Джейн Кренц - Любовь по расчету
Молли содрогнулась. Она вгляделась в мрачное, сосредоточенное лицо Гарри, пытаясь угадать, насколько он серьезен в своих предположениях.
Ответ был очевиден. Гарри настроен очень серьезно. Ей даже передалось его нервное напряжение.
— И все-таки мне до сих пор не верится, что в этих проделках кроется некий зловещий замысел, — сказала Молли и ткнула пальцем в нелепую конструкцию со стальными когтями. Пять металлических стержней были продернуты в пальцы драной черной перчатки. — Интересно, как он проник в дом, чтобы установить эту штуковину?
— Вы проверяли, нет ли где открытых окон или незапертых дверей?
Молли поплотнее закуталась в халат.
— Перед вашим приходом я обошла все комнаты. Никаких признаков вторжения. Двери и окна везде заперты. Охранная сигнализация включена.
— Вероятно, устройство поместили под вашу кровать сегодня днем. Что дает нам право сделать кое-какие предположения. — Гарри взял со стола маску. — Автор этого чудовищного замысла, видимо, хорошо знаком с вами. Настолько хорошо, что ему даже известен код вашей охранной сигнализации.
— Это невозможно, — тут же возразила Молли. — Мы с Келси всегда были очень осторожны. Она бы никому не доверила номера кода, даже самой близкой подруге. И я тоже.
Гарри поднялся.
— Выходит, мы имеем дело с тем кто умен настолько, что смог перехитрить вашу охранную сигнализацию.
Молли подняла на него взгляд.
— Умен!?
— Наверное, правильнее было бы сказать. — настолько нагл. Как бы то ни было, он доставил вам сегодня немало хлопот. Идите наверх и соберите вещи. Я вас отвезу домой.
— Домой? — Она так порывисто встала со стула, что он начал заваливаться назад.
— Вот именно. — Гарри ловко подхватил стул не дав ему упасть. — Ко мне домой. Вы там переночуете. А утром мы решим, что делать дальше.
Молли растерялась. С одной стороны, она даже думать боялась о том, чтобы провести остаток ночи здесь, в одиночестве. И в то же время ей никак не хотелось верить в то, что дело настолько серьезно, что она вынуждена покинуть родной дом.
— Благодарю за приглашение, но я не хочу причинять вам неудобства, — сказала она. — Кроме того, я не вижу особой необходимости в моем отъезде. Вероятно, это была очередная глупая шутка. Не думаю, что злоумышленник посмеет вернуться сюда этой ночью.
— Доверьтесь мне. — Гарри нежно и в то же время решительно подтолкнул ее к лестнице, ведущей наверх. — Это необходимо.
— Почему?
— Потому что мне так будет спокойнее, — пояснил Гарри.
— О! — Она не нашлась, что ответить.
— Я хочу хорошенько все обдумать. Чтобы утром мы могли толково изложить суть дела полиции.
— Представляю, какой это вызовет резонанс. Расследование обстоятельств глупых розыгрышей, вероятно, займет верхнюю строчку в списке приоритетных дел, — иронически заметила Молли.
— Знаю. Но все равно я хочу, чтобы эти инциденты фигурировали в полицейских протоколах.
Он не стал развивать свою мысль, но Молли догадалась, о чем он думает. Гарри хотел ввести полицию в курс дела, полагая, что подобные «розыгрыши» могут повторяться, с каждым разом становясь все более опасными.
Полтора часа спустя Гарри одиноко стоял в своей темной гостиной. Он внимательно прислушивался, но из спальни для гостей не доносилось ни звука. Молли наконец уснула.
Он подошел к стеклянной стене, за которой простиралось царство ночи, и попытался разглядеть маленькое приводное устройство, что держал в руке. Казалось, оно источало тепло, ощутить которое мог только Гарри.
Он попробовал сосредоточиться. Предельно сконцентрироваться.
Он делал это против своей воли. Он вообще не нанимался этим со дня гибели неистового Вилли Тревельяна. Гарри вспомнил, что правда, которую в тот день ему открыло врожденное ясновидение, оказалась не слишком приятной. Эта же опасность подстерегала его и сейчас.
К тому же он вовсе не находил удовольствия в ощущениях, которые сопровождали эти сеансы. Даже во время мимолетных вспышек ясновидения он чувствовал себя истерзанным слабым и незащищенным. Более глубокое погружение в такое состояние, которое он и собирался предпринять сегодня ночью, обещало усугубить и без того мучительные ощущения. Могло случиться и так, что ему придется усомниться в собственном здравомыслии. Гарри ненавидел этот болезненный страх, что поджидал его в потемках разума.
Но он должен рискнуть. Желание получить ответ на волнующим его вопрос было сильнее страха перед сумасшествием.
И Гарри ринулся в пучину собственного сознания, опустившись на самый глубокий его уровень. Это было равносильно прыжку в космический вакуум где-нибудь на самых задворках Галактики. Теперь важно было устоять перед искушением зайти слишком далеко. Туда, где его поджидала бездна.
Концентрация мысли достигла такого предела, что Гарри утратил чувство реальности. Он уже не находился в собственной гостиной. Он стал частью ночи, что властвовала за окном.
Металл в руке накалился настолько что жег ладонь. Организм посылал молчаливые команды призывая не форсировать работу мысли. Когда-то еще давно Гарри начал возводить некие внутренние барьеры, преграждавшие ему путь к безумию.
И только на третьем десятке лет он начал понимать, что все это время пытался воздвигнуть стену на краю бездны.
Он работал на совесть, старался как мог, хотя было неимоверно сложно поскольку готовой модели не существовало. С годами он научился бродить по мелководью собственного разума. И делать вид, что не замечает темных впадин окружавших его со всех сторон.
Сегодня же он как раз собирался опуститься в эти манящие глубины. Только там он мог найти ответ.
С величайшей осторожностью он принялся разбирать барьеры, которые ограждали его от сулящей опасности бездны.
Гарри не был труслив, но чувства, которое сейчас охватило его, боялся как огня. Утрата самоконтроля, неизменно сопровождавшая крушение внутренних им самим воздвигнутых барьеров, была ценой, которую приходилось платить за достижение поставленной цели.
Гарри стоял у окна, уставившись в темное пространство, и в голове его совершался процесс познания, который полностью его поглотил.
Ночь словно впорхнула в гостиную и укрыла его в своих объятиях.
Гарри закрыл глаза и крепче сжал в кулаке маленький электропривод. Что-то важное крылось в этой детали. И ему необходимо было угадать это, чтобы помочь Молли.
Он увидел пропасть. И стеклянный мост, переброшенный над ней. Мост уходил в бесконечность. Так было всегда. Гарри не позволял себе пересекать мост. Очень редко он лишь ступал на него одной ногой.
Он не знал что ожидало его на дальнем краю бездны, но одно было несомненно: сумасшествие кроется внизу, под мостом. Он попробовал ступить на стеклянный мост. «He смотри вниз, — уговаривал он себя. — Только не смотри вниз».
