Бывшие. Спаси моего сына (СИ) - Багирова Александра

Смогу ли я с ним сработаться? Будет ли мне комфортно?

Пока не понимаю своих ощущений. Все слишком сумбурно. С другой стороны, Евсееву я доверяю, человеку, в котором он сомневается, он бы к детищу не подпустил.

Но ведь с Адрианом у него прокол вышел?

Может и этот Егор с гнильцой?

Это все крутится у меня в голове, пока мы проходим по коридору, поднимаемся по ступеням и заходим в кабинет главврача.

- Присаживайтесь, Милана Алексеевна, - пододвигает для меня кресло. – Чай? Кофе? Вода?

- Нет, спасибо.

Он занимает место за столом.

- Скажу честно, у меня было весь мало времени, чтобы полностью увидеть положение дел клиники. Решение о покупке, обусловлено желанием помочь Михаилу Ивановичу. Он в свое время многое для меня сделал, - только сейчас улавливаю странный акцент.

Едва уловимый, но он присутствует. И в тоже время у меня не складывается впечатление, что мужчина говорит не на родном языке.

- Профессор упоминал, что вы его ученик.

- Несколько больше, чем просто ученик, - его четко очерченные, жесткие губы трогает ухмылка. А глаза продолжают цепко следить за мной. Он будто щупальцами внутрь пробирается и нагло меня ощупывает. – Но устраивать бардак в клинике я не позволю. А вы тут сильно расслабились. Дисциплина отсутствует.

- Не успели вникнуть в дела, а уже такие заявления? – скептически выгибаю бровь.

- Мне одного взгляда хватило. И не спорьте, Милана Алексеевна. Бессмысленно, - бросает снисходительный взгляд.

- Бессмысленно – это когда начальник самодур и не прислушивается к коллективу. На работу надо идти с радостью, а не вздрагивать в страхе, едва заслушав шаги начальства, - отвечаю ему тем же взглядом.

- Бардак и здоровый диалог – вещи из разных областей, - барабанит ухоженными пальцами по столу.

У него очень длинные ресницы, и этот взгляд, словно он заранее знает, что ты скажешь.

Непростой фрукт.

Почему именно он? Надо будет обязательно спросить Евсеева.

- Не заметила, чтобы вы прислушивались. Вы убеждены в своей правоте, а кто не согласен, тот ошибается. Ведь вы начальник и за вами последнее слово.

- Какие любопытные выводы вы обо мне сделали, - понижает голос до низкого хрипа, а сам придвигается ко мне. – А вы зубастая, Милана Алексеевна.

- А вы, Егор Романович, пока не убедили меня, что стоит с вами работать.

- Покинете обитель своего учителя? – склоняет голову набок, в серых глазах плавится ртуть.

- Если мне будет не комфортно работать, безусловно. Я без работы не останусь. Мне важна атмосфера. Клиника – мой второй дом. Но я смогу его поменять, - отвечаю, спокойно глядя ему в глаза.

- Хотел бы понаблюдать за вашей работой. Так ли вы хороши, как о вас рассказывают.

- А я показательные выступления устраивать не намерена. А ассистировать вас пригласить не могу, пока сомневаюсь в вашей компетенции.

Он отодвигается. Едва заметная складка пролегает между бровями.

- Я больше не оперирую. Мое место тут, - обводит рукой кабинет, - Руководить и сделать все, чтобы дело Евсеева процветало.

Или мне показалось, или в голосе скользит сожаление и что-то еще неуловимое?

- Тогда тем более, вам нечего делать в операционной. А будет ли от вас польза в кресле главврача, вопрос сложный и не однозначный. Пока не впечатлили, Егор Романович.

Глава 56

Он молчит, не спешит отвечать, продолжает меня сканировать взглядом серых глаз. И выражение его лица меняется, словно он читает книгу моей жизни, переворачивает ее страницу за страницей.

- Вот и познакомились, Милана Алексеевна. Любезностями обменялись, а теперь, я бы хотел перейти к насущным вопросам, - наконец-то нарушает молчание, открывает ящик стола и достает оттуда несколько бумаг.

- Конечно, - киваю и выдыхаю с облегчением.

Работа – это отлично. Тут я как рыба в воде, а вот созерцание меня – это пересечение красной линии моих личных границ.

- Я тут кое-что набросал, - протягивает мне один из листов.

