Нина Демина - Убийственные болоньезе
Она встряхнула парик и, смотрясь в зеркало заднего вида, натянула его на голову.
Надела черные очки.
– Эффектно, – оценил Виктор – Вам очень идет.
– Тогда пошли.
Виктор застегнул пуговицу модного пиджака, выбранного специально для свидания с Тиной, в будни он предпочитал спортивный стиль, но всегда прислушивался к советам покойного ныне Браско: "Женщины скорее обратят внимание на мужчину в отлично скроенном костюме и стильном галстуке, чем в джинсах и кроссовках".
Взяв Тину под руку, Виктор провел ее мимо ночного портье, ничуть не удивленного поздним визитом дамы. Он будто нарочно стал перебирать письма оставленные на стойке и распределять их по ячейкам гостей.
– О, времена! О, нравы! Раньше бы на порог не пустили, до одиннадцати часов и будьте любезны! – тихонько воскликнула Тина, при этом весьма чувствительно ткнув Виктора в бок.
– Да, сейчас весьма демократично, – скривился от боли Павлов.
– А проститутки здесь водятся? – понизив голос до шепота, поинтересовалась Тина.
– Тина! – осадил ее Павлов, удерживая ее за локоток и направляясь к лифтам.
– Да, конечно глупый вопрос, где они не водятся? – согласилась Тина, но на этом не успокоилась – А вы Павлов, уже познакомились с этим видом гостиничного сервиса?
– Нет, я не любитель, – отрезал Виктор.
– Вам не нравится заниматься любовью? – глядя на него неправдоподобно зелеными глазами поверх темных стекол очков, спросила Тина.
"Линзы!" – промелькнуло у него в голове, но он серьезно ответил:
– Мне не нравится сам факт продажи любви.
– Но заниматься-то вам нравится? – продолжала домогаться до него Тина.
– Нравится, – наконец признался Виктор.
Двери лифта раскрылись, обнажая зеркально-металлические стены.
– Ну, слава богу, а то я уже черте что подумала, – рассмеялась она, входя в лифт.
Ее отражение безумно возбуждало его, она была и близкой и в тоже время совершенно незнакомой женщиной. Солнцезащитные очки добавляли ей загадочности и некого превосходства над незащищенным бронею и открытым для ее насмешек мужчины.
Юбка прозрачного платья облегала ее стан легкими складками, под коими угадывались загорелые бедра. Беда. Пропал Виктор Павлов. А ну как откажет она ему? Что делать тогда майору?
– Может, нажмем кнопку? – спросила Тина задумавшегося Виктора.
– Ах, да. Извините, – поспешно сказал он и нажал кнопку с номером пять.
Тина смотрела на него сквозь непрозрачно черные стекла очков.
– Интересный вы, Павлов. Обычно в моем присутствии мужчины не смеют задумываться.
Павлов очнулся и, улыбаясь краешком губ, сказал:
– Я думал о вас.
– И что вы думали обо мне? – рассматривая свое отражение в зеркальной стене лифта, спросила Тина.
– Что вы очень красивы, – буднично ответил он.
– При этом у вас был такой грустный вид! Вы обманываете меня, пытаясь польстить.
– Честно, – слегка устало продолжал словесную игру Виктор.
– Знаете, а я вам верю, – неожиданно повернулась к нему Тина. – И почему моя красота навела вас на такие грустные мысли?
– Потому, что я вам не пара.
Тина на мгновение опешила, но лифт остановился, и надо было выходить. Он снова взял ее под руку и повел по коридору к своему номеру. В его голове уже сложился план завоевания Тины.
"Сейчас мы будем говорить только о деле. Она любопытна и непременно захочет узнать, почему я считаю, что мы не пара, если я буду на этом настаивать, она будет доказывать обратное из принципа, лишь бы не соглашаться со мной".
Он открыл дверь и провел Тину в номер. Та огляделась, прошла к окну лоджии и, отодвинув занавеску, посмотрела сквозь стекло на парк, располагающийся за окнами гостиницы. Плотнее сдвинув портьеры, молча села в стоящее рядом кресло. Павлов набрал номер обслуживания номеров и заказал бутылку шампанского и клубнику.
– Она не вкусная, – нарушила молчание Тина, после того как Виктор опустил трубку.
– Хотел угодить, не получилось. Как в прочем и всегда.
– Кокетничаете, Павлов, – улыбнулась Тина,- лучше скажите почему…
– Тина, давайте сначала поговорим о важном деле, ради которого, мы собственно здесь и собрались, – остановил ее Павлов.
– Хорошо, – немного удивилась повороту событий Тина.
– Я сам виноват, надо было по-другому начать разговор с вашими подругами. Я думал, что они понимают выгоду от моего предложения, но, по всей видимости, они боятся обсуждать столь щекотливую тему с совершенно незнакомым человеком, – Виктор перевел дух, и обратился к Тине. – Я прошу вас принять участие и подготовить их. Я не враг и не шантажист.
Тина сидела с равнодушным видом и разглядывала мысы своих открытых туфель.
– Тина?
– Я вас слышала, Павлов. Мои подруги совершенно справедливо вам не доверяют. Они вас не знают. Не знают, тот ли вы человек, каким хотите казаться. Может, это игра? Я и сама-то вас не знаю, как я могу вас рекомендовать, поручиться за вас?
Странно, – она пожала плечиками – что я согласилась на эту приватную встречу.
Павлов наклонился к ней, опершись обеими руками в подлокотники кресла. Строго взглянул.
– Своими словами вы отбросили меня на пару суток назад, к нашему первому телефонному разговору. Зачем?
– Но ведь это правда, не так ли? – Тина откинулась на спинку кресла, отведя глаза от внимательных глаз Виктора.
– Не далее как полчаса назад вы относились ко мне с большим доверием, даже интересовались весьма интимными моментами моей жизни, – напомнил он. – И я вам отвечал, со всей искренностью.
Виктор убрал руки и подошел к двери, Тина едва успела нацепить очки. Принесли поднос с шампанским в мельхиоровом ведерке с колотым льдом и хрустальную креманку с клубникой и шапкой взбитых сливок. Официант открыл шампанское, Павлов передал высокий бокал Тине, и, поблагодарив официанта сотнею, закрыл за ним дверь. Он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Белая рубашка подчеркнула торжество момента.
– Я хочу выпить этот бокал за наше знакомство, – сказал Павлов, коснувшись бокала Тины краем своего, – и не говорите потом, что вы меня не знаете.
Тина улыбнулась и пригубила шампанское. Павлов оперся бедром о край стола, на который поставил наполовину опорожненный бокал.
– Тина, могу я попросить вас снять парик?
– Вы говорили, что мне идет, врали? – уличила его она.
– Нет, но я хочу видеть вас настоящей, тем более что не от кого больше прятаться.
Тина встала с кресла и направилась в ванную комнату. Павлов поздравил себя за то, что правильно решил, что Тина поступает как все женщины. Когда Тина вернулась из ванной, Павлов подливал шампанского в ее бокал.
