Атанаис Харпер - Розовый снег
Алекс так и не закрыла окна. Прижавшись к стене, она молчала и словно искала немой поддержки у этой каменной стены. Фрэнк тоже молчит, смотрит на ее мокрые волосы и одежду впереди, окно открыто. Может выпрыгнуть? Нет, это слишком малодушно и глупо.
— Ты опять за свое?! Сколько раз я говорил тебе, что бы ты была подальше от окна. На этот раз ты сама во всем виновата.
Он вышел на кухню где послышался стук и грохот падающей посуды. Сердце Алекс затрепетало от страха — "Что он ищет? Что собирается делать?" Послышался звук открывшейся и закрывшейся двери. Снова шаги он возвращается, идет сюда у него в руках что-то белое. Она пригляделась веревка. Зачем?
Он схватил ее за руку выше локтя и рывком подтащил к кровати. Одним концом веревки он стянул ее руку, а другим ножку кровати. Не смотря на то, что Алекс было больно, она не возмутилась и не пожаловалась на боль. Только удивленно посмотрела на Фрэнка.
— Я же просто смотрела на дождь, неужели ты не, понимаешь?
— Ты лжешь! Ты хотела сбежать, я замечал это и раньше, но не мог застать тебя, а сегодня увидел. Что ты можешь сказать на это? Я видел все собственными глазами.
— Это просто дождь! Я смотрела на дождь!
Крик Алекс показал ему насколько ей тяжело и больно и как низко он стоит в ее глазах. "Лгуньи, вы все жалкие изворотливые лгуньи".
— Ты будешь так сидеть до тех пор, пока не научишься соблюдать установленные мной правила.
Он отвернулся и тяжело ступая, подошел к креслу.
— Тюремная крыса!
Этот крик заставил его не просто вернуться к ней, а подбежать. Алекс зажмурилась, но головы не отпустила, она видела, как сжималась и разжималась рука Фрэнка, пока он шел к ней. Но удара не последовало, Алекс открыла глаза, Фрэнка уже не было рядом и даже в этой комнате. Она облегченно вздохнула и откинулась на спинку кровати.
— Сколько я уже здесь месяц, два. Почему ты так меня ненавидишь Фрэнк? За что ты мне мстишь?
Она говорила это негромко, но, услышав ее слова, Фрэнк застыл и вода, которую он пил показалась ему горькой и мерзкой. Первый раз за все время она назвала его по имени. Требуя от него уважения, она настаивала на том, что бы он называл ее только по имени. Но сама она никогда по имени его не называла. В ее глазах не было страха, даже когда его злоба переливала через край, и он был готов ударить ее. Во взгляде, устремленном на него, он видел только презренье и бесконечное терпенье. "Мщу? Как точно ты это подметила. Да, я мщу тебе за всех кем играла ты и подобные тебе" — Фрэнк присел на край стола и поставил стакан с водой рядом.
— Ты не будешь есть, пока не будешь вести себя, так как я сказал.
— Можешь снять веревку я объявляю свою голодовку, лучше умирать, зная, что причина не в грубых уродах и мужланах, которые воображают себе невесть что, а по своему собственному желанию.
Фрэнк выглянул в дверь и их взгляды встретились.
— Посмотрим, сколько ты выдержишь.
Глава 27
На второй день Фрэнк снял с нее веревку, но Алекс продолжала сидеть на кровати, уставившись в окно на крыши соседних домов. Фрэнку пришлось волей неволей весь день сидеть возле нее. Перед каждым обедом, ужином и завтраком напряжение в квартире нарастало. Алекс с отвращением смотрела на свою "тюремную крысу", как будто он завязал ей рот и посадил возле накрытого по-королевски стола. Минут пятнадцать они выжидающе смотрят друг на друга, а затем Фрэнк уходит на кухню. Несколько раз донна Росита выглядывала из кухни, но при ее страже подойти к Алекс она боялась. Через день другой им повезло и они смогли поговорить, когда Фрэнк вышел за покупками.
