Кэтрин Стоун - Счастье в награду
— С одной стороны, в этом были виноваты мой возраст и свобода. Мне недавно исполнилось девятнадцать лет, и, прежде чем оказаться в колледже, я провел девять лет в Англии, в закрытых мужских школах. Это такие места, где воспитывают будущих королей, а потому особое внимание уделяют дисциплине. Никакого алкоголя или наркотиков — и уж тем более секса.
— А с другой стороны?
Улыбка моментально погасла, и серые глаза снова стали темными и мрачными. Однако он все же ответил:
— Все как обычно. И зелье, и алкоголь должны были помочь мне скрыться от самого себя. Скрыться, — повторил он как бы про себя, — и, наверное, в какой-то степени не разучиться мечтать.
— И вы до сих пор злоупотребляете спиртным и наркотиками? — «И не разучились мечтать?»
— С наркотиками покончено. Еще в колледже. А насчет злоупотребления алкоголем… пожалуй, да. Время от времени. В промежутках между расследованиями.
«В промежутках»? Но ведь согласно Розалин Сент-Джон у лейтенанта Лукаса Хантера не бывает перерывов на отдых — во всяком случае, на протяжении последних лет не было ни одного. Когда-то давным-давно, еще в самом начале его карьеры в нью-йоркском управлении полиции, он временами настаивал на отпуске. И тогда, как сообщала Розалин, Лукас просто растворялся в пространстве. Его могли случайно заметить в самых непредсказуемых местах: в Венеции, в Париже, на Лазурном побережье Франции. Обязательно с красивыми женщинами.
Но Розалин Сент-Джон настаивала на том, что на протяжении вот уже нескольких лет лейтенант Лукас Хантер не исчезал ни разу.
— В промежутках между расследованиями, — повторила Гален. — А когда они были?
— Ну, когда-то были. — Лукас снова улыбнулся. «Когда я еще умел мечтать. Когда не стеснялся грезить наяву. И мог позволить себе скрыться…» — Напиться ради того, чтобы убежать от самого себя в призрачный мир грез, не лучшая цель в жизни.
— И это же вы сказали Бринн?
— Нет. Тогда это было совсем не к месту. Я просто заметил, что хотя она и не ошиблась в своих наблюдениях, я все еще достаточно трезв, чтобы разглядеть одну важную вещь, которую Бринн не видит, несмотря на свою хваленую трезвость. А именно, что мой сосед ей не пара.
— А вы — пара?
— Нет, Гален! — «Я уже тогда понимал, что не могу стать парой ни для кого!» — Ничего подобного у меня и в мыслях не было.
— Но после этого вы ведь подружились с Бринн?
— Нет. Не прошло и недели, как она разругалась с моим соседом раз и навсегда. И с тех пор я не видел ее ни разу в жизни.
— Хотя оба жили в Манхэттене?
— Даже в Манхэттене.
— А ей не мог отомстить этот ваш сосед?
— Мог. Но он ее не убивал. На самом деле он стал вести исключительно здоровый образ жизни и оказался гораздо более совестливым типом, чем я ожидал. Нет, он не делал этого, как и все остальные студенты, жившие тогда с нами в одном доме.
— Значит, убийцей мог оказаться кто-то из знакомых Бринн, услышавший от нее ваше имя. — Гален задумалась, наморщив лоб. — А может, она его вообще не знала. Просто могла вспомнить про вас в разговоре с кем-то из знакомых, и он услышал о вас от них. То есть наверняка есть человек, который его знает. Вы так рассуждаете?
Лукас не скрывал удивления, любуясь сказочной швеей, чьи стежки ложились так безошибочно и ловко… включая этот последний шов.
— Так точно, детектив Чандлер, вы угадали.
— Еще кое-что о Монике и Марсии.
— Я слушаю.
— Они были знакомы друг с другом? Все четверо?
— Насколько мне известно — нет.
Гален разочарованно вздохнула.
А Лукас улыбнулся, желая ее подбодрить:
— Мы доберемся до него, детектив Чандлер.
— Знаю. — «Знаю, ты до него непременно доберешься». — А что по поводу самого убийцы? Его отношения к вам? У меня такое ощущение…
— Да, Гален?
— Что оно очень личное.
— Вы правы. Мне тоже так кажется. Хотя на самом деле скорее всего личной связи между нами нет. Он пытается выставить себя своего рода профессионалом, и для него убийство — исключительно способ привлечь мое внимание. Чтобы втянуть в игру. Кошки-мышки. Охотник и жертва.
— Тогда чего он хочет сейчас? «Он хочет поиграть с тобой!»
— Полагаю, мы выясним это сегодня ночью.
— Мне следует у него спросить?
— Если хотите.
— Я боюсь, сболтну что-нибудь не то.
— У вас просто не будет такой возможности. Он не выпустит инициативу из своих рук. Вы услышите от него только то, что ему захочется рассказать, и вынуждены будете говорить лишь то, что он потребует. Постарайтесь не отклоняться от правды, Гален. Насколько это возможно. И не стесняйтесь быть многословной. Пусть подольше висит на телефоне. Может, нам удастся узнать его получше. У вас нет никаких ограничений. И все будет в порядке.
— Я тебя не разбудил? — пожелал узнать голос, измененный кодирующим устройством.
— Нет. Я ждала вашего звонка.
— Ну, надеюсь, тебе не пришлось сидеть у телефона век ночь!
— Нет. — «Всего тринадцать минут!»
Она напрасно боялась проспать, не услышать будильник Внутренние часы сработали раньше электронных. Ей даже хватило времени переодеться из пижамы в спортивный костюм. Сейчас она говорила на ходу, открывая дверь и направляясь к Лукасу, уже шедшему навстречу. Как и Гален, он успел одеться. На голове у него чернели наушники.
— Ты где?
— Что вы имеете в виду?
— Я хочу, — с едва сдерживаемым раздражением пояснил электронный голос, — я желаю знать, где ты сейчас находишься? В каком отеле? Надеюсь, лейтенанту хватило совести перетащить тебя в приличное место?
— Если уж на то пошло, лейтенант Хантер был настолько добр, что предложил мне перебраться к нему домой.
— Бесплатный совет, Гален. Не смей мне врать!
— И не думала.
В трубке повисла электронная тишина.
— Ну и ну! Наш лейтенант и впрямь лезет из кожи вон! Он что, тоже сейчас там? С тобой?
— Да.
— Нас слушает?
— Да. — Гален подняла взгляд на Лукаса — такого близкого и в то же время невообразимо далекого.
Он, крепко зажмурившись, старался сконцентрироваться на ее разговоре с дьяволом в надежде почувствовать его… И Гален показалось, что она видит мерзкие черные щупальца, проникающие сейчас к нему в душу, холодными тисками сжимающие сердце и замораживающие кровь. Да, никому не пожелаешь повторить этот путь! Но он сам избрал его, сам поставил перед собой цель, и каждая минута ее беседы с убийцей помогает ему подобраться еще ближе.
Лукас советовал ей быть многословной, не стесняясь шутить и заигрывать.
И Гален постаралась выполнить его совет, хотя с трудом узнавала собственный голос.
