Лина Тейлор - Секретная формула
Она цинично рассмеялась в ответ.
– Хочешь знать, буду ли я тебе полезна?
– Верно. Я предлагаю вот что: давай снова сыграем в вопросы и ответы. Будем задавать вопросы друг другу по очереди. Сначала я, потом ты. Без всяких шуток. Отвечать будем честно. А потом решим, что нам делать.
– Ты что, совсем спятил? – возразила она. – Даже если ты скажешь мне, что небо голубое, а солнце восходит на востоке, я все равно тебе не поверю. Я не поверю ни одному твоему слову.
– А я-то думал, что ты уже поверила. На самом деле, если бы я заранее знал, что ты будешь сидеть и слушать меня, я не стал бы тебя усыплять. Наш вчерашний разговор прервался на очень интересном месте. Я даже пожалел о том, что сделал.
– Так я и поверила.
– Честно.
Он отложил кроссворды и сел рядом с ней, на край ее кровати. Линде хотелось отползти от него как можно дальше, но гордость ей не позволила.
– Мне жаль, что так получилось, – сказал он, нежно касаясь большим пальцем ее виска.
Отодвинув со лба прядки волос, он внимательно посмотрел ей в глаза, потом взял за запястье.
– Не прикасайся ко мне!
– Ну хорошо. – Он шутливо поднял руки вверх. – Как твое горло?
Линда поморщилась. Горло болит. Тони взял с тумбочки стакан воды, из которого торчала соломинка, и поднес к ее губам. Линда опасливо посмотрела на стакан, не рискуя пить.
– Чего ты боишься? Неужели ты думаешь, что я собираюсь снова усыпить тебя? – укоризненно спросил Тони. – Зачем мне это?
– Ты все время действуешь непредсказуемо, – посетовала Линда. – Почему ты такой?
– Это твой первый вопрос?
– Нет. Я не играю в дурацкие игры.
– Ну почему? Давай сыграем. Двадцать вопросов – и либо я отпускаю тебя, либо ухожу сам. В любом случае ты избавишься от моего присутствия. Подумай, игра стоит свеч – немного поговорить со мной, чтобы потом от меня избавиться.
– Ты чокнутый.
– Нет, просто настойчивый. Даже удивительно, что тебе не сказали об этом раньше. Наверное, тебе дали прочитать кучу характеристик и отчетов обо мне. Вообще-то, именно с этого я и хотел начать. Что было в моем личном деле такого, что заставило тебя поверить, будто я готов передать формулу взрывчатки кому-то постороннему?
– Глупый вопрос.
– Нормальный, честный вопрос. Почему ты думаешь, что я способен на такой поступок? Ты считаешь меня порочным? Или безумным? Зачем мне делать то, что не в моих интересах? Я сам живу в этом мире, здесь живет моя семья. У меня есть племянники и племянницы. У меня еще остались две сестры. Ты ведь все это знаешь?
– Да, я знаю о тебе все, Тони. Ты родился в пригороде Миннеаполиса и был младшим из четверых детей в семье. Твоя мать умерла, когда тебе было два года. Твоя старшая сестра некоторое время растила тебя и младших сестер. Потом, несколько лет спустя, твой отец женился снова. С мачехой у тебя были довольно сложные отношения. Старшая сестра вскоре уехала учиться и почти перестала видеться с семьей. Потом она вышла замуж за того полицейского, Билла Харкинсона, о котором ты упоминал…
– Которого я собирался попросить помочь тебе, – сурово напомнил Тони.
– Старшая сестра умерла несколько лет назад, – не обращая внимания на его слова, продолжила Линда.
– Джейн, – сказал он, сурово сжав губы. – Ее звали Джейн. Конечно, для тебя ничего не значило… когда я рассказывал тебе о ней. Я очень сожалел, что после ее отъезда из дому наши отношения с ней были не настолько близкими, как мне бы сейчас хотелось. Впрочем, я уже говорил тебе все это… – Он замолчал.
Несколько секунд Линда внимательно наблюдала за ним. Если бы она рискнула ему поверить, то могла бы поклясться, что эта рана все еще болит в его душе. Нет, она не может позволить себе такую роскошь, как доверие к этому человеку. Линда тряхнула головой и продолжила:
– Джейн умерла несколько лет назад, во время родов. Она родила двух мальчиков-близнецов. Твоя средняя сестра, Кристи, помогала Биллу растить детей. В конце концов они с Биллом поженились, и это не слишком понравилось остальным членам семьи. Младшая из сестер, Лора, тоже замужем, у нее две дочери. Ты хорошо учился в школе, проявлял большие способности к химии и математике, в университете с первого курса занимался научной работой. В свободное время любил кататься на лыжах, плавать, занимался альпинизмом. В твоей жизни не было постоянной женщины, хотя кратковременных знакомств было много. Женщины приходили и уходили…
– Правильно, – подтвердил Тони.
– Получается характеристика честного, добропорядочного гражданина, который работает по контракту с правительством, изредка встречается с женщинами, проводит свободное время с племянниками и племянницами. Я видела несколько семейных фотографий. – Она улыбнулась со всей иронией, на которую была способна. – Очень трогательно.
– Правда?
– Каждый раз, когда я видела тебя с этими детьми, меня начинало тошнить.
– Тебя раздражало то, что я выгляжу счастливым? Довольным? Но я действительно люблю проводить время с ними. Я люблю их. Подумай об этом, Линда. Моя семья очень важна для меня. Мы не всегда были так близки, как следовало, но с годами мы стали лучше понимать друг друга. Мои сестры… Я знаю, что значит потерять родного человека. И я не хочу, чтобы что-нибудь подобное случилось снова. А мои племянники и племянницы… Им придется жить в том же самом мире, в котором живем мы с тобой. И я не хочу, чтобы этот мир стал еще безумнее, чем он есть. Зачем мне передавать секрет бомбы террористам? Зачем привносить в мир дополнительное зло? Зачем мне делать это?
– Я не собираюсь обсуждать твои побудительные мотивы.
– Ты не соблюдаешь правила игры, Линда, – нахмурившись, сказал Тони. – Подумай над моим вопросом и ответь. Зачем мне передавать кому-то секрет взрывчатки?
– Может быть, из-за денег, – предположила она. – Ради денег люди на многое готовы.
– Это несерьезно, – фыркнул он. – Неужели ты не смогла придумать что-нибудь поубедительнее?
Линда задумалась. По правде говоря, Тони трудно было отнести к тем людям, которые стремятся к богатству. Он не сделал состояния на своих изобретениях, хотя компания, на которую он работал, получила внушительную прибыль. Но Тони, казалось, был доволен тем скромным образом жизни, который он вел. У него не было экстравагантных привычек. Его счет в банке был довольно солидным, но это, скорее, из-за того, что он мало тратил, поскольку почти все свое время проводил в лаборатории.
Но, может быть, ему все это надоело. Надоело то, что его изобретениями распоряжаются другие. Даже имея патент, он получал лишь небольшой процент от прибыли. Жадность и неудовлетворенность могут накапливаться, разъедая человека изнутри, ослепляя, лишая совести. В истории множество таких примеров. Это могло случиться и с ним.
