Мой любимый охотник (СИ) - Бауэр Алика

—Твой запах... — Бес завёл одну руку мне за голову и стал неторопливо перебирать длинные пряди моих волос. — Ты пахнешь как этот цветок. И этот запах... Очень притягателен.

— Но вы же говорили, что охотники не чувствуют истинный запах, могут только распознать по нему принадлежность к виду.

— Так и есть. Но видимо запах истинной пары, мы всё же можем чувствовать. — Бес зарылся носом в мои волосы и прохрипел в них. — Он до безумия охирителен.

—Погоди, — сказала я, немного отодвигая от себя мужчину. — Когда я решила подложить червяков к тебе в кровать, твоё постельное бельё... Мне тогда показалось, что оно пахло этими цветами!

— Не показалось, — подтвердил мою догадку, смущаясь Бес. — Я хотел чувствовать тебя всегда, твой аромат, если мне не доступно ничего другого: ни тёплого взгляда, ни прикосновений. Я действительно помешался...

Мой взгляд сфокусировался на его губах, и я уже ни о чем другом не могла думать, придвигаясь ближе к его горячему телу во всех смыслах, закусывая нижнюю губу. Пальцы Беса коснулись моего подбородка и приподняли голову чуть наверх. Я могла разглядеть его сосредоточенный взгляд, который пробирал до мурашек и как в темноте хищно блеснула золотая радужка.

— Не делай так, — хрипотца в голосе усилилась. Как же сексуально.

— Как?

— Не играй со своей губой. Мне и так сложно сдерживаться.

От его слов моё сердце сделало кульбит и хотела уже выскочить из груди, но я старалась оставаться благоразумной, хотя это было чертовски сложно, ведь я лежу в постели с полуголым сексуальным мужчиной, который фактически признался, что хочет меня поцеловать.

Да и к черту всё.

— Так и не сдерживай себя, — шептала я около его губ, почти касаясь их.

Рука Беса соскользнула вниз. Его пальцы медленно скользили по моим изгибам, пробуждая мурашки, от его еле ощутимого, но такого явного прикосновения к моей коже. Он прошелся ими от плеч, по руке, скользя по талии и остановился на голых бедрах. Шероховатыми пальцами он вырисовывал узоры на моей коже.

Как же приятно.

— Алиша… Ты мой самый сладкий яд, — его дыхание было прерывистым, тяжёлым и таким возбуждающим, — Я так хочу тебя… Не искушай. Я на грани… — его пальцы больше не вырисовывали узоры, а впивались мне в бедро мертвой хваткой.

Пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы неё пискнуть от боли. Похоже, я стала действительно не нормальной, готовой терпеть от него не только душевную боль, но я физическую. Хотела смотреть на синяки, что оставят его грубые, требовательные и жадные ласки, вспоминать с упованием каждую проведённую секунду вместе.

— Я на грани с тех пор, как увидела…

Бес не дал мне договорить и обрушил на меня губы, пытаясь подавить еле уловимый свой стон. Этот поцелуй не сравниться с теми предыдущими: не было спешки, той минутной страсти, которая зажигала нас как спички. Нет, его поцелуи были неторопливые, чувственные, но не менее жаркие. Бес медленно посасывал мою нижнюю губу, не торопясь переходить к следующей.

Я чувствовала, понимала, что он вложил в этот поцелуй всë что хотел сказать, но не успел или пока не хватило смелости. Языком, развёл губы, лаская, мучая, забирая остатки всех тревог и волнений. Все нежные чувства, всё что у него было, всё, что этот охотник испытывал ко мне, он передавал губами нежно сминая, посасывая мои.

Голод. Вот, что я чувствовала сейчас от него. Дикий мужской голод, когда мужчина добрался до тела своей женщины. Когда хочется продлить, растянуть, как можно дольше этот сладкий момент, но в то же время нет сил больше ждать, изнывая от желания. Хочется рвать, присвоить. Чтобы сильно, грубо, страстно, чтобы искры, витавшие в воздухе, били по нервам. Его сильные руки уже по-хозяйски подмяли меня под него и тяжесть от его тела мне безумно нравилась.

С каждой секундой поцелуй становился жёстче и глубже, побуждая бабочек в животе проснуться. Бес углубил поцелуй своим языком, изучая каждый миллиметр в моём рту. Мокро, жарко, чувственно. Мои пальчики уже давно зарылись в его волосы, и были наготове притянуть его обратно, если этот дьявол захочет отстраниться.

