и разоблачат нас, как сопливых воришек.
Едва заметно облизался… резкий рывок — и вдруг прилип, прильнул к моим губам поцелуем.
Смелым, настойчивым, но
… нежным.
Еще мгновение —
отстранился на долю секунды,
дабы снова дотронуться, вновь почувствовать сладость касания.
Ответила…
(до боли сдавливая, душа разум)
… ответила, упиваясь диким, безрассудным счастьем.
Глава Тридцать Шестая
Тяжелая неделя. Слишком…. Чтобы вынести всё в одиночку, и не свихнуться.
На весах у меня… с одной стороны счастье, а с другой — рассудок, предсказывающий невероятную боль.
