Валентина Седлова - Просто Лиза
— Рано еще в панику впадать. Будет кто Лизку разыскивать, говорить будем то же, что и в прошлый раз. Мол, к жениху уехала, и знать ничего больше не знаем. И вообще, мне что — разорваться по твоей милости? — прошепелявил с набитым ртом Борис. — Или забыла, на что мы сегодня целое утро потратили?
— Утро утром, так вечер скоро! А нотариус сам по себе к тебе с поклоном не придет, его найти нужно, умаслить. И кто этим заниматься будет? — все больше и больше распалялась Наталья.
— Не ссы, старуха, — хохотнул Борис. — Может, и без него все провернем. Причем на законных основаниях. Смекаешь, к чему я веду? Я тут давеча ночью лежал, размышлял. И не поверишь — придумал одну, не побоюсь этого слова, гениальную штуку…
— Это какую же? — недоверчиво спросила Наталья.
— Не понадобится нам нотариус. Вернее, любой сойдет и за бесплатно.
— Что-то я тебя не понимаю, — Наталья машинально обтерла пальцы о подол и подобралась в ожидании того, что скажет ее непутевый муж.
— Мы все строго по закону провернем, понимаешь? И нас просто не за что сажать будет! Даже ай-ай-ай никто не скажет!
— Борь, ты, кажись, на солнышке перегрелся. Чего несешь? А как же девка? Ее ты куда денешь?
— Да пусть торчит там, где мы ее оставили. У нас ее паспорт есть, и этого достаточно.
Наталья заподозрила подвох. Уж больно радостным выглядел Борис, говоря о своем плане. Неужели все-таки сподобился, козел?…
— И что нам делать? — как можно спокойнее поинтересовалась она, предчувствуя, куда ветер подует.
— Ну, тебе надо вернуться в поселок, — важно начал Борис. — Там пойдешь в ЗАГС и разведешься со мной. Как только все провернешь, возвращаешься сюда и привозишь мне мой холостой паспорт. Я беру паспорт девки и иду в ЗАГС. Нахожу нужного мне человека, слегка ему башляю и все быстренько проворачиваю. И оп-ля! Я уже муж Лизаветы! После чего преспокойно прописываюсь в квартире. А что — имею право, раз муж. Никто и не пискнет! Потом полностью перевожу квартиру на себя и продаю! Или сдаю! Еще не знаю, не решил окончательно, как лучше поступить…
Наталья слушала Бориса, и от гнева у нее все темнело перед глазами. Хорош гусь! Значит, ему все пряники, а ей? В поселок съезди, в ЗАГСе унижайся в одиночку, да еще и паспорт назад привези! И ведь ни разу даже не заикнулся о том, чтобы заново свадьбу сыграть, как с девкой разберется. А почему? Да потому, что глянулась ему эта тощая вобла! Как пить дать, глянулась. Он с ней в ЗАГС, а потом детишек нарожают, и уже не до нее, Натальи, будет. Зачем старая жена нужна, когда молодая есть? Ее-то все на аборты гонял, пока вконец женского здоровья не лишил, а от этой козы точно наследника заимеет…
— Ну что? — наконец соизволил поинтересоваться Борис у жены. — Как тебе мой план? По-моему, просто блестяще! И главное — как изящно! Без всякого криминала!…
— А по-моему, ты, кобель драный, зажрался! Значит, хочешь меня на пепелище оставить? Сам и денежки и молодую девку поимеешь, а меня — по боку?! Только учти: я тебе этого не позволю! Слышишь?! Не позволю! Не для того я от тебя все унижения терпела, чтоб как только реальные деньги замаячили, ты меня бортовал! Или думаешь, я не понимаю, к чему ты ведешь?…
— Наталья, ты чего? Последних мозгов лишилась? На хрена мне эта девка в постели? Я ж про другое речь веду!
— Все вы про другое, а как бабу молодую, да спелую видите, сразу, как кобели на течную суку бросаетесь! Не бывать этому! Слышишь?