Бес опирался на одну руку, перенося основную тяжесть своего тела на неё, хотя я готова была быть похороненной под ним, если этот огромный сексуальный мужчина вдруг раздавит меня, сейчас это не имело значения. Второй рукой он исследовал моё тело, откидывая яро одеяло, когда оно вставало ему на пути. Он забрался ко мне под майку, очерчивая указательным пальцам пупок, где уже и так всё ныло от желания и заскользил вверх к моей груди, сжимая еë. Твою мать, как же жарко. Я отпинывала ногами слои одеяла, чтобы наградить себя хоть какой-то прохладой.

Бес одним рывком снял с меня не нужную тряпку и поспешными поцелуями стал покрывать шею, но вдруг замер на несколько секунд, и продолжил уже в более плавном ритме, оставляя мокрые следы от своих жарких губ и холодок после, когда он отстранялся.

Мысли путались. Слишком жарко.

Я желала снять кожу, чтобы облегчить свои сладкие страдания. Но поняла, что это был не предел, когда почувствовала, что Бес стал спускаться ниже, целуя ключицу, и его губы стали подниматься по холмику груди. Его рот сомкнулся на моем соске.

— Беес, — протянула я, когда его рот втянул в себя уже и так чувствительный сосок, превращая его в острый пик. От его действий новая волна жара прошлась по моему телу и отдалась пульсацией в клиторе.

Бес слегла отстранился и подул холодным дыханием на мокрый след после себя, от чего сосок затвердел ещё больше, а тело прошибло током. Я дернулась от резкого перепада температуры, но не успела опомниться, как он жадно припал ко второй груди.

Пытка продолжалась, когда он пальцами поддел край моих трусиков и с треском разорвав их, отбросил в сторону. Я вздрогнула. Мокрая ткань отдалилась от кожи, вызвав приятную щекотку. Он продолжил поцелуями изучать моё тело и уже совсем сполз вниз, выцеловывая каждый дюйм. Когда я поняла, что он хочет сделать, а его горячее дыхание уже коснулось моего лобка. Его губы впивались в мою кожу, а зубы слегла прикусывали еë. Бес не спеша, аккуратно развел мои бедра в стороны, чувствуя легкое сопротивление.

Хорошо, что было темно, и никто не видел моего раскрасневшегося лица от смущения и возбуждения. Ещё ни один парень не видел мою киску так близко. Я приподняла голову из любопытства, потому что Бес остановился.

Он рассматривал мою женскую сущность, как что-то очень весьма увлекательное. Ещё больший приток крови получили щеки. Откинув голову назад и закрыв лицо ладонями, я попыталась свести ноги, но руки Беса, крепко удерживающие их, не дали этого сделать.

Его губы снова принялись за прежнее занятие, спускаясь от коленей по внутренней стороне бедра до самого интересного места. Только он уже не целовал, он уже жадно кусал кожу, спускаясь ниже. И меня это страшно заводило. Он придвинулся ближе к моему местечку, и своими широкими плечами держал ноги раскрытыми для него, и я больше не смогла свести их вместе, даже если бы захотела.

Бес большим пальцем провёл по половым губам снизу-вверх, чем вызвал оглушительный стон, обдал промежность лёгким горячим дыханием, заставляя буквально извиваться на месте. Он даже не представлял насколько сильно моё тело истосковалась по мужским ласкам. Когда горячий язык медленно очертил мой клитор, я задохнулась. Чувствовала, как он двинулся дальше, обвёл кончиком языка, едва касаясь кожи, мокрую дырочку по кругу.

— Ты уже такая мокрая… — его голос стал очень глубоким, что сначала можно было подумать, что он разозлен, рычит как зверь.

Я не могла ничего ответить, когда его большой палец коснулся моего клитора и стал кружить его уверенными движениями. Волна удовольствия начала накатывать страшной силой, извивая моё тело по кровати. Сердце бешено билось в груди от осознания того, что Бес сейчас просто ко мне прикасается, а когда я понимаю, где он это делает, заставляет терять рассудок окончательно. Он губами прижался к лону, имитируя нежный поцелуй, языком вылизывая каждый дюйм, чувствуя, как капельки смазки тонкой ниточкой опускаются на его ладонь.