Вадим Норд - Девушка по имени Августа
Пустой зал кафе был виден превосходно. Ни одного посетителя, только-только открылись, официантка неторопливо ходила по залу, вертела головой и что-то поправляла на столах.
А вот в чебуречной, которая, если верить вывеске, открывалась в девять утра, народу было много, поэтому три заказанных чебурека Александр получил только в одиннадцать пятнадцать. В «Зельдаке» по-прежнему никого не было, даже официантка куда-то делась. Интересное получалось кино.
Искусству (иное слово здесь неуместно) поедания чебуреков Александр научился в студенческие годы. Учитель у него был хороший, настоящий сэнсэй, обладатель высшего дана по забегаловковедению. Съесть сочный (сочный – ключевое слово) чебурек так, чтобы не испачкать одежду и не заляпать стол, очень трудно, но Александр оказался хорошим учеником. Сэнсэй хвалил его и обещал научить есть руками грузинские хинкали – то была следующая степень посвящения, но не успел, потому что был отчислен за прогулы. Все медицинские учебные заведения традиционно относятся к пропускам лекций и занятий не просто негативно, а крайне негативно. Пропустил по уважительной причине – изволь «отработать», то есть написать конспект по теме или после занятий остаться на кафедре и сделать то, что не сделал в положенное время. Прогулял без уважительной причины – можешь искать себе другое учебное заведение. Один-два-три прогула, конечно, простят, недаром же медики славятся своим гуманизмом, но, если с начала апреля по конец мая совсем не появляться на лекциях, итог будет закономерным и печальным. Хинкали Александр учился есть самостоятельно, без сэнсэя. Ничего, освоил, не боги горшки обжигают. Главное, делать все плавно, спокойно, не торопясь.
Чебуреки оказались на твердую четверку – румяные, с хрустящей корочкой, сочные внутри. Еще бы немного изменить соотношение лука и мяса в пользу последнего, и можно было бы ставить пятерку. Александр с удовольствием съел один чебурек, запил его пивом и только тогда (неправ, ох неправ был Шерлок Холмс, когда утверждал, что на голодный желудок думается лучше!) сообразил, что тот, с кем ему предстояло встретиться, тоже мог выбрать чебуречную в качестве наблюдательного пункта. На часах было одиннадцать двадцать. Поздновато спохватился, надо было раньше. Вот что значит – дилетант. До азов, знакомых любому профессионалу со студенческой скамьи, приходится доходить своим умом по принципу «добрая мысля приходит опосля». Народные мудрости по праву называются «мудростями», надо бы почаще к ним прислушиваться. И почитать на досуге какой-нибудь учебник по оперативно-следственной работе. Так, для общего развития. Выносить суждение об этой работе по детективам все равно что по «Доктору Хаусу» о врачебной работе судить. Компашка диагностов из пяти человек занимается одним сложным, то есть непонятным пациентом – это сказка. Даже по американским меркам. По сорок больных там терапевты, конечно, не ведут, но и впятером вокруг одного не ходят.
Александр переключил внимание на посетителей. В противоположном углу компания молодых людей – три парня и две девушки. Явно не то, что требуется. Напротив них – пожилой, простецкого вида мужчина. Тоже не вариант, если, конечно, это не маскировка. Александр присмотрелся к мужчине попристальнее, оценил, как дрожат его руки, отметил еще несколько признаков, характерных для хроников-алкоголиков, и вычеркнул из «списка подозреваемых».
Две озабоченно перешептывающиеся дамы восточной наружности тоже отпали. Хотя бы потому, что слишком были заняты своей беседой и по сторонам, тем более – в окна, не смотрели.
Худенькая девушка с наползающей на глаза челкой читала книгу и меланхолично ела чебурек, откусывая от него по чуть-чуть. Из-под челки, если немного опустить голову, окружающим глаз не видно, а вот глаза могут увидеть многое. И вообще, книга – идеальное прикрытие для наблюдателя. Александр внес девушку в список подозреваемых и тут же вычеркнул, потому что возле нее появился мужчина лет тридцати, чмокнул в щечку, подхватил под руку, в которой был недоеденный чебурек, и увлек на улицу.
Мужчина с мальчиком лет двенадцати, капитан с молниями на шевроне – связист, двое небритых брюнетов, бородатый толстяк, обвешанный фотоаппаратами, пожилая женщина с большой хозяйственной сумкой-тележкой… Ни одной подходящей кандидатуры, разве что женщина среднего возраста за соседним столиком, но у нее стекла в очках толстенные, чуть ли не в полтора сантиметра. Восемь диоптрий, не меньше, с такой близорукостью через дорогу ничего ей разглядеть не удастся. Маскировка? Нет, смотрит сквозь стекла, а не поверх них. Человек с нормальным зрением сквозь такие стекла толком ничего не увидит.
Александр взял второй чебурек и переключил свое внимание на улицу. Ни в одной из стоявших у обочин машин (знаки, запрещающие стоянку и остановку, никого не интересуют), которые были ему видны, не сидели люди. Зал кафе по-прежнему оставался пустым. Ни одного посетителя. И у входа никто не стоит, и в витрину с тротуара никто не заглядывает. Теоретически, чисто теоретически, не более того, можно предположить, что кто-то наблюдает за кафе из окон дома, в котором находилась чебуречная, но уже со второго этажа зал «Зельдака» должен был просматриваться много хуже, а с третьего вообще ничего внутри не увидишь.
Доев третий чебурек, Александр снова посмотрел на часы. Одиннадцать тридцать четыре. Полный провал, ну не провал, так впустую потраченное время. Он-то, наивный, надеялся понаблюдать за посетителями кафе и узнать среди них кого-то, кого мог видеть в клинике «Прогресс», а дальше действовать по обстоятельствам. Почему-то ему не захотелось сразу соваться в кафе. Почти все книжные и киношные детективы (а откуда же еще опыта прикажете набираться, пока специальной литературой не разжился?) не спешат появляться там, куда их пытаются заманить, а наблюдают со стороны, оставаясь при этом незамеченными – нет ли там какой подлянки. А от пустого зала явно пахло подлянкой. Если бы Некто хотел встретиться и поговорить так, чтобы не привлекать к себе внимания, он бы скорее выбрал чебуречную.
Одинокий человек в пустом зале – идеальная мишень. Мурашки по спине при подобных мыслях уже не пробегали, настолько нервная система еще не расшаталась, но настроение мгновенно снижалось на несколько градусов. Настроение вообще интересная штука – у него нет ни верхней, ни нижней планок. Каким бы хорошим оно ни было, всегда можно приподнять его еще чуть-чуть, как его ни испорть, всегда можно еще подпортить. Сейчас оно было примерно на минус восемь по двенадцатибалльной шкале. Даже вкусная сытость от чебуреков и солнечная погода нисколько не могли его улучшить. Александр чувствовал себя в роли дурачка из сказки. За спиной маячит плаха (образно, но, в общем-то, схоже), впереди – абсолютная и полная неясность. Пойди туда, не знаю куда, и так далее… Только в сказках главным героям всегда везет, а в жизни – далеко не всегда.
