Рут Харрис - Мужья и любовники
Том Штайнберг в своем обычном грубоватом стиле так прокомментировал происшедшие в ней перемены.
– Знаешь, Кэрлис, раньше я никогда не замечал, что ты потрясающе выглядишь.
Один сотрудник Лэнсинга Кунза упорно приглашал ее пообедать вместе. Она отказывалась, но так, чтобы не оттолкнуть его. Мужчины слишком долго не замечали ее, и теперь она особенно ценила их внимание.
Питер, который был женат и постоянно хвастался своими любовными победами, убеждал, что, поскольку и она теперь замужем, неплохо бы им завести роман.
– Я предпочитаю замужних, – говорил он, мигая глазами, почти невидимыми за большими темными очками, в которых он выглядел как близорукий жук-распутник. – В этом случае обоим есть что терять. Риск добавляет острые ощущения, верно?
– Пожалуй, – ответила Кэрлис с некоторым смущением. – По правде говоря, я никогда об этом не задумывалась.
– Так задумайтесь, – наставительно сказал он. – Вы да я, – упорствовал Питер, договаривая все до конца. – Мы могли бы составить хороший дуэт. Прямо-таки отличный.
Питер то и дело возвращался к этому сюжету, всячески пытаясь вручить Кэрлис идею приятного, без последствий и взаимных обязательств, любовного приключения.
– Вашему мужу совсем не обязательно об этом знать. И моей жене тоже. Право, подумайте хорошенько, Кэрлис, – настаивал он. – Я-то уж знаю по опыту, что такие приключения добавляют пряности браку. Особенно когда женат уже несколько лет и секс дома начинает наскучивать.
И хотя Кэрлис находила поведение Питера неприличным – а иногда почти смешным, – было в его нетерпеливом призыве «Сейчас» нечто магнетически-притягательное. Разумеется, она совершенно не собиралась уступать его домогательствам, но настойчивость Питера льстила ее самолюбию.
Не только посторонние мужчины по-иному относились теперь к Кэрлис. Отец тоже перестал видеть в ней сочетание секретаря, кухарки и служанки.
– Ты повзрослела, – сказал он как-то воскресным вечером, когда они с Кирком пригласили его поужинать. Джейкоб Уэббер, который всегда отказывался ходить с Кэрлис в рестораны, когда она была одинокой, теперь с нетерпением ожидал воскресных обедов дважды в месяц с дочерью и зятем. Со своей стороны, Кэрлис уже не тряслась от ужаса, предвидя встречу с отцом; она научилась ценить в нем цельность, хорошее понимание людей; к тому же ведь он хотел ей только добра.
– Я люблю тебя, папа, – говорила она ему, желая спокойной ночи, и это были не просто слова. И поскольку отец, при всем своем консерватизме, умел проворачивать делишки, Кэрлис теперь давала ему свои с Кирком деньги, чтобы он ими распоряжался. Джейкоб получив пищу для своего острого ума, словно помолодел, стал не таким раздражительным и уже не жаловался каждую минуту на жизнь. Теперь, когда Кэрлис была замужем, отец открыто восхищался ею, и она благодарно откликалась. Понемногу она избавлялась от комплекса дурнушки и самозванки.
Отношения, которые сложились с детьми Кирка, тоже позволили Кэрлис увидеть себя в ином свете. Она столько всякого поначиталась о конфликтах между приемными родителями и приемными детьми, что боялась даже встречаться с Джеффом и Люси. Она заранее решила, что не будет пытаться играть роль мамочки и отвоевывать их у Бонни. Поэтому они и увидели в ней не ненавистного врага, а союзника.
Люси откровенно восхищалась новой женой отца и мечтала добиться такого же успеха, как она. Люси забросила криминальное чтиво, полюбила украшения и стала примерной ученицей в школе.
– Это все Кэрлис, – говорила она отцу.
– Ты за год добилась того, чего мы с Бонни не сумели добиться за восемнадцать, – радостно сказал Кирк.
– Да ну, оставь, – откликнулась Кэрлис, с удовлетворением, впрочем, улавливая свое отражение в глазах юной девушки.
Джефф поначалу относился к Кэрлис с подозрением, но когда убедился, что она не собирается заменять ему мать, оттаял и даже стал доверять ей свои секреты. Он говорил ей, как трудно расти рядом с таким вечно занятым человеком, как его отец, который часто его просто не замечает. Кэрлис выслушивала эти признания, никак их не комментируя, и Джефф понял, что она не предаст.
– Я могу рассказывать вам то, чего никогда не скажу родителям, – говорил ей Джефф, а она терпеливо объясняла ему, как трудно приходится отцу; и постепенно Джефф смягчался, и пропасть между отцом и сыном стала сужаться.
– Право, я и не замечал раньше, что Джефф отличный парень, – сказал Кирк, когда его сына выбрали в комитет по выработке программ для школ и больниц. Джефф пошел больше по материнской линии, и Кирк всегда считал его мямлей. Теперь, благодаря Кэрлис, он увидел, что это добрый парень с отличными руками.
– У него есть масса талантов, которых я лишен. И только благодаря тебе мне удалось это увидеть.
– Ты потрясающе сработала сегодня, – сказал Том после третьего и решающего представления «Янки Эйр». – Раньше ты действовала слишком робко. А сегодня – пришла и победила.
На самом деле, и она знала это, все было не совсем так: она пришла и победила себя. А это колоссальная разница. Это также повлияло самым решительным образом на ее отношения с Хауардом и «Суперрайтом». В штате компании она больше не работала, но представляла ее интересы и чувствовала за собой мощную поддержку в виде разнообразных служб и отделов компании, да и самого Хауарда; раньше, когда она была просто служащей компании, ничего подобного не было. С другой стороны, положение жены главного архитектора возрожденной «Суперрайт» открывало ей доступ ко всем секретам компании.
Кэрлис и Кирк часто говорили о текущих делах, о проблемах, о перспективах «Суперрайта». Прогуливаясь в субботу днем по Второй авеню, они прошли мимо целой вереницы электронных игровых автоматов. Привлеченные шумом и суетой, они протолкались поближе и были поражены, увидев, с каким увлечением играет молодежь.
– Если бы в школах были процессоры, черта с два эти ребята толпились бы у этих автоматов, – сказала Кэрлис вечером, когда они уже собирались ложиться.
– Точно, – откликнулся он. – Наверняка школы заинтересуются «Альфатеком». Мы кого-нибудь знаем там?
– По-моему, нет, – сказала Кэрлис. – Но я знакома с Пэтти Харрис. Она работала у Эда Коха. Я позвоню ей, и она наведет на нужных людей.
Объявление о том, что «Суперрайт» безвозмездно передает десять процессоров Гарлемской государственной школе для одаренных детей и что с Федеральным комитетом по образованию достигнута договоренность о закупке партии «Альфатеков» по сниженным ценам, заняло целую полосу в «Нью-Йорк таймс». Кэрлис и Кирк поздравили себя с тем, что их полночный разговор принес такие результаты. Когда видишь, что твои идеи находят отклик и воздействуют на жизнь людей, брачная жизнь становится еще более захватывающей.
