Острова объяты тьмой (СИ) - Лангрейн Тори
А когда вернулся за спиной его было развеянное по ветру сердце и пережитая наркозависимость, о которой семье сообщилось так, вскользь, и уже постфактум, на выходе из клиники, куда он сам себя в своё время и упёк. После этого Сеймур переселился на собственный остров, огородившись от внешнего мира и изредка навещая родные места. Что произошло с его взрывной, не терпящей несправедливостей этой жизни натурой, тоже оставалось загадкой. За несколько прошедших лет он вёл себя тише воды и ниже травы, поэтому нынешние события вызывали у Кэролайн вполне себе закономерные вопросы. Один из которых, больше всего её интересовавший, она решила задать Яну напрямую:
— Он почему ещё не признался?
— В чём?
— Ян, кончай придуриваться. Я тут меньше суток, а у меня уже уши отваливаются от того, какая его Анна замечательная.
— И ты думаешь, раз он сам не выбирается со своего острова, то решил затащить сюда понравившуюся девушку и признаться?
— А на что это похоже?
— Звучит, как дерьмовый сюжет дерьмового мексиканского сериала, — скривился Ян. — Согласен, Сеймур зачастую принимает совершенно дикие решения и ведёт себя, как сумасшедшая макака. Но у всех этих действий есть вполне себе обоснованная подоплёка. Всегда. И я очень сомневаюсь, что всё происходящее затевалось ради признания. По-моему, он вообще не собирается говорить ей о своих чувствах.
— Почему? — удивилась Кэр. — Боится, что отошьют?
— Сеймур? Боится? — усмехнулся её брат в ответ. — Ты же его знаешь, этот засранец может подкатить и к куску полена, да так, что оно потом само на своей коре сердечки примется рисовать.
— Сердечки?
— Ты поняла меня.
— Да, но я всё ещё не понимаю, что он затеял.
— Напомнить тебе негласное правило семьи?
— Да-да-да, — нетерпеливо проговорила девушка, — мы не лезем в личную жизнь друг друга, пока кто-то из нас сам не попросит помощи.
— Умница. — Ян опустил свою ладонь на макушку Кэролайн и, осторожно притянув к себе поближе, коснулся губами её волос.
В смешливом недовольстве Кэр снова наморщила нос, но вслух ничего не сказала. Как бы ей не хотелось доказать своим братьям, что перед ними уже далеко не та пятилетняя малышка, которую можно было постоянно таскать на спине и тискать за пухлые щечки, а расставаться с ощущением всеобщей любви она всё-таки не спешила. Кэролайн старалась не переходить грань вседозволенности, остальная же часть семьи молчаливо оставляла за ней право распоряжаться своей жизнью, как вздумается. Хотя она и подозревала, что после случившейся у Сеймура зависимости в некоторые дерьмовые ситуации ей попасть просто не позволят. Вытащат за шкирку и надают по заднице. По воображаемой, конечно, поскольку ещё одним семейным правилом запрещалось разрешать конфликты между друг другом хоть каким-нибудь из видов насилия.
— Анна вроде ничего такая, — проговорила Кэр, отрываясь от чужого плеча и торопливо направляясь в сторону медведицы.
— О, — кратко протянул Ян, — ваше высочество одобрило?
— Будто Сеймуру есть дело хоть до чьего-то одобрения. — Она резко склонилась к рычащей Настеньке и выставила руку вперёд, с точной уверенностью, что распахнутая, готовая вцепиться в пятнистое тельце пасть, не сомкнётся на её запястье. Медведица, лапой придавившая циветту к земле, в изумлении уставилась на возникшую перед ней фигуру. Тяжелая челюсть застыла буквально в нескольких дюймах от загорелой кожи, на которую тут же упала вязкая капля слюны.
— Фу, Настя! — шикнула Кэр, не торопясь убирать руку. Зверёк всё ещё бился в железной хватке медведя в попытках вырваться на свободу, но отпускать его никто пока не собирался.
— Настя, — с угрозой выговорил оказавшийся рядом Ян. — Кто там.
В ответ та недовольно рыкнула и увела пасть в сторону, так и не коснувшись руки Кэролайн. Девушка слегка постучала ладонью по её покрытой жесткой шерстью лапе и проговорила:
— Давай-давай, родная, и тангалунгу тоже.
