Людмила Леонидова - Отыскать любовь среди холода
В только что отремонтированной квартире царил беспорядок. Всюду валялись детские вещи, ванна полна нестираных пеленок. От нервного напряжения последних дней и перелета раскалывалась голова.
— У Машки какое-то осложнение, — с тревогой в голосе сообщил мне с порога сын. — Вроде бы, как только они улетели, поправилась, а теперь снова.
Ночь выдалась кошмарной. Ночью я прикрыла дверь в комнату Сережи, он, намучившись за эти дни с Машей, крепко уснул. Мы с Катей по очереди подменяли друг друга у кроватки ребенка, кроватку они перевезли ко мне в квартиру и поставили посредине большой комнаты. Машенька вся горела. Я, давно забыв о детских болезнях, не представляла, что с ней. Ребенок плакал и звал маму. Взяв на руки, я таскала по комнате маленькое создание, вглядываясь в знакомые черты, — она очень походила на Сережу. Говорят, если дочь похожа на отца, то будет счастлива. Позже, когда она успокоилась, я уложила ее рядом с собой на диване. Девочка затихла совсем. Катя, скрючившись на большом белом кресле рядом, тоже заснула крепким молодым сном. Но вдруг я почувствовала, что ребенок как-то обмяк. Я пощупала у нее пульс. Слабый. Прихватив почти безжизненный комочек, я помчалась к соседу Лене. Светка, его жена, проснулась и оперативно приняла решение: пока приедет «скорая», сделаем стимулирующий укол. Я доверилась ей, у нее был маленький ребенок и опыт врачевания. Девочка ожила и снова стала звать маму. Я прижала ее к себе, и мы проплакали со Светкой над ее судьбой, пока «скорая» добиралась до нас.
— Ничего страшного, — успокоил нас врач, прослушав девочку, — но хорошо бы в больницу. Вы мамаша?
— Нет.
— Тогда лучше лечите дома. В стационарах не хватает нянечек, там нужно оставаться и ухаживать самим. А так ничего серьезного. С легкими все в порядке. Возможно, не долечили в первый раз.
Расплывчатый диагноз меня не успокоил. Утром я решила свозить ее на консультацию в Морозовскую. Света дала координаты хорошего врача.
После укола антибиотика, который сделал врач «скорой», Машенька заснула крепким сном. Она причмокивала и улыбалась во сне. Наверное, ей снилось самое любимое существо на свете, к которому она тянула ручки и плакала, — ее красавица мама. Я не могла сомкнуть глаз. В голову опять, как тогда, когда ушел Серый, лезли всякие мысли. Как жить дальше? Что делать?
Теперь я была богата. Речь, конечно же, не о деньгах. У меня теперь две семьи. Из одинокой и брошенной я в одночасье превратилась в востребованную сразу двумя мужчинами! Ставшим для меня дорогим и близким человеком Женей и так же любимым сыном. Андрюше без меня теперь — никуда. Он несовершеннолетний, значит, малолетнюю Машеньку не смогут оставить на его попечение, отдадут в приют. Он, конечно, ни в какую не хотел расставаться с сестрой. Другое дело, если я соглашусь на удочерение! Они с Катей все узнали. Комиссия по делам несовершеннолетних после сбора соответствующих документов соглашалась на такой вариант. Тогда ее оставят в семье. Удочерить дочь моего мужа и разлучницы Даши? Мне предстояло трудное решение. Еще вчера я не могла бы этого себе представить. Но сегодня, когда ручки девочки обнимали меня за шею и она звала маму…
— Мы будем жить все вместе, — уговаривал меня сын, — ты, я, Маша и… Катя.
— Да, — поддержала его Катя, — на будущий год мы с Андреем распишемся.
Как мы будем размещаться на открытом пространстве, почти без стен, вот такой компанией, они и не подумали.
После непонятного визита в квартиру их отца, загадочных звонков няне ребята попросту оттуда сбежали. С этим предстояло разбираться отдельно. Мне.
А также мне предстояло разобраться в себе и решить, что же теперь делать с Джеком. Он настаивал на совместной жизни, причем разговор об этом, состоявшийся еще после нашей первой ночи, я помню как сейчас.
— Натали, — сказал он, любуясь мной, когда, выскочив из постели, я облачилась в его подарок, о котором так долго мечтала, — я хочу, чтобы мы жили с тобой вместе.
— Ты делаешь мне предложение? — Кружевное розовое платье нежно обнимало мои плечи и отвлекало от серьезных бесед.
— Помнишь, я говорил, что у нас с тобой будет не как у всех? — напомнил он.
— Да, — отозвалась я.
— Я хотел бы с тобой об этом поговорить. Сейчас многие из моих друзей имеют красавиц жен в Париже, в Москве… это стало нормой, они перезваниваются, справляются о здоровье, даже имеют общих детей. Временами супруги встречаются. И они сами, и общество относится к этому спокойно. Никому не приходит в голову спросить: «Это у вас называется семьей?» Не знаю, как переживает разлуку женщина, а мужчина страдает от одиночества, он все один да один. Временами у него появляется партнерша.
— Ах, однако, появляется? — легкомысленно вставила я.
— Ты меня не дослушала, — обиделся Джек. — От пустоты и одиночества он цепляет одинокую сослуживицу или где-нибудь на вечеринке неприкаянную уродину.
— Почему именно уродину? — не выдержала опять я.
— Потому что ему не нужно проблем. Он ведь имеет красавицу и умницу жену. Так через всю жизнь до старости проживает двойной жизнью. Это не для меня!
Я мысленно перенесла ситуацию на нас. Красавицей, правда, меня никто не считал, но и уродиной тоже. Когда у меня светло на душе и я в порядке, наряжусь, например, как сейчас… В этом случае мне все говорят: «Ты сегодня хороша необыкновенно, ты отлично выглядишь!» Потому что у меня расцветает душа! Я вновь представила себя, как в детстве, той самой девушкой из волшебной шкатулки, у которой всегда есть завтра.
Например, некрасивость Люси, жены Кости, я обнаружила только в последний раз, в осиротевшем без хозяина доме. Раньше мне приходилось видеть ее светящейся, элегантной. Несмотря на связь Кости с Аленой в последнее время, чувствовалось, что он любил свою жену, семью, дом. А Алена? Кем была для него Алена? Данью моде, капризом богатого человека? От Алены невозможно отказаться, ей невозможно противостоять. Это не пустоголовая подруга Даши, это даже не Даша! Алена — личность! А Костя всего лишь грешный человек. Согрешил, но покаялся. Поэтому решил ее оставить. Именно не бросить, а оставить. Он сделал это во имя Люси, семьи, а также в интересах самой Алены. Он помог ей сделать карьеру, открыл мир и дорогу в него. Он обеспечил ее всем.
— У нас так не будет, — прервал тогда мои размышления Джек. — Я предлагаю тебе переехать ко мне. Навсегда.
Я возразила ему, объяснив, что потеряю свою профессию, так как работу по специальности в чужой стране никогда не найду. Кому нужен психолог без свободного английского, да и диплом мой американцы никогда не подтвердят.
