Джоан Хол - Полет сокола
— Нет, — вздохнул Флинт. — Она получила письмо, которое он написал ей в тот вечер, когда сел на этот самолет до Рио. И это могло быть последним известием от него, если бы он не написал также своим родителям. И вот тут-то появляется мой дед.
Флинт перевел взгляд на портрет. Он долго молчал, а когда заговорил снова, казалось, что он разговаривает с человеком, которого, очевидно, так сильно любил.
— В своем письме отец рассказал своим родителям, что он встретил прекрасную молодую женщину, в которую влюбился и на которой собирается жениться как можно быстрей. И поэтому, получив известие о его смерти, мой дед вылетел в Нью-Мексико. Он назвал мою мать своей дочерью. Они плакали друг у друга в объятиях. Моя мать любила и почитала его до своего последнего дня.
— Твоя мать тоже умерла? Сочувствие в голосе Лесли отвлекло внимание Флинта от портрета.
— Да. Но она прожила достаточно долго, чтобы увидеть, как я окончил колледж. Она умерла, любя моего отца. — Его взгляд снова вернулся к портрету. — И его отца.
— Как и ты его любил и любишь, — тихо сказала Лесли.
— Да. — Флинт посмотрел на нее и улыбнулся. — Каждую зиму я проводил здесь, в Нью-Джерси, с моими дедушкой и бабушкой. А летом я уезжал к матери в Нью-Мексико. — Он улыбнулся шире. — Отец моей матери назвал меня Флинтом из-за необычного цвета моих глаз. — Он засмеялся. — Он также дал мне имя Фэлкон — Сокол. Он говорил, что во мне было что-то яростно-неприрученное, как только я открыл глаза.
— Можно удержать Сокола? — напряженно спросила Лесли.
Губы Флинта скривились в знакомой ей усмешке.
— Сокол дикая птица, ты же знаешь. А ты уверена, что хочешь удержать его?
— Еще как уверена, — тут же ответила она. — Просто я не знаю, как это сделать.
— Как и любую птицу, которая любит парить в небе, — пробормотал он, — его можно удержать, только раскрыв руки.
Глава 10
— Готовишься к выходу? Лесли оторвалась от пьесы, которую читала, сияющая улыбка осветила ее лицо.
— Флинт! — Румянец окрасил ее еще слегка бледные щеки. — Я не слышала, как ты поднялся по лестнице.
— Вижу, — заметил Флинт сухо, подходя к изножью кровати. — Собралась куда-то? — спросил он, внимательно разглядывая ее. Волосы Лесли переливались под верхним светом, ногти были покрашены в ярко-розовый цвет, губы блестели от свежей помады. Флинт полагал, что накрашенные губы доказывают, что Лесли быстро поправляется.
— Видишь ли, я собиралась пойти на ленч с Дональдом Трампом, — в тон ему ответила Лесли, бросив красноречивый взгляд на свое распростертое на постели тело в ночной рубашке. — Но потом от моего агента принесли эту пьесу, — она подняла папку, демонстрируя ее Флинту, — и я просто забыла о ленче. — Лесли вздохнула. — Уверена, что он сокрушается.
Лукавая улыбка тронула губы Флинта.
— И поделом ему, будет знать, что нечего приглашать на ленч мою даму, — заметил Флинт, несколько удивленный собственной реакцией на обычную болтовню. Он не привык к неприятному чувству, называемому ревностью, однако безошибочно узнал это ощущение. Ревнует! Он? Да это просто смешно. Отбросив саму мысль о себе как о ревнивом любовнике, Флинт подошел к постели и положил около Лесли большой плотный конверт.
— Что это? — Лесли подняла брови и отложила пьесу.
— Почта, которая накопилась в твоей квартире. Мэри переслала ее в мой офис. — Флинт пожал плечами. — Я хотел с кем-нибудь передать ее тебе, но поскольку я все равно собирался приехать сам, то захватил ее с собой.
Флинт успокоил себя тем, что хотя бы часть этого вежливого комментария соответствует действительности. Полная же правда состояла в том, что он ломал голову в поисках предлога заехать к ней. В сущности, зачем ему предлог, это же, в конце концов, его дом. Но на протяжении последних семнадцати дней, с того момента, как Лесли призналась ему в любви, Флинт держался на расстоянии. Не то чтобы он прятался в своем «высокогорном гнезде» в Атлантик-Сити, уговаривал он себя, просто ему нужно было какое-то время, чтобы привыкнуть к новой фазе их отношений. Эти переживания усугублялись тем, что его мучила самая настоящая неодолимая жажда по Лесли, возрастающая с каждым днем. Флинт решил, что будет достойнее держаться на расстоянии, чем унизиться до того, чтобы разделить с ней ее «больничную койку».
Сейчас, наблюдая, как она разбирается со своей корреспонденцией, Флинт испытал приятное ощущение тепла на душе. Лесли почти выздоровела. Он мог различить признаки ее прежней веселости и жизнерадостности. Жизнь вернулась в ее зеленые глаза. И лишь теперь, почти месяц спустя после того, как он кинулся к ней, прочитав сообщение о ее болезни в колонке сплетен, Флинт смог признать, как сильно встревожила она его.
Он чувствовал, как шелковые путы оплетают его, постепенно превращаясь в клетку, но, к его удивлению, он не боялся западни. Лесли внимательно прочитала какое-то приглашение, и Флинт чувствовал облегчение оттого, что она поправляется, и странное, но очень приятное удовлетворение.
— Дж. Б, женится!
Восклицание Лесли нарушило ход его мыслей.
— Это прекрасно! А кто такой Дж. Б.? — улыбнулся он в ответ на ее просиявший взгляд.
— Очень заботливый и внимательный друг, — пробормотала она, и ее глаза затуманились воспоминаниями. — Я встретила его в Лас-Вегасе в прошлом году. Как хорошо, что он кого-то нашел. Надеюсь, она стоит его.
Флинт почувствовал, как «перья» на его шее поднялись от зависти к этому заботливому и внимательному другу Лесли. Сдерживая себя, Флинт постарался удержать на губах улыбку.
— Насколько я понимаю, это приглашение на свадьбу? — Он наклонил голову, указывая на конверт в ее руке.
— Да. — Лесли протянула ему конверт. — Это приглашение на рождественскую свадьбу. Должно быть, будет очень красиво, — с надеждой сказала она.
— Угу, — пробормотал Флинт, опустив глаза, чтобы прочесть красиво отпечатанный текст. В приглашении Лесли просили оказать честь своим присутствием в канун Рождества на свадебной церемонии со свечами, которая состоится в церкви в Филадельфии. — Наверное, это будет очень красиво, — согласился Флинт, возвращая ей приглашение.
— Я хочу поехать. — Флинт замер, но, прежде чем он успел ответить, она схватила его руку и добавила:
— Флинт, пожалуйста, мы можем поехать?
Произнесенное ею «мы» успокоило его. Как ни смешно, но ему было приятно, что она сказала о них как о паре, он почувствовал, что его напряжение ушло, и улыбнулся ей.
— Мы спросим доктора, когда ты будешь у него. Если он скажет, что тебе можно поехать, я отвезу тебя в Филадельфию.
— О Флинт, спасибо тебе! — воскликнула Лесли, отбрасывая одеяло и бросаясь в его объятия.