— Что же ты делаешь девочка? Ты посмотри на себя только глаза на лице остались, кожа уже не просто белая, а какая-то прозрачная. А круги, круги под глазами. Ну, ничего ты ему не докажешь Алекс.
— Неужели ему будет все равно, если из-за него умрет человек.
— Да он же ненавидит всех женщин, поэтому Марио и приставил его к тебе, что не боится его ухаживаний.
— Ну, что же мне делать донья Росита? Он же даже за человека меня не считает. Если бы я не настояла на своем в тот день, он бы и по имени меня не называл. Представляете, как дворняжку сидеть, лежать.
— Так зачем же морить себя голодом из-за него? Все равно это не поможет, а ты должна быть сильной, чтобы все выдержать.
— За что же он меня так ненавидит? Что я-то ему сделала?
Донья Росита пожала плечами и развела руками. Алекс задумалась и уставилась куда-то в окно.
— Да, вы правы, он не стоит того, что бы за него умирать. Сделаем так, когда он будет уходить в магазин я буду есть, если что посуду будем прятать под кровать, он сюда не подходит.
— Тогда поешь сейчас.
— Нет, после такого поста, нужно начинать есть постепенно, налейте мне молока или сока.
Алекс положила свою руку на руку доньи Роситы:
— Спасибо вам за все.
Они еще посидели так немного, потом Алекс выпила сок, и ее потянуло в сон. Она сладко потянулась, завернулась в угол одеяла и уснула. Когда Фрэнк вошел в комнату, она уже спала, и он вернулся на кухню снова обедать в одиночестве. Впервые в жизни ему не хотелось, есть, он вяло ковырял ложкой в тарелке и думал, что делать с Алекс — "Пожалуй, заморит себя голодом. Пригрожу ей, что расскажу все Марио, может хоть это приведет ее в чувство. Хотя нет, она скорее придумает, чем бы еще его огреть".
Он вернулся в комнату и сел в кресло. Бросив взгляд на кровать, он вдруг почувствовал жалость к этому слабому сопротивляющемуся существу. Прошло еще три дня, Фрэнк знал, что нужно что-то предпринять, но что. Он позвонил Марио и тот обещал приехать, как только сможет. Он вошел на кухню может донья Росита что-нибудь ему подскажет.
— Донья Росита, что же мне с ней делать она не ест уже больше десяти дней скоро от нее ничего не останется.
Пожилая женщина ничего не сказал, но он почувствовал, что она считает виноватым во всем именно его.
— Может мне пригласить врача?
— Попробуйте, я в этом ничего не понимаю.
Фрэнк усмехнулся и кивнул головой. Он позвонил со своего мобильного телефона и вызвал врача. Алекс безучастно сидела на кровати и смотрела на него как будто он предмет мебели. Немного помявшись, он все же подошел к ее кровати.
— Алекс я вызвал врача. Он скоро приедет осмотреть тебя.
— Зачем? Если диагноз будет плохой, ты не будешь обращаться со мной как с вещью?
— Это моя работа.
— Мучить меня?
— Нет, контролировать.
В дверь постучали. Пришел доктор неопределенного возраста, лысоватый с удивительно заспанным лицом. "Интересно — подумала Алекс — он тоже доверенное лицо Марио?". Доктор пощупал пульс, осмотрел глаза и стал собираться уходить, когда неловко повернувшись на кровати, задел что-то звякнувшее на полу. Алекс закусила губу, брови Фрэнка приподнялись, но его лицо тут же приняло прежнее выражение. Он проводил доктора и сидит уже пять минут на кухне. "Он все понял. Но сейчас он не поверит, что в начале я не ела по настоящему" — Алекс не знала, что ей делать, дернуло же этого доктора сунуть свои ноги именно с этой стороны кровати. На кухне послышался голос Фрэнка:
