Джулия Лэндон - Влюбиться в звезду
– Опять? – с явной неохотой спросил он.
– Опять. Приходи.
Тристан пришел, и Одри, пытаясь прояснить мысли, завела с ним беседу. Как ему турне, что думают танцоры? Нравится ли им гостиница?
Одри так старалась выкинуть из головы все лишнее, что едва замечала входивших и выходивших людей – Кортни, еще раз Рич (занес отчеты для Лукаса), горничная отеля, посыльный с цветами, горничная, забравшая подносы от завтрака. Одри дважды прошла мимо принесенной Ричем газеты, прежде чем заметила торчавший из-под нее конверт, подписанный разборчивым почерком: Одри Лару.
Одри узнала шрифт, и у нее перехватило дыхание; страх побежал по жилам, и она задрожала.
Тристан услышал, как Одри ахнула, вскинул взгляд и быстро подошел к ней.
– Что такое? – спросил он, глядя на стол с таким видом, словно искал на нем паука. Через несколько мгновений Тристан заметил письмо. – О! – поморщился он. – Это опять то письмо?
Одри кивнула и схватила его за руку.
– Возьми его.
– Что? Нет! – замотал головой Тристан.
– Возьми! – повторила Одри, подталкивая его к столу.
Тристан застонал и осторожно, двумя пальцами, взял конверт.
– Открой! – велела Одри.
Тристан с большой неохотой повиновался, вздрогнув, надорвал конверт, потряс его и сказал:
– Сибирской язвы нет. – Карие глаза Тристана двигались от строчки к строчке, он хмурился все сильнее, и вдруг глаза его широко распахнулись. – Фууу! Это просто омерзительно! – воскликнул он, схватился за сердце и взглянул на Одри. – Этого парня нужно посадить в психушку.
– Черт! – воскликнула Одри. Из ее глаз брызнули слезы, и она почувствовала себя неловко. Резко повернувшись, Одри схватила мобильник, лежавший на кровати, быстро набрала номер и, только сказав, что она опять получила письмо, сообразила, что звонит не Лукасу, а Джеку.
– Я сейчас же приду, – ответил Джек.
Она сделала глубокий вздох и позвонила Лукасу.
– Я опять получила письмо, – задыхаясь, произнесла она, услышав его голос.
– Черт возьми! – раздраженно сказал он. – Когда?
– Не знаю. Оно просто… лежало здесь, – ответила Одри, ткнув рукой в сторону стола.
Джек и Лукас появились одновременно. Джек взял у Тристана письмо; Лукас подошел к Одри и обнял ее.
– Не обращай на это внимания, крошка, – произнес он. – Этот чокнутый козел к тебе не подберется.
Хотелось бы в это верить, но он уже подобрался достаточно близко. Одри уткнулась лицом в плечо Лукаса.
– Когда оно пришло? – спросил Джек, вытаскивая из кармана мобильник.
– Не знаю, – ответила Одри, поднимая голову с плечи Лукаса. – Я увидела его на газете, которую утром принес Рич.
– Рич? Коммерческий директор? – нахмурившись, спросил Джек.
– Да, коммерческий директор, – ответил Лукас, возведя глаза к потолку.
– По-моему, он пару дней назад уехал в Лос-Анджелес, – произнес Джек, отворачиваясь, чтобы поговорить по телефону.
– Я и не думала, что он вернется до выходных, – сказала Одри Лукасу.
– А он вернулся, – пожал плечами Лукас и положил ладонь на щеку Одри. – А теперь слушай – не позволяй этому чокнутому козлу запугивать тебя. Он именно этого и добивается. Он хочет, чтобы ты испугалась и не смогла выступить в шоу.
– Господи! Шоу! – воскликнула Одри. Лукас прав – нельзя позволять маньяку прогонять ее со сцены. – А как же с охраной? Ведь это амфитеатр. Любой может попасть за кулисы…
– Он не прикоснется к тебе, Одри. – Это произнес Джек; его отчетливый, властный и решительный голос словно окутал ее защитным покрывалом. Она отодвинулась от Лукаса и посмотрела на Джека. Ей так хотелось, чтобы ее обнимал он, чтобы он дышал ей в волосы!
– Он к тебе не подойдет. Я обещаю.
И в его голосе прозвучала такая твердая решимость, что Одри сразу поверила. Джек улыбнулся.
– Обещаю, – повторил он.
В этот момент зазвонил мобильник Лукаса. Лукас открыл телефон и отошел в сторону.
Джек воспользовался этим, чтобы подойти к Одри. Он шел через всю комнату, и его улыбка излучала тепло и надежность.
– Ты как, в норме?
– Да, – кивнула Одри.
– А прямо сейчас мы должны доставить тебя на проверку звуковой аппаратуры. – Он положил ладонь ей на руку и слегка сжал ее. – Не волнуйся, ладно, звездочка? У нас все под контролем. Единственное, о чем тебе следует беспокоиться, – это о том, как провести сногсшибательное шоу. – Он улыбнулся Тристану, который, похоже, был гак же заворожен Джеком, как и сама Одри. – Поможешь ей собрать вещи?
– Конечно, – ответил Тристан и пошел по комнате, подбирая какие-то сумки.
Когда Тристан собрал все ее вещи, Одри еще раз посмотрела на Джека. Он ободряюще улыбнулся. Одри и Тристан вышли за дверь. В коридоре их встретили двое из ребят Джека; едва Одри переступила порог, они встали по обеим сторонам, и она оказалась между ними.
– Как дела, мисс Лару? – спросил один из них.
Одри оглянулась. Джек смотрел на нее, подбадривая взглядом.
– Бывало и лучше, – ответила она и даже сумела слабо улыбнуться своим телохранителям.
Местная полиция беседовала с Джеком и персоналом гостиницы, но так ни к чему и не пришла.
– Может, это обиженный служащий? – предположил один из детективов. Джек вздохнул – все это они уже проходили в Омахе. После беседы с Ричем Лейтером он остался в некотором недоумении, но не мог точно сказать, в чем, собственно, дело.
– Ничем не могу помочь, – весело ответил Рич, когда Джек спросил его о письме. – Я просто занес ей газету и пошел в спортзал. Должно быть, письмо принес кто-то другой.
– Вот как? – произнес Джек, с любопытством глядя па него. Или он сошел с ума, или у парня подведены глаза.
– Странно, да? – спросил Рич и рассмеялся, заметив взгляд Джека. – Ты лаешь не на то дерево, приятель. С какой стати мне делать гадости Одри? Она – мой талон на обед.
В том-то и дело, и у Джека, в сущности, ничего не было, кроме этого странного чувства. Да и потом, он еще не разобрался с Лукасом. Этот парень сознательно эксплуатировал Одри, и Джек не мог сказать точно, как далеко тот готов зайти.
Как обычно, письмо передали в полицию. Там, разумеется, шумно пообещали им заняться, но Джек отлично понимал – в ту же минуту, как они покинут город, письмо окажется в самом конце списка первоочередных дел.
К счастью, несмотря на письмо и неспособность полиции поймать негодяя, шоу Одри прошло превосходно, без единой запинки.
Честно говоря, Джек был поражен умением Одри чутко реагировать на критику. Он слышал, что оркестр и танцоры не очень довольны песней «Вопль ангела». Ему и самому казалось, что с каждым выступлением она звучит все резче и резче, и в Кливленде Одри заменила ее на одну из своих старых баллад. Она вышла на сцену в длинном шелковом платье с гитарой в руках и под аккомпанемент только этой гитары спела чувственную, проникновенную балладу о тайной любви. С точки зрения Джека, это было волшебство.