— Да ты вконец рехнулась! — рявкнул Борис. — Ты думаешь, мне эта квартира нужна? Да пропади она пропадом. Жил как-то до этого без нее и дальше проживу. Я ж ради тебя, дуры, стараюсь!
— Если бы любил, дурой не называл! — огрызнулась Наталья. — Так что можешь мне сказки не рассказывать, я ж знаю, что ты деньги больше меня любишь. И больше себя. Одни деньги в глазах, а больше ничего. И в ЗАГС наш поселковый я не поеду. Не дождешься. Хочешь развестись — пожалуйста. Только сам этим занимайся, а меня не впутывай. И учти: в тот же самый день, как ты меня в разведенках оставишь, к тебе менты придут. Вот те крест, придут!
— Это с какой же такой стати? — прищурился Борис.
— А я им все про тебя расскажу. И как меня мучил, и как квартиру девкину мошенническим образом на себя переводишь…
— А про себя ты им ничего рассказать не хочешь? Или мы девку не к твоей бабке определили, а к моей? Или ты мне ее травить не помогала? Учти: сдашь меня, вместе сядем. Ты в это дело по уши вляпалась. Да если бы не ты, я вообще в Москву не поехал! Ты ж меня только и делала последние два месяца, что пилила: ну, когда, да когда мы за квартирой отправимся! Или скажешь, не так было?
— Да как ты можешь! — задохнулась от возмущения Наталья.
— Я все могу! — рявкнул Борис. — Эх, такой отличный план был, а ты!… Одно слово: дура!…
* * *…— вот и все, — закончила на этом свой доклад Машка.
— Хм, оригинально, — заметил Матвей Яковлевич. — Минимум риска и почти на законных основаниях. Главное, хоть с одной продажной шкурой из ЗАГСа договориться, а дальше все, как по писанному пойдет.
— Но подобные браки всегда можно оспорить, — заметила Машка. — Главное доказать, что он был фиктивным, после чего все обязательства по данному браку теряют свою силу.
— Да я этому козлу, — взвился Лешка, — все рога поотшибаю! Пусть только к ЗАГСу ближе, чем на сто метров подойдет. Всю женилку ему отобью, чтоб впредь неповадно было.
— Лех, — Тема положил руку на плечо друга. — Мы все тебя прекрасно понимаем и все тебе сочувствуем. Но пойми же ты, чудак, на эмоциях мы ничего путного сейчас не сделаем. Только Лизе навредим.
— Я сам лучше знаю, что для Лизы хорошо, а что плохо, — дернулся Леша, стряхивая с плеча руку Темы. — Пока мы тут рассусоливаниями занимаемся, ее хрен знает где держат. И вот ведь вопрос: как им удалось ее вывезти из города? Она ведь наверняка должна была сопротивляться! Получается, ее либо какой-нибудь дрянью подпоили, либо сознания лишили. И вы еще хотите, чтоб я с этими сволочами церемонился!
— Может, ты и прав, Леша, — задумчиво произнес Матвей Яковлевич. — Но пока мы не выработали план действий по вызволению Лизы, придется выжидать.
— А если вы не правы? — горячился Леша. — Но вот если она вообще не в Подмосковье у родственников этих гадов находится, а где-то еще? А если Балобановы со своей родней вообще на связь выходить не собираются? Да проще пареной репы: вдруг у них у всех мобильные телефоны? А мы и знать не будем, говорили они между собой или нет!
— Что-то мне подсказывает, что у этой пары сотовых телефонов нет. Ну, не того они покроя ребята. Не забывайте, я ж Бориса Балобанова в лицо видел, и пообщался с ним, пусть и недолго. Он — недалекий и жадный мужичок, считающий себя жутко хитрым. Этакий навозный жук. И Семен Стригин, я имею в виду, настоящий Семен мне это подтвердил. Такой сам себя перехитрит, но не признается, что где-то чего-то не предусмотрел или не учел. На этом мы и сыграем.
![Джейн Остен - Чувство и чувствительность [Разум и чувство]](/uploads/posts/books/136075/136075.jpg)