Полупридушенный кошак как-то подозрительно затих, словно бы прикинувшись мертвым, но было понятно, что стоит только медведице ослабить хватку, как он тут же что есть сил пустится наутёк.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Кэр, обращаясь к Яну и всё продолжая поглаживать напряженно сведенную лапищу, — даже если бы Анна была распоследней гадиной и никого в семье не устраивала, он бы все равно не перестал так на неё смотреть.
— Ревнуешь, принцесса?
— Но Сеймур правда как завороженный, — вздохнула она. — Ещё начальник этот. Максим, кажется, да? Я в какой-то момент перепугалась, что ему просто напросто башку оторвут. Столько ярости в глазах брата в жизни не видела. Что между ними произошло вообще?
— Я думаю Анну планомерно доводят, она жалуется Сеймуру, чтобы просто отвести душу, а у того руки связаны. — Ян хмыкнул, наблюдая за тем, как выскользнувшая циветта побежала в сторону джунглей, но задержавшись на мгновение у корней старого дерева, задрала хвост и пустила на ведущую к ошейнику цепь вонючую струю.
— О, боги, — рассмеялась Кэр, — давай домой его заберём? Дядюшка придёт в полнейший восторг.
— Рисковое предложение, — хмуро сказал Ян. — Он такие подарки на коврики для душа пускает.
— Ну, если подарок будет от меня…
— Не стоит. Да и Сеймур не согласится.
— Почему, кстати, Анна не попросит его помочь? Ну, с начальником.
— Потому что такая же мисс «Я сама со всем справлюсь», как и он.
— О, тогда понятно, — улыбнулась Кэролайн. Хотела было стереть краем футболки слюни медведицы со своей руки, но Настя высунула длинный язык и принялась слизывать их сама. Оставляя после себя ещё больше.
— Какие нежности, — отозвался на это зрелище Ян, тут же возвращаясь к теме их беседы: — Тебе тоже пришло на ум сравнение про влюбленных баранов?
— Ага, — кивнула она. — Но есть у меня помимо прочего одна идейка.
— Кэр, мы не лезем…
— Я просто попробую минимизировать риски.
— Ладно, — сдался Ян, мысленно убеждая себя в том, что не обязательно эта её очередная затея (которую сестра совершенно точно воплотит в жизнь с ним или без него) обернётся чем-то ужасным. А если и обернётся, то лучше знать всю подоплеку заранее, чем встречать возможные неприятности в безызвестности.
— Так что, — произнесла Кэр, возвращая его из мыслей, — могу на тебя положиться?
Ответом ей послужил молчаливый кивок головой.
All inclusive
Ещё утром Аниным коллегам было объявлено о скором отплытии домой, от чего те пришли в неописуемый, даже какой-то взбудораженный восторг. Стали вести себя гораздо свободнее, тем более что представилась возможность позагорать на настоящем тропическом пляже и окунуться в кристально-чистые воды Тихого океана. Кажется, уже никого из них особо не беспокоило, что невдалеке прогуливаются громилы с автоматами, а саму труппу не столь давно держали взаперти.
За подобной сменой настроений Анна наблюдала с изрядной долей скепсиса, рассуждая в своих мыслях о том, что эти же самые люди создали из ситуации катастрофу, почти конец света, вина за который целиком и полностью была возложена на её плечи. А теперь ничего, вы на них поглядите, свыклись, смирились, рассекают на волнах со счастливыми улыбками и брызгают в друг дружку водой как ни в чём не бывало. Но девушка была уверена процентов на тысячу, что по возвращению в Россию ничего хорошего от них она не услышит. Если, конечно, Тимур действительно каким-то немыслимым образом не заставит труппу обо всём забыть.
У Ани были догадки на этот счёт. Ещё в те далёкие времена, когда Тим переживал наркотическую зависимость, между ними произошёл довольно странный разговор про вещи, которые обычным людям неподвластны, но которые лично ему достались с рождения, едва ли не как способность видеть или дышать. С учётом того, что все его истории про себя по итогу оказались правдой, Аня поверила и в это.
Сложно было не поверить, когда твоего друга слушаются все островные твари: от маленькой циветты до здоровенной медведицы; также ходят по струнке обвешанные гирляндами пулеметных лент наёмники; а ещё выполняет все его указания такой отдельный вид искусства, как Ван Хэ Ян. И, более того, прогибается сам Максим Сергеевич. Последнему, конечно, ничего другого и не оставалось, как подстраиваться под бывшую «себе на уме» натуру Тимура, что не могло не вызывать в Анином сердце немного злорадное чувство справедливости.