Пробегаю глазами, сразу же погружаюсь в любимое дело.

Надо отдать должное, Егор думает в правильном направлении. Идеи мне нравятся. У меня у самой были похожие. Но тут все упирается в финансирование. Оборудование безумно дорогое, как и сложно найти действительно толковых специалистов.

- А деньги? Не думаю, что наша клиника обладает таким средствами. Вы тут еще хотите расшириться. Приобрести соседнее здание. А чтобы все обставить, согласно вашей задумке, тут колоссальные средства понадобятся.

- Деньги не проблема. Я владею несколькими клиниками в Канаде. Собственно, оттуда я и приехал. И готов внедрить полученные опыт на родной земле.

- Вы в Канаде проживали?

Михаил Иванович любит делиться успехами своих учеников. А про Егора я ни разу ничего не слышала.

- Последние одиннадцать лет. Уехал туда на практику, так и обосновался. Потом открыл одну маленькую клинику, вторую, дело пошло. Но тут пришлось выбирать, или ты развиваешься как врач, или бизнесмен, - говорит с долей сожаления.

- Согласна, - тут же на ум приходит пример профессора, который открыл клинику, и очень страдал, что бумажная волокита, финансовые вопросы и прочее, отнимают львиную долю его времени.

Хотел как лучше, а в итоге пока мог оперировать, погряз в бумагах. А потом уже и возраст не позволил.

- А что думаете по пятому пункту?

А открываю рот, а закрыть уже не могу, идеи льются рекой. Егор тоже кардиохирург и в этой области мы понимаем друг друга с полуслова.

Время летит незаметно. Забываю обо всем, увлеченная планами и разговором. Давно я так душу не отводила.

Даже приходится признать, что я погорячилась с первичными выводами. Да холодный, да самоуверенный, но он знает свои цели и идет к ним.

Отличные цели, надо сказать!

Если удастся хотя бы половину воплотить в жизнь, скольким людям мы сможем помочь! Насколько эффективней сможем работать.

Кровь в моих венах бурлит, ощущаю профессиональный азарт. Давно мне не было так хорошо.

Спохватываюсь, от звонка своего телефона. Костик интересуется долго ли ему еще меня ждать. Просит как можно быстрее прийти. И голос мне его не нравится. Просыпается мерзкая тревога в груди.

- Уже иду, - заверяю сына.

- Прошу прощения, Егор Романович. Основные моменты мы с вами обговорили, но сейчас мне пора. Сын ждет. И Михаила Иванович тоже заждался.

- У вас сегодня выходной. Не смею задерживать, - мужчина поднимается со своего места.

В мгновение ока обходит стол, берет меня за руку и помогает встать.

Задерживает мои пальцы в своей руке. Ощущаю его бьющую ключом энергию, теплую, искристую. А ртуть в глазах горит азартом, придавая глазам потустороннее сияние.

О чем я вообще?!

Высвобождаю руку. Прощаюсь.

- Завтра продолжим. Приятного отдыха, Милана Алексеевна, - на губах легкая полуулыбка. Другая, не такая как раньше, но при этом она не смягчает жесткие черты лица.

- Да, всего хорошего, Егор Романович, - говорю растерянно.

А сама ловлю себя на мысли, скорее бы завтра и на работу.

- Мам, прости, что позвонил. Просто я переживаю, - хмурится сын. – Так бы не отвлекал тебя.

- Из-за щенков? – догадываюсь.

Когда мы уезжали папа еще не вернулся. Но я ему звонила, говорил, что уже собирается и скоро будет дома.

- Так с ними дедушка.

- Нет, - мотает головой.

- Как нет? – лихорадочно достаю телефон, показываю сыну сообщение, читаю его в слух – Доча, я дома!

- А я и звонил, и писал, нет ответа… Вот я тебя и вызвал. К этому хотел обратиться… Амиру… - морщит нос. – Но его тоже нет. А Юрик спит, медсестра с ним.

- Срочно ехать надо. Погнали, - выбегаем с сыном из кабинета. И не дожидаясь лифта, несемся к выходу.

- Мам, с дедушкой же все хорошо будет? – в голосе сына тревога.

- Надеюсь… - глотаю горький ком.

Уже в машине набираю Володю. Подстраховка мне не помешает.

Только абонент вне зоны действия сети.