Люсинда Эдмондз - Зачарованная
Кейт посмотрела в том направлении, куда указал Хассан, и вынуждена была признать:
– Да, она чертовски привлекательная девушка.
– Зато эта милашка доставляет бедной Мадлен уйму неприятностей, – тихо заметил Хассан.
– Да, да, слышала. А что ты делаешь в Лондоне? – поинтересовалась Кейт.
– Я только что закончил второй курс юридического факультета Лондонского университета.
– Значит, ты хочешь стать адвокатом?
Хассан отрицательно покачал головой.
– Нет, просто мой отец желает, чтобы я получил образование в Лондоне, ну я и решил, что для будущего мне будет полезнее всего изучать юриспруденцию.
– Понятно.
Кейт смотрела на Хассана со все возрастающим интересом. В нем привлекала, оказывается, не только красота, но и властная манера разговаривать, и Кейт все сильнее хотелось поближе узнать молодого араба. Она спросила:
– А что ты будешь делать после учебы?
– У моего отца обширные деловые связи, так что я, скорее всего, буду работать в одной из его европейских компаний. – Хассан пожал плечами, а когда заговорил вновь, казалось, что даже тембр его голоса переменился и стал нежнее. – Честно говоря, страсть моей жизни – лошади. У моего отца три конюшни со скаковыми лошадьми, и я собираюсь заняться этой стороной его бизнеса.
Глаза Кейт засияли.
– Ой, я обожаю лошадей. У меня с детства есть мечта стать первой женщиной, которая выиграет Приз Наций. Я уже раз двадцать смотрела эти соревнования.
Она весело рассмеялась, а Хассан, улыбнувшись, спросил:
– А ты ездишь верхом?
– Когда была помоложе, ездила регулярно. У моих родителей дома, в Хэмпшире, есть небольшая конюшня, но я редко выезжала в те дни далеко. Да, собственно, в Лондоне это и невозможно. Я не люблю манежи и ипподром, мне нравится ездить на природе, за городом.
– Может, ты позволишь мне пригласить тебя на ферму моего отца в Ньюмаркет. У нас есть несколько прекрасных лошадей как раз для таких прогулок, и как-нибудь на уик-энде мы могли бы их посмотреть.
– Да, пожалуй… как-нибудь. Спасибо за предложение.
Кейт потянулась за другим бокалом шампанского, пригубила и почувствовала, как ее настроение резко улучшается. Конечно, Хассан – не Джулиан, но, пожалуй, сегодня он может помочь ей провести вечер интересно. И тут же образ Джулиана, лежащего в объятиях прекрасной обольстительной Верены на залитом солнцем пляже, возник перед ее глазами. Кейт сделала большой глоток вина и наклонилась поближе к Хассану.
– Итак, – обворожительно улыбаясь, сказала она, – расскажи мне побольше о своих скаковых лошадях.
Спустя несколько часов Кейт и Хассан уже были среди танцующих, медленно кружась под звуки музыки. Вечер близился к концу, а Кейт чувствовала, что опять жутко напилась.
– Может, пойдем ко мне, выпьем по чашечке кофе? – предложил Хассан. – Я живу в соседнем доме.
– Замечательно, – сказала Кейт.
Они пожелали Мадди спокойной ночи.
– Ну, ну! Взбодрись, дорогая! Все не может быть настолько плохо!
– Может… – вздохнула Мадди, которая по-прежнему выглядела печальной и расстроенной.
– Я вот что тебе скажу. Позвони мне как-нибудь, и мы все подробно обсудим. Расскажешь мне тогда обо всех своих горестях, может, и легче станет, договорились?
Мадди кивнула.
– Спасибо, Кейт. Как ты доберешься домой?
– О, Хассан мне поймает такси. Правда, Хассан?
– Конечно. Спокойной ночи, Мадлен. Спасибо за прекрасный вечер.
Хассан поцеловал ее в щеку, и они с Кейт ушли.
Спускаясь по ступенькам и стараясь не шататься, Кейт нашла в себе силы произнести:
– Я думаю, что должна поддержать Мадди…
– Да, ей нужен хороший товарищ. А вот и мой дом, – Хассан открыл дверь и помог Кейт войти.
– Ничего у тебя домик, – пьяно хихикнула девушка. – Наверняка твой отец в свое время праздновал здесь свои победы на скачках.
Хозяин дома молча провел гостью к софе и усадил ее.
– Может, немного бренди?
– Прекрасно.
Хассан наполнил два стакана и поставил тяжелый хрустальный сосуд на столик перед девушкой, а сам сел рядом с ней на софу, сохраняя при этом пристойное расстояние.
Кейт в этот момент усиленно пыталась сосредоточиться, соображая, хочет она переспать с ним или нет. Он все-таки очень мило весь вечер за ней ухаживал и вообще понравился ей.
Снова перед глазами встало видение – Джулиан и Верена на пляже. И вдруг Кейт до отчаяния захотелось, чтобы и ее кто-то желал, любил. И тогда она слегка склонилась к Хассану и, дотронувшись до его ладони рукой, тихо сказала, глядя ему в глаза:
– Спасибо тебе за прекрасный вечер.
– Ну, что ты. Я сам получил огромное удовольствие.
Кейт медленно откинулась навзничь, и тогда Хасан склонился над ней, обнял и поцеловал в губы…
Глава 19
– Итак, в наказание за то, что ты натворила, мы решили, что ты не поедешь в Америку с Николь и не будешь отдыхать с нами в Тоскане. Поскольку ты должна теперь Николь почти четыреста фунтов за испорченное платье, то с первого дня каникул пойдешь работать, чтобы вернуть долг. Иветта договорилась, что тебя возьмут помощницей в театральную костюмерную.
Мадди кивнула, почти с облегчением, подумав, что ей не придется жить почти шесть недель в Америке под одной крышей с Николь.
– Надеюсь, что это научит тебя хоть немного сдерживать свой отвратительный характер. Честное слово, Мадди, как я в тебе разочаровался.
Кристофер вздохнул.
– Ты сама лишила себя возможности побывать в Нью-Йорке. Какой стыд! А пока нас не будет, за тобой присмотрит Глэдис.
Мадди посмотрела на отца.
– Я могу уйти?
– Да.
Не говоря больше ни слова, она покинула гостиную и пошла к себе наверх, бросилась на кровать и закрыла глаза.
С каждым часом, проведенным в этом доме, ей казалось, что она опускается в ад. Вечер в честь их совершеннолетия прошел очень удачно, но прошла почти неделя с того дня. На празднике Мадди с трудом удавалось сдержать себя, она улыбалась и болтала с гостями, делая вид, что ей весело, но на самом деле сердце ее разрывалось от горя. И совсем не потому, что Николь совершила такой чудовищный поступок, хуже всего было то, что отец смотрел на нее с горьким разочарованием.
Мадди снова и снова пыталась обдумать свое положение, пытаясь понять, можно ли как-нибудь объяснить отцу происшедшее, и понимала, что это совершенно безнадежная идея. Николь очень умело погубила ее, раз рушила всю ее жизнь, и выхода теперь нет.
– Ты победила, – стиснув зубы, шептала девушка, а перед глазами стояло сияющее довольное лицо Николь. Что еще предпримет ее сводная сестра? Мадди оставалось только благодарить судьбу за то, что шесть недель они будут вдалеке друг от друга.
