Ксана Гуржеева - Одностороннее движение (СИ)
— Спрошу еще раз: Что. Ты. Задумал?
— Пойдем в машину посидим, поговорим. Там хоть кондиционер есть. — И хватает меня за локоть.
— Отпусти! Не смей ко мне больше никогда прикасаться! — я вырываю руку и возвращаюсь на свое прежнее место. Он подходит вплотную и сквозь зубы произносит:
— Не истери! Не маленькая уже! Ведешь себя хуже ребенка!
— Так не возись с этим ребёнком! — ответила ему тем же тоном.
— С тобой невозможно нормально поговорить!
— Да, ладно? А ты не заметил, что сегодня это ПЕРВЫЙ раз, когда ты произнес более трех предложений? И после этого ты хочешь сказать, что это со МНОЙ невозможно?
— Если что-то не нравится, зачем тогда бегала за мной?
Я открыла рот и не знала, что сказать, у меня в уголках глаз появилась предательская влага, а губы задрожали.
— Вот только не надо реветь! Ты же не думала, что я не увижу, как ты смотришь на меня? Только слепой этого не заметит!
— Ты… Ты… — у меня не хватало слов.
— Я знаю, кто я! Уже понаслышан!
Я отвернулась, попыталась стряхнуть слезы рукой. Так! Надо взять себя в руки! Вспомни, что он сделал! Слезы сразу пропали, появилось желание его добить… Но не знала как… Андрея ничем не сломаешь, к сожалению… Когда повернулась снова к этому мужчине, он стоял уже довольно близко ко мне, и его дыхание касалось моих волос, я тяжело втянула в себя воздух, хотела отойти на шаг назад, но мне это сделать, как всегда, не дал Свиридов: он схватил меня своими ладонями за локти и впился мне в губы… Боже, я начала таять от его поцелуя… Мне казалось, что земля ушла из под моих ног, я прикрыла глаза и поплыла по течению ветра, который уносил меня в страну грез, иллюзий… Когда кровь по венам начала обжигающе устремляться в сторону сердца, у меня в голове возник образ Андрея двух недельной давности и его слова «Ты же была со Стасом!», «Только давай обойдемся без сырости! Ты уже взрослая девушка…». Я резко распахнула глаза и сделала то, о чем, по-видимому, буду потом жалеть… Я до крови прикусила его нижнюю губу, отчего Свиридов резко от меня отпрыгнул, и приложил тыльную сторону ладони к своей губе.
— Ты что творишь? Совсем спятила что ли? — А ты думал, в сказку попал, милый? Я не буду по первой твоей прихоти падать перед тобой и быть твоей собачонкой…
— А нечего прикасаться ко мне! Я тебе русским языком это сказала!
Мы даже и не заметили, как пролетело время, и подъехали сотрудники ДПС. Я уж было обрадовалась появлению «моих спасителей», так как нахождение рядом со мной Андрея становилось пыткой, но следующие его действия меня не просто обозлили, они меня… привели в бешенство…
Свиридов, схватив меня и опрокинув через своё плечо, понес к своей машине. Я, естественно, отбивалась, пинала его, руками била по спине, но ему это не помешало открыть дверь своей машины, закинуть моё тело на заднее сидение и, закрыв дверь, заблокировать ее. Я начала тарабанить кулачками, причем до боли, по стеклу, но он даже не повернулся. Мне пришлось наблюдать, как он садится в машину сотрудников ДПС, обсуждает что-то с ними долгих минут пятнадцать, в это время подъезжает машина Антона, Алинка выходит из моей машины, кидает на меня извиняющийся вид, пожимает плечами и уезжает с Антоном. Всё! И ты, Брут?
Когда Андрей вышел из машины, к нему подошли какие-то парни, судя по всему, «его ребята», о которых он говорил, Свиридов открыл мой автомобиль, посмотрел в салон, видимо, убедился, что ключ вставлен в зажигание, обмолвился парой фраз с парнями и, пожав им руки, пошел в мою сторону. А я проводила прощальным взглядом свою разбитую Хонду, которая уезжала с неизвестными за рулем. Дверь со стороны водителя открылась, Андрей сел, пристегнул ремень, повернул ключ зажигания, обернулся в мою сторону и произнес:
— Теперь-то мы точно сможем закончить… наш разговор!
И машина тронулась с места
Глава 8
— Пойдем, выпьем кофе?
Я открыла глаза и посмотрела прямо на Андрея.
— Андрей, к чему эти разговоры? Давай просто всё забудем, как будто этого ничего и не было и всё! Врагами с тобой я не хочу оставаться; извини за то ребячество, что устроила на парковке. Много пришлось отдать сотрудникам?
Свиридов снова повернулся к лобовому стеклу и начал бить пальцами по рулю.
— Какая разница. Так ты идешь или нет? Или мне тебя надо силком затащить в это чертово кафе? Я из-за тебя сегодня отказал клиенту во встрече, на которую сам же и напрашивался несколько недель, и, судя по его тону, со мной сотрудничать он вряд ли теперь захочет. Так что, давай не будем сейчас строить из себя обиженную и оскорбленную! Ты идешь?
— Иду! — Взяла в руки свою сумочку. Пока обувала свои босоножки, которые по дороге я сняла, чтобы с ногами забраться на сиденье, Андрей уже открыл дверь с моей стороны. Слава Богу, хоть руку не подал!
Войдя в кафе, Андрей сразу же направился к самому дальнему столику, стоящему у окна с закрытыми жалюзи. На столе уже лежало меню, к которому я даже не притронулась. Честно говоря, во мне сейчас все кипело, просто полыхало. Но это никак не было связано со злостью или гневом: во-первых, мне было жутко стыдно, что я вызвала сотрудников ДПС, хотя мы могли разойтись спокойно, Андрей отправился бы на свою встречу, а я бы спокойно сейчас уже сидела дома; а во-вторых, меня колотило в присутствии Андрея, меня бросало в жар, стоило мне только посмотреть на него, и перед глазами вспыхивала картина в его прихожей двухнедельной давности. Как он может так спокойно сидеть и рассматривать меню? Неужели у него внутри ничего не дергается? Я опустила глаза и стала теребить замочек своей сумочки.
— Послушай, Мил, я понимаю, что повел себя не самым должным образом в прошлый раз… — я сморщилась от одного только упоминания той встречи… — но ты пойми меня: я ведь, действительно, думал, что вы со Стасом начинали встречаться, и я видел, что он к тебе неравнодушен…
— Однако, это не помешало тебе поиметь меня. Скажи, почему, думая, что у нас со Стасом что-то было, зная, что он проявляет ко мне симпатию, ты всё равно привез мне к себе и… — я, наконец, подняла глаза на Андрея, который все это время меня просто пожирал взглядом. — Ты настолько плохо думаешь обо мне?
— Нет, Мил. Я просто… Черт! — он провел рукой по всей длине своих волос, посмотрел в сторону барной стойки, несколько секунд о чем-то размышлял, а потом посмотрел мне в глаза и произнес фразу, от которой по моей коже пронеслись не просто муражки, а стадо лошадей: — Когда я увидел, что ты не проявляешь к Стасу особого интереса, я решил пойти ва-банк и попытаться завязать хоть какие-то отношения с тобой. Но первый шаг, правда, был не особо удачным; я не планировал всё то, что произошло. Мил, вообще-то, я думал, что мы просто поговорим, но… — он сморщился, но взгляда не отвел.
