Елена Ласкарева - Наваждение
Парадный подъезд недавно отреставрированного особняка был украшен разноцветными мигающими лампочками, а над дубовой массивной дверью крест-накрест были закреплены пушистые еловые лапы. От них исходил тонкий запах хвои.
— Праздником пахнет, — сказала Катя. — Но ведь до Нового года еще целая неделя…
— Это прием в честь католического Рождества, — пояснил Кирилл. — Мы приглашены в качестве одной из ветвей христианства, хотя я лично считаю, что нас нельзя причислять к верующим в Христа, ведь мы чтим Богиней лишь мать его…
Катя отвернулась, не дослушав Кирилла. Это было впервые за несколько месяцев…
Но оправданием служило то, что уже два года Катя не была ни на каких празднествах. Ни средств для этого, ни знакомой компании у нее не было. Она знала лишь работу и дом… а теперь лишь Кирилла и совместные молитвы с паствой…
А ей, оказывается, так хотелось оказаться в нарядной толпе, ей хотелось праздника, она устала от однообразных будней, от затворничества…
А здесь столько нарядных дам… играет музыка, блестят украшения… по паркетному залу кружатся пары…
Кирилл двумя пальцами повернул ее лицо к себе, цепко ухватив за подбородок, посмотрел в глаза и строго сказал:
— Слушай меня. Запомни: твоя задача — молчать, смотреть и слушать. Запоминай все, что тебе скажут, все, о чем тебя спросят. Потом расскажешь мне, кто и что говорил. Ты поняла?
Катя кивнула. Он подал ей руку, поправил свисающий на щеку локон, отряхнул горностаевую шубу… Похоже, он волновался, как примет Катю это высокочтимое собрание…
— Иди спокойно, не суетись, — напутствовал он. — Не верти головой по сторонам. Ты не должна их замечать, они должны заметить тебя.
Брат Кирилл выждал, когда оркестр окончил играть одну мелодию и еще не начал другую. Танцующие пары в это время разошлись с середины зала, и Кирилл с достоинством вывел в центр Катю.
Она сразу оказалась на перекрестье сотен глаз. И одновременно с ее появлением стоящий спиной к собравшимся дирижер взмахнул палочкой, и оркестр послушно заиграл вальс Штрауса, словно мелодия была специально посвящена Катиному появлению.
Кирилл легонько сжал ей пальцы, напоминая о своем предупреждении, и Катя постаралась не глазеть по сторонам со вполне понятным любопытством, а смотреть перед собой строго и неприступно.
А ей очень хотелось оглядеться и хорошенько рассмотреть диковинно украшенный зал, в котором вместо колонн были расставлены пушистые елочки, наряженные золотыми звездами и серебряными ангелочками.
Среди собравшихся было много знаменитостей, звезд эстрады и телеэкрана. И они смотрели на Катю как на равную…
Кирилл все тонко рассчитал, и горностаевую шубку он снял с Катиных плеч только посреди зала, а не в гардеробе, как полагалось, дав всем возможность оценить красоту и дороговизну царственного меха.
— Благодарю, — едва кивнула ему Катя, расправляя низко опущенный с плеч широкий воротник.
К ним тут же подбежал лакей в ливрее, принял из рук Кирилла шубу, а Кирилл обнял Катю за талию и закружил по залу в вальсе.
Они были единственной парой — никто не рискнул присоединиться к ним.
Зато потом, когда танец закончился, их разом обступила толпа. Женщины придирчиво оглядывали Катю, словно старались отыскать в ней изъяны, а мужчины касались губами тонкого запястья и старались подольше задержать в своих руках ее руку.
— Светлая сестра благодарит вас за радушный прием, — сказал собравшимся Кирилл, почему-то говоря о Кате в третьем лице, точно она сама не могла слова молвить.
— Это одна из вашей паствы? — ехидно спросил худой мужчина с желчным взором.
Кирилл посмотрел на него так, словно тот допустил непозволительную оплошность:
— Земной ангел, посланный Ею, чтобы служить проводником молитвам нашим, не должен чтить пастыря. Она не подчиняется мне, это я служу ей…
— Ах, как это романтично! — воскликнула одна из дам. — Прямо средневековый рыцарь, поклоняющийся своей Прекрасной Даме!
— Бесспорно, сестра моя прекрасна, — сухо отозвался брат Кирилл, — но я не смею назвать ее дамой сердца. Только чистота тела и помыслов может приблизить нас к Заступнице.
«Какой врун… — подумала Катя. — Если бы знали они, какие «чистые» помыслы возникают у него ночами, когда он наслаждается моим телом…»
— А я думала, это ваша супруга, — протянула спутница желчного мужчины. — Вам ваша религия жениться не позволяет?
Кирилл скромно потупил взор:
— По вере нам воздается.
Тут к ним протиснулась сквозь толпу решительного вида дама в широком балахоне, смутно знакомая Кате по политическим передачам. Она схватила ее под руку и поволокла прочь:
— Нам надо побеседовать, милочка. Что вы думаете о разногласиях между католичеством и православием в вопросе чествования Рождества Христова? Ваша… гм… Богородица должна бы сама внести ясность, чтоб положить конец разночтениям. Какая же дата верна? Кому же знать наверняка, как не ей?
Катя оглянулась, но Кирилла удерживали расспросами, и он не мог прийти ей на выручку.
— Неужели вы не интересовались во время ваших… гм… трансов? — не унималась дама. — Вам самой это неинтересно?
— Интересно, — едва слышно отозвалась Катя.
— Ну?!
— С нами у Нее нет разногласий, — обтекаемо ответила она.
— Следовательно, православная дата является верной? — настойчиво донимала ее дама. — Почему же вы пришли на этот прием?
От ее приставаний Катю освободила модная эстрадная певица. Она оттерла от Кати политическую тетку и жеманно поинтересовалась:
— А будущее вам открыто? Богородица может решить мою проблему?
«Она считает меня медиумом? Или чревовещательницей?» — удивилась Катя.
— А в чем проблема? — осторожно спросила она.
— Секрет, — хитро прищурилась «звездулька». — Давайте я буду думать о ней, а вы свяжетесь с Богородицей, — предложила она.
«Прям как беспроволочный телеграф… Бесплатные советы от Девы Марии», — усмехнулась Катя.
Певица схватила ее за руку, повернула ладонью вверх и положила сверху свою ладонь.
— Давайте сосредоточимся… — Она закрыла глаза. — Что вам нужно, чтобы связаться с Девой?
— Одиночество, — ответила Катя.
Певица фыркнула, убрала ладонь и с обиженным видом скрылась в толпе.
Наконец-то Кирилл освободился и подошел к Кате. Он провел ее еще в одном туре вальса и усадил на высокий стул в углу зала. Отлучился на секунду и подвел к Кате полного лысоватого человека.
— Светлая сестра молилась за вас, господин Подольский. Дева назвала вас в числе избранных Ею.
