Татьяна Тронина - Русалка для интимных встреч
— Илья…
— Что?
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась она. — Когда ты вот так смотришь на меня, то кажется, будто ты меня совсем не любишь…
— Детский сад какой-то! — отвернулся он. — Я звонил тебе на работу. Нина Константиновна утверждала, будто видела из окна, как ты садилась в чью-то машину. Это правда?
— Ах, вот ты чего злишься!.. — засмеялась она. — Так это ты меня ревнуешь… Илья, ничего серьезного, поверь, — один человек предложил меня подбросить. Ему было по пути.
— Кто он?
— Его зовут Герман, он посещает студию Истомина…
— Ты его хорошо знаешь? — быстро спросил Илья.
— Кого, Истомина? Господи, да Юлий Платонович безобиден, точно младенец, — ты же сам видел его несколько раз.
— Нет, не Истомина, а того, другого…
Валя задумалась. С одной стороны, если она скажет, что хорошо знает Коваленко, то Илья будет ее ревновать. А если признается, что до того перебросилась с Коваленко едва лишь десятком фраз, то Илья начнет упрекать ее в безалаберности — мол, доверилась малознакомому субъекту.
— Не очень, — честно ответила она.
— Валя!
— Что? — убитым голосом произнесла она.
— Ты сумасшедшая! — с отчаянием закричал Илья. — Садиться в машину к незнакомцу…
— Он не незнакомец, — уныло напомнила Валя. — В общем, иногда сразу видно — плохой человек или нет. А Герман — хороший.
— Откуда ты знаешь, что хороший? Ты ведь совершенно не разбираешься в людях, готова довериться первому встречному… О, святая простота!
— А помнишь… помнишь, когда-то давно я села к тебе в машину… Это было тысячу лет назад, — оживилась она.
Напоминание подействовало на Илью неожиданным образом — он замолчал и притушил гневный блеск в своих глазах.
— Помню… — сказал он мягко, почти неслышно и протянул к Вале руки. — Я все помню — все, до последней мелочи. Иди ко мне, — он обнял ее и прижал к себе. — Но ты должна доверять только мне. Только мне!
— А желтый «Запорожец»? Ты его скоро продал кому-то… Интересно, где он сейчас?
— На девяносто девять и девять десятых процента уверен, что валяется на какой-нибудь свалке! — засмеялся Илья.
— Как жаль… Разве нельзя придумать какое-нибудь кладбище для машин? — серьезно произнесла Валя. — Чтобы они стояли, а бывшие хозяева приходили к ним иногда, чтобы взглянуть еще раз. Ведь они иногда как друзья, с ними жалко расставаться навсегда…
Ты определенно сумасшедшая, — он прижал ее к себе. — Только тебе могут прийти в голову такие нелепые, дикие мысли! Людям негде бы стало жить, весь мир был бы завален старым хламом, с которым жаль расстаться, потому что с этими вещами связаны приятные воспоминания…
— Илья…
— Что?
— Знаешь, мне иногда кажется, что ты меня не любишь… — прошептала Валя.
Илья слегка отодвинул ее от себя, посмотрел прямо в глаза.
— Это не так, — тихо произнес он. — Просто я за тебя волнуюсь… Была бы моя воля, я бы вообще посадил тебя под стеклянный колпак. Ты такая наивная, такая неприспособленная к жизни…
— Я не наивная и не неприспособленная, — тоже тихо ответила Валя. — И вообще… Под колпаком плохо.
Она погладила его по голове — темные густые волосы вперемешку с седыми прядями. Илья рано начал седеть — впрочем, это у него наследственное…
— Я старый? — спросил он.
— Нет. Ты молодой и красивый. На работе все девчонки завидуют мне.
— Хочешь, я побреюсь налысо? Буду ходить как твой дед.
— Ты спятил! — испуганно воскликнула Валя. — Что за дикая идея…
Илья поцеловал ее, а потом подхватил на руки. Ему не составило это никакого труда — он был сильный, большой и всей статью своей напоминал скульптуры раннего социализма. Именно такими изображали тогда победивших гегемонов — с широкой сильной шеей, развернутыми плечами, мощными бицепсами, рельефными мышцами живота и ног.
— Куда ты меня тащишь? — покорно спросила Валя.
— Пора спать.
— Еще рано! Послушай…
— Нет, ничего не хочу слушать.
Он положил ее на кровать, сам раздел.
— Ты моя, — сказал он, положив ладонь ей на живот. — Ты только моя.
— Господи, Деев, да никто меня у тебя и не отнимает… Можно подумать, на меня кто-то покушается! Сам подумай — кому, кроме тебя, я могу быть еще нужна?
— Ну, например, Герману… — подумав, изрек Илья.
Сама эта мысль показалась Вале смешной и нелепой. Она вспомнила благородного офисного работника с зализанной шевелюрой и безупречно начищенными ботинками, с дурацкой голливудской улыбкой и никому не нужной вежливостью — и засмеялась. Представить, что ею мог заинтересоваться Герман Коваленко, было совершенно невозможно…
— Не смейся! — строго произнес Илья. — А то мне кажется, будто ты надо мной смеешься…
— Деев, глупый!
Он ласкал и прижимал Валю к себе, словно стремясь растворить ее в себе, — каждый раз после подобных объятий Вале казалось, будто она побывала в мясорубке. Руки ее мужа были сильными и жесткими, но обнимать иначе он не умел. Она давно смирилась с этим и только иногда колотила его кулаками по плечам, когда ей казалось, что еще чуть-чуть — и он раздавит ее. И тогда он ослаблял хватку. Впрочем, ненадолго…
— Ты чудовище… — опять сердилась она.
— Никому не отдам!
Потом он лег на спину и стал смотреть в потолок. Первое время Валю удивляла резкая смена его настроений — только что он умирал от любви, а теперь лежит холодный и отстраненный, как будто пресытился любовью до тошноты, а потом привыкла.
— Илья…
— Что? — без всякого выражения спросил он.
— Ты о чем сейчас думаешь?
— Ни о чем. Знаешь, я целый день на работе думал, а теперь могу позволить себе отдохнуть…
— Что Лида хотела мне сказать? — опять спросила она.
— Ничего. Она просто просила перезвонить ей завтра…
— А чего тебе надо от Сокольского?
— Какая тебе разница? Это чисто мужские дела, — равнодушно ответил Илья.
Станислав Сокольский был мужем лучшей Вали-ной подруги. Холодный и надменный, словно принц крови, он имел собственный автосервис и был владельцем небольшой сети аптек. Поэтому он был вечно всем нужен… К Илье он относился неплохо, а вот Валю почти не замечал.
— Интересно, она с ним счастлива?
— Кто с кем?
— Лида с этим Стасом… — задумчиво пробормотала Валя.
— Ты лучше должна знать — вы же подруги, — заметил Илья, переворачиваясь на другой бок. — Выключи свет, я хочу спать…
Валя щелкнула выключателем. Спать ей совсем не хотелось. Некоторое время она просто сидела на кровати, прислушиваясь, как дышит Илья. Потом, когда он засопел и стало окончательно ясно, что он уснул, Валя тихонько прокралась в соседнюю комнату.
