Запретная. Не остановить (СИ) - Стужева Инна

Глава 26 Смелее

Я сижу перед зеркалом и жду, пока Оля закончит с моими волосами.

Сегодня я задействована в съемке шампуня из той же линейки, что и туалетная вода, которую представляли мы с Гордеем.

Народа вокруг очень много. В соседних креслах к съемкам подготавливают других девочек, кто-то то и дело суетливо пробегает мимо.

Мерный шум разговоров убаюкивает, и я слегка клюю носом, потому что ночью почти не спала.

Мы с Гордеем… В общем, мы перебрались в его спальню и там… любили друг друга почти до самого утра. Мы целовались, а потом он медленно и неспешно, но так уверенно и одержимо входил в меня и брал. Горячо и страстно, несколько раз подряд.

Он закидывал мои руки за голову, вжимал меня в матрас и целовал каждый сантиметр моего тела. Он шептал на ухо разные волнительные вещи и ласкал, заставляя расслабляться полностью, забывать себя, подчиняться его рукам и без остатка отдаваться ему. Захлебываться от удовольствия и грезить только о нем.

Я утопала и захлебывалась, расслаблялась и покачивалась на волнах его нежной уверенной силы, и что я при этом ощущала, не описать обычными словами.

Под утро мне пришлось уйти, чтобы привести себя в порядок. Отдышаться хоть немного, и… мне не хотелось дожидаться момента, когда он протрезвеет и этот волшебный морок, что окутал нас и заставил позабыть обо всем, рассеется и уступит место его обычной холодности и отстраненности. Не хотелось ждать, что он снова оттолкнет и погонит меня от себя.

— Арин, поровнее, пожалуйста, сядь. Где ты все утро витаешь, интересно, — делает мне замечание Оля и я поскорее выпрямляюсь в кресле.

Я знаю, что Гордей тоже где-то здесь, буквально в соседней комнате. Несколько минут назад я слышала, как он обсуждал с парнями планы на сегодняшний вечер.

И вот сейчас… до меня снова долетает его негромкий смех, отзывающийся в моем теле дрожью и покалыванием в пальцах и по всему низу живота.

Прежде, чем мы заснули, я предупредила его, чтобы не волновался, что уйду утром, и, как обещала, ускользнула тихо, пока он еще не проснулся. Эти несколько часов, что мы с ним не виделись, плохо отложились у меня.

И сейчас меня несказанно волнует, как продолжатся наши отношения теперь, когда он больше не под действием алкоголя.

Захочет ли он повторения, потому что я только и могу думать о том, чтобы снова оказаться с ним наедине.

Еще меня немного нервируют взгляды девочек. Знают уже, что я не ночевала в номере, наверное, Рада рассказала, больше некому, потому что Оксанка и сама где-то пропадала. Прибежала, подмигнула мне и уселась в кресло в самый последний момент.

Должно быть, теряются в догадках, где, а главное, с кем я, всегда ночевавшая строго у себя в номере, провела эту ночь.

— Эй, девчонки, предлагаем после съемок всем вместе поехать в горы, вы как?

Один из парней, Егор, заглядывает к нам, все сразу оживляются. Особенно, когда за его спиной появляются и другие ребята. Наверное, их отпустили на перерыв.

Заходят в комнату и рассаживаются, кто куда.

— Так, это что за нашествие? Ну-ка, давайте отсюда, вы нас отвлекаете, — фыркает Оля, впрочем, делая это не особо решительно.

И тут же смотрится в зеркало, проверяя, насколько привлекательно она выглядит со стороны.

Гордей появляется одним из последних, и я чувствую, как у меня сейчас же учащается пульс.

Идет своей уверенной расслабленной походкой, заложив руки в карманы, грызет зубочистку и лениво перебрасывается фразами с другими парнями. Присаживается на подоконник и с абсолютно бесстрастным видом, обводит глазами пространство.

Напряжение внутри меня закручивается спиралью, дыхание сбивается с размеренного ритма на частые рваные выдохи. По телу разливается обжигающее огненное тепло.

Пока Оля не закончила с волосами, поворачиваться нельзя, и я стараюсь перехватить его взгляд в зеркале.

Только вот…

Он смотрит куда угодно, только не на ту часть комнаты, где расположено мое кресло.

