Джанин Мейнард - Следы на песке
— Я тоже, — отозвался Сэм.
Они замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. В наступившей тишине стало слышно тихое сопение спящего Дерека. И от этого на душе становилось как-то трогательно хорошо и располагало к откровенности.
— Почему у нас так и не сложилось? — неожиданно спросила Донна, повернувшись туда, где должно было, по ее расчетам, находиться лицо Сэма, как будто надеялась увидеть его глаза.
— Не знаю, — ответил он, правда, не сразу, а через некоторое время. — Наверное, так задумано.
— Кем, скажи? Я хочу знать, кто может быть так жесток по отношению к нам? За что? За какие провинности? — продолжала допытываться у него Донна.
— Возможно, мы сами. Любовь не терпит пренебрежения. Она случается не по желанию разума, а по велению сердца, и уложить ее в какие бы то ни было рамки невозможно. От этого любовь гибнет и всем становится только плохо.
— Всем становится плохо, — эхом повторила за Сэмом Донна и вдруг призналась: — Я часто думаю о «если бы».
— «Если бы»? — удивился он, не понимая, что она имеет в виду.
— Да. Это такая теория, которая однажды пришла мне в голову. Представь, насколько счастливее стала бы человеческая жизнь, не будь этих «если бы», — принялась рассказывать Донна. — Если бы я не уехала тогда от тебя, то мы бы поженились и были счастливы.
— Если бы ты не уехала, твоя мечта о кино так и осталась бы мечтой и мысль об этом до конца жизни мучила бы тебя, — возразил ей Сэм.
— Если бы не болезнь Бренды, она осталась бы жива, — привела Донна еще один веский, на ее взгляд, довод.
— Если бы Бренда не заболела, то я никогда бы не постучал к тебе тем дождливым вечером и у тебя не было бы такого сына, как Дерек, — тихо проговорил Сэм.
Донна не сразу осознала, что он сказал, а когда смысл его слов дошел до нее, не смогла скрыть удивления:
— Ты знаешь?!
— То, что Дерек — мой сын? — Сэм усмехнулся и признался: — С самого первого дня.
— Но как? — Донна все еще не могла прийти в себя. Оказывается, секрет, который она сохраняла в тайне несколько лет, вовсе таковым не является.
— Как я догадался? — переспросил Сэм. — Очень просто. Сначала Бренда высказала мне свое предположение в тот день, когда мы с тобой столкнулись в клинике. А затем… Для меня достаточно было взглянуть на рожденного тобой младенца.
— Но если ты все знал, то почему не стремился заявить о своих правах?
— Зачем? Пока была жива Бренда, это не имело смысла. Я все равно не смог бы жениться на тебе. А после ее смерти ты уже была замужем. Антуан поступил благородно, приняв чужого ребенка, как своего, и мне не хотелось причинять ему лишней боли. С меня было довольно и того, что я мог изредка смотреть на Дерека издалека, когда ты гуляла с ним в парке или же ходила по магазинам. Как-нибудь я покажу тебе снимки, которые сделал во время таких наблюдений. Уверен, они понравятся тебе.
— Господи, Сэм, я ведь обещала Антуану, что ты ничего не узнаешь, — сокрушенно призналась Донна. — Как теперь быть?
— Пусть все остается, как и прежде, — спокойным тоном произнес Сэм.
— Почему ты так добр ко мне? — сквозь слезы проговорила Донна.
— Потому что я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива.
Сэм поднял руку и, коснувшись пальцами ее лица, нежно обвел его очертания.
— Потому что ты мать моего сына и потому что Антуан будет для него лучшим отцом, чем был бы я.
В эту минуту Донна почувствовала, что весь мир вокруг нее начинает вращаться со страшной скоростью… и потеряла сознание. Сказывалось отсутствие свежего воздуха.
Она не слышала, как спасатели разбирали завал, как звал на помощь Сэм, не чувствовала, как он бережно передавал ее с рук на руки Антуану…
Стоя у окна, Донна видела, как к воротам дома подъехала машина, из нее вышел мужчина и скрылся в доме. Тотчас на лестнице послышались торопливые шаги, и в дверях спальни показался Антуан.
Окинув внимательным взглядом затянутую в черное платье от Прады фигуру жены, он коротко сообщил:
— Сэм ждет в гостиной.
— Почему я обязательно должна делать выбор? — не оборачиваясь к мужу, спросила Донна.
Случайному наблюдателю могло показаться, что она все еще смотрит на улицу, однако на самом деле ее глаза неотрывно следили за отражением Антуана в оконном стекле.
Вот он медленно переступил через порог и, затворив за собой дверь, подошел к ней. Донна услышала усталый вздох мужа и почувствовала, как на ее плечи легли его руки.
— Послушай, мы же все обсудили и пришли к решению… — начал он, и она резко обернулась, оказавшись с ним лицом к лицу.
— Напомню: это решение принадлежит тебе, а я не понимаю, почему должна выбирать между тобой и Сэмом? Это глупо… и несправедливо по отношению ко мне…
Последние слова Донна произнесла срывающимся от волнения голосом, впервые выказав чувства, которые старательно скрывала до этого.
— Пойми, я не могу спокойно жить с мыслью, что однажды ты можешь оставить меня ради него. Мне нужна определенность, иначе я сойду с ума.
— Ты мой муж, Антуан. Именно ты! И Сэм вовсе не соперник тебе.
— Удивительно, — неожиданно усмехнувшись, произнес он и как-то странно посмотрел на нее. — Сэм сказал мне почти то же самое. Точно вы сговорились за моей спиной…
— Прекрати, — оборвала его Донна, вновь отворачиваясь к окну. — Ты начинаешь вести себя как параноик.
— Но ты ведь не станешь отрицать, что любишь его так же сильно, как и он тебя? — Говоря это, Антуан сжал кулаки от осознания собственного бессилия над сердцем Донны.
— Это не имеет ровным счетом никакого значения, — бесстрастно проговорила она и добавила: — Я твоя жена, чего же еще?
— Но ты любишь его! — повторил Антуан с таким видом, будто обвинял ее в страшном грехе.
— Чего ты добиваешься? — спросила Донна. — Если моего признания в супружеской измене, то напрасно. Там, под завалом, между нами с Сэмом ничего не было. Если ты не веришь мне, то можешь спросить у Дерека.
— Тогда почему ты отказываешься сказать Сэму, что не любишь его? — Антуан вернулся к тому, с чего начал.
— Потому что это будет ложью, — печально произнесла Донна. — А ее и так слишком много было в моей жизни.
— Но ты ведь не можешь любить двоих одновременно. Кто-то всегда будет в твоем сердце на вторых ролях, и, сдается мне, это не Сэм. А кому, как не тебе, знать всю унизительность такого положения. Вспомни Бренду…
