Сандра Браун - Падение Адама
— Правда?
— Да. — Она запнулась. — Но только я не могу смотреть на тебя во время этого. Это так… и…
— Лайла!
— Что?
— Замолчи.
Он привлек ее к себе, чтобы поцеловать. И ни на минуту не останавливался, в то время как руки его ласкали ее грудь, спину, ноги. Она отвечала его малейшим движениям, откликалась на его шепот, пока наконец, захлебнувшись от наслаждения и восторга, не почувствовала уже без всякой боли, как он полностью проник в нее.
Он продолжал руководить ею. Нежное прикосновение, направляющая рука, ласковые слова. Любовное упоение. Любовный лепет, волнующий и возбуждающий. И так, пока все не смешалось и они не слились в любовном экстазе.
Казалось, рушились и распадались на куски основы мироздания. Она повторяла его имя. Он звал ее. Умиротворенная и совершенно без сил, она рухнула на него, не в состоянии даже шевельнуться. Он еще продолжал бесцельно ласкать ее, совершенно мокрую от пота, но, уткнувшись в его плечо, она могла лишь счастливо улыбнуться. Прошло довольно много времени, прежде чем она снова ожила и подняла голову. Адам широко улыбался.
Она зарделась и сказала:
— Ну что же, для начала неплохо.
— …Все, что я сообразил, так это то, что мы скользим и я не в состоянии ничего изменить. Я искал хоть что-нибудь, за что можно уцепиться, но цеплялся за воздух. Твердил себе: «Ну же, Адам, сделай что-нибудь. Останови это. Не допусти, чтобы это произошло». Но оказался бессилен.
— И это бессилие ты возненавидел.
— Да. — Адам вздохнул, рассеянно перебирая пальцами волосы Лайлы, золотом рассыпавшиеся по его груди. — Помню, как услышал крик Пьера. Или это был Алекс. А может быть, кричал я сам. Потому что, как мне потом сказали, они оба умерли мгновенно.
— Тебе было больно?
Уже одно то, что они говорили о несчастном случае, тоже было частью лечения. И как бы ему не хотелось вспоминать об этом, Лайла заставляла его выговориться.
— Да нет, не думаю. Не помню, чтобы тогда мне было больно. Может быть, это шок.
— Возможно.
— Я то приходил в сознание, то терял его. И нигде не видел своих друзей, помню, что звал их, но ответа не было. Кажется, я плакал.
Она крепко обняла его.
Он перевел дух, прежде чем продолжить:
— Помню вертолет, увозивший меня в больницу. Состояние ужасное. По лицам окружающих я понял, что дело дрянь. Когда я полностью пришел в себя, оказалось, что меня уже прооперировали чтобы вправить сломанные кости спины.
— Бедняжка, — сказала она, нежно поцеловав его в грудь. — То, что ты пережил, должно быть, просто кошмар.
— Помню, я был не столько испуган, сколько рассержен. Я все никак не мог поверить, что это случилось со мной. Мне еще так многого хотелось в жизни. — Он в задумчивости покачал головой. — Я знаю, безумие думать об этом в такой момент, но именно эта мысль не выходила у меня из головы.
— И ты думал: «Как же это несправедливо!» — да?
Он погладил ее по голове.
— Ну, в общем, да. Казалось, самое страшное может приключиться с кем угодно, но только не с Адамом Кэйвано. Я не раз слышал рассказы о несчастных случаях, но сам всегда был цел и невредим. Звучит из моих уст не очень-то, правда?
Лайла, составив кулачки у него на груди, уперлась в них подбородком. И глядя в упор, сказала:
— Это как раз нормально. Любой на твоем месте почувствовал бы то же самое. Есть такой синдром: «Почему именно Я?» И это справедливо, действительно, почему ты?
Адам задумался.
— Не знаю, была ли это милость Божия или наказание. Я много размышлял об этом, придя в сознание. Почему выжил именно я?
— Не вини себя в том, что выжил. Ага, а ты, я вижу, именно этим и занимаешься, — произнесла она, уловив на его лице покаянное выражение. — Иногда это самое страшное для тех, кто остался в живых.
— И об этом я тоже думал, особенно перед тем, как меня привезли сюда. Невыносимо лежать там, в больнице в Риме, испытывать боль и страх, быть беспомощным и неподвижным.
— Чего ты боялся больше всего?
Адам немного помолчал.
— Я боялся, что никогда уже не буду самим собой. У меня было ощущение, будто я не только не способен двигаться, но и утратил собственное «я».
— Это тоже один из симптомов твоей болезни. — Она легко и нежно поцеловала его. — Что это? Какая-то странная у тебя улыбка.
— Знаю, звучит глупо, но я очень смутился, когда меня впервые положили на эту… — Он сделал выразительное движение руками.
— Наклонную кушетку.
— Да. И я всего себя облевал. Представь, Адам Кэйвано, главный управляющий сети отелей, разбросанных по всему миру, — и такой позор.
Она немного подалась к нему и снова поцеловала, на этот раз уже крепче.
— Только ты единственный и думал об этом.
— Знаю, я доставил всем столько хлопот.
— Не говори глупостей.
Он огорченно рассмеялся, но затем посерьезнел.
— Одна из моих отличительных черт — это нетерпимость к собственным недостаткам.
— У тебя не может быть терпимости к тому, чем ты не волен управлять.
Адам сверху посмотрел на нее.
— Я думаю, ты подпадаешь под эту категорию. Я не могу тобой управлять.
Она хихикнула.
— Вот почему я тебе не нравлюсь.
— Ты мне нравишься, — сказал он тихо и серьезно, чем сразу же привлек ее внимание.
— Да? С каких это пор?
— С того момента, как… Не знаю.
— Зато я знаю. С того момента, как я сняла с тебя шорты и запрыгнула на твои кости.
— Нет. То есть, да. Мне это понравилось, даже очень, — произнес он с игривым огоньком в глазах. — Но только секунду назад мне пришло в голову, что ты меня привлекаешь еще и как человек.
— Почему?
— Думаю, потому что ты терпеливо меня слушала.
Лайла кончиком пальца провела по его губам.
— Очень хорошо, что ты поделился со мной. Нужно же перед кем-то выговориться. Говорят, в больнице ты отказывался делать это.
Он пожал плечами.
— Я чувствовал себя идиотом.
— Ты слишком сильный, чтобы искать чьей-то помощи, правда же? — Она нарочно произнесла это задиристо, чтобы вызвать у него улыбку.
— Спасибо тебе, Лайла, что просто выслушала меня.
— Не за что.
Он принялся играть прядью ее волос.
— Тут мы затронули очень серьезную тему, а мне трудно философствовать, когда поперек моего живота разлеглась такая соблазнительная девчонка.
— Да что ты?
— Хм. — Он разглядывал ее с нескрываемым любопытством. — Но теперь, когда я раскрыл тебе все свои секреты, давай-ка поменяемся ролями. Расскажи мне, почему и как.
Как бы ненароком Лайла потянула его за мочку уха. Приятное ощущение, но оно все же не оправдывало того подчеркнутого внимания, с каким она это делала.