Огненный пожар внутри сменяется сводящим внутренности холодным арктическим льдом.

Я задыхаюсь.

В отчаянии закусываю губу, стараясь не смазать с нее помаду.

Но вот он, наконец, поворачивается в мою сторону, а через секунду мы с ним встречаемся взглядами.

Мой, такой открытый и говорящий, и его исподлобья. Спокойный, холодный и изучающий.

Да, он…

Предупреждал, что, когда наступит утро, он снова меня оттолкнет. Но… я не думала, что это окажется настолько болезненным… не после всего, не после такой страстной и горячей, полной любви и нежности ночи…

Именно любви, да-да-да.

Я почувствовала, и я… не могла ошибиться, только не вчера.

Он любит, любит, несмотря на то, что отталкивает, все еще любит меня.

— Арин, глазки закроем, — просит меня Оля и я послушно выполняю, зажмуриваюсь.

Она фиксирует локоны, вьющиеся теперь крупными кольцами, и я терпеливо жду, пока она закончит распылять аэрозоль.

— Все, можешь открывать. Красавица ты наша.

Благодарю визажиста, улыбаюсь своему отражению и грациозно поднимаюсь с кресла.

Гордей снова бросает на меня короткий взгляд, и я дежурно ему улыбаюсь. Точно так, как делаю обычно на камеру.

Он отворачивается, а я шагаю прямо к нему и, стоящим вокруг него парням.

Подхожу походкой от бедра и с улыбкой прокручиваюсь вокруг своей оси.

— Ну, как? — спрашиваю вроде бы у всех, но смотрю при этом на него.

— Красавица, — восклицает Егор и присвистывает.

Гордей хмурится и кидает на парня быстрый короткий взгляд. Тот косится на него и сразу замолкает.

— Спасибо, — отвечаю парню, и снова смотрю на Гордея.

— Ты едешь с нами в горы? — выкрикивает кто-то и я снова широко улыбаюсь.

— Конечно, почему бы и нет, — беззаботно отзываюсь я.

Еще раз смотрю на Гордея, а потом расправляю плечи, разворачиваюсь на каблуках и неторопливо выхожу из комнаты.

Сегодняшняя ночь и осознание, что не все потеряно, что у него горит также, как и у меня, придала мне сил, и поэтому я решаю сменить немного тактику. Постараюсь быть веселой и беззаботной, чтобы он видел, что я могу быть привлекательной не только для него. И что научилась, хоть и с трудом, становиться уверенной в себе.

Сестра как-то говорила, что самый действенный способ расшевелить парня и донести до него, что он на самом деле чувствует к тебе, это вызвать его ревность.

Хочу, чтобы немного приревновал. Хоть и до ужаса боюсь по эмоциям повторения ситуации с Володей.

Чтобы сгладить немного, я улыбаюсь не только парням, но и попадающимся на пути девчонкам. А когда вижу впереди Марту Сергеевну, подлетаю к ней и задаю ей вопрос по ее любимой теме — фотографии.

С замиранием сердца отмечаю, что Гордей ни на секунду не теряет меня из поля зрения, как бы ни хотелось ему оставаться холодным и безучастным. Появляется в зале сразу же следом за мной и его присутствие кружит голову, заряжает и будто опьяняет.

Если бы не это его незримое присутствие, я сдулась бы, должно быть, словно воздушный шар. А так… переполняюсь какой-то нездоровой эйфорией. Она захлестывает и льется через край.

— Арин, ну что сказать, молодчина, — говорит мне Марта Сергеевна через четыре часа, после того, как сообщает что съемка на сегодня завершена. — Отработала на пять с плюсом.

— Спасибо большое, — бормочу я и сейчас же покрываюсь румянцем.

— А говорила, что не сможешь работать.

Это уже тише, бросив взгляд из-под очков на сидящего в отдалении Гордея, а потом снова переводит его на меня.

— Уехать собиралась ни с того, ни с сего, когда до завершения остается еще целая неделя.

— Спасибо, что отговорили меня, — произношу я, потупив глаза и с увлечением рассматривая пол.

Марта Сергеевна придвигается ближе.

— Надеюсь, этой недели Горскому хватит, чтобы окончательно разобраться в своих чувствах. Потому что всем остальным все видно невооруженным глазом.