Мишель Мартин - Ставка на темную лошадку
Последующие два дня Саманта была занята на отборочных соревнованиях в Морвен-парке, так что ей, на счастье, не приходилось встречаться с Калленом. Все четыре лошади – Чародей, Несси, Флора и Центральный – прекрасно себя показали, и Саманта в очередной раз имела возможность убедиться в отменных качествах выведенных ею животных. Результаты соревнований доказали, что ее каторжный труд и жертвы оказались не напрасны. А как раз в этом она нуждалась сейчас больше всего: в уверенности, что правильно выбрала путь.
Чтобы держаться на безопасном расстоянии от Каллена, Саманта в среду построила работу таким образом, чтобы их занятия не совпадали. В то время как она работала на манеже с Чародеем, Каллен трудился с Центральным на новом, усложненном маршруте кросса и отрабатывал прыжки по схеме, составленной Бобби Крейгом. Затем они поменялись лошадями и продолжили занятия.
Ее тактика оправдала себя: за обедом они говорили исключительно о лошадях, не вспоминая о пикнике. Речь также не заходила о необходимости новой инсценировки Рокового Поцелуя.
Каллен не возражал против ее тактики, и Саманта была благодарна ему за это. Конечно, такое отношение ее несколько удивляло, но, вполне возможно, он просто не заметил ее стараний или ему было это совершенно безразлично. Она снова и снова повторяла себе, что ее это не должно волновать. И, казалось, ей удалось себя убедить.
К концу обеда она уже настолько взяла себя в руки, что почти полностью восстановила душевное равновесие. Какая глупость! Она едва не потеряла голову из-за какого-то поцелуя, которого даже не было. Конечно, Каллен привлекательный мужчина, способный взволновать любую женщину. Значит, в ее возбуждении не было ничего особенного, а потому и нет причин для беспокойства. В Европе ей нравились многие мужчины, но она прекрасно справлялась со своими чувствами. И в этом случае все скоро встанет на свои места.
В конце концов, все объяснимо: на озере кровь у нее взыграла потому, что за шесть лет она впервые оказалась в объятиях мужчины. Только и всего, все очень просто. Грандиозный План заставил ее вспомнить, что она женщина, и далеко не бесчувственная. И это было совсем неплохо: ее чувства дремали слишком долго. Но сейчас она очнулась, и ей доставляет удовольствие ощущать бодрящее движение разогретой крови. Она снова во всеоружии и готова следовать Грандиозному Плану на предстоящем ужине в доме Уитни!
Достойный с легкостью перелетел последний барьер на усложненном маршруте, и Саманта ласково похлопала его по шее. Он сможет участвовать в соревнованиях только через год, но она чувствовала его силу и возможности покорить дистанцию. Какая радость! Иногда ей казалось, что ее программа скоро покорит весь мир.
Саманта спрыгнула с седла и передала лошадь заботам конюха. Она сильно опаздывала, и нужно было поторапливаться. Но за полчаса Саманта успела добраться до дома, принять душ и облачиться в короткое голубое платье. Она оставила волосы распущенными, вспомнив о скептических высказываниях Каллена по поводу ее косы, припудрила тени под глазами и, на этом закончив макияж, направилась к машине.
Саманта уже давно взяла за правило пораньше приезжать на вечера, которые устраивала Уитни, чтобы морально поддержать подругу. Уитни всегда очень волновалась: для нее была важна каждая деталь вечера.
Горничная открыла дверь, и Саманта вошла в особняк Шериданов, построенный в середине XIX века. Она пересекла холл, где пол напоминал шахматную доску, и вошла в отделанную дубовыми панелями столовую, оформленную в духе викторианской эпохи.
Уитни ходила вокруг стола, проверяя, все ли в порядке. В этот вечер она отдала предпочтение черному шелку, ее белокурые волосы ниспадали на плечи пышными локонами. Она бросила взгляд на подругу и сразу же сердито прищурилась. Саманту в душе не мог не порадовать этот взгляд. Он говорил о многом. Уитни смотрела на нее, как на опасную соперницу! Это убеждало Саманту в том, что выглядит она хорошо, хотя у нее был минимум времени, чтобы привести себя в порядок.
– Отлично, Уитни, все прекрасно подготовлено, – похвалила она.
– Спасибо, – холодно поблагодарила Уитни, продолжая осматривать стол. – Удивительно, как ты выкроила время, чтобы приехать. Ты ведь всегда так занята…
Атмосфера в комнате постепенно накалялась.
– Я никогда не пропускала твоих вечеров, – миролюбиво заметила Саманта. – И теперь не собираюсь этого делать.
– Но твои лошади и Каллен для тебя важнее давней подруги.
– Уитни!
– Как ты можешь, Сэм? – Уитни повернулась, и Саманта поразилась, заметив дрожавшие на ее ресницах слезы. – Ты месяцами не виделась со мной, поскольку лошади были тебе дороже, чем я. Но тут возвращается Каллен, и у тебя находится для него время, а для меня – нет!
У Саманты стало скверно на душе. Она мысленно повторяла, что Грандиозный План был задуман на благо Уитни и Каллена, он должен был им помочь. Но собственные доводы уже не казались ей убедительными.
– Уитни, дорогая, я не хотела тебя обидеть…
– И тем не менее ты это сделала! – надула губы Уитни. – Я никогда не думала, что ты позволишь какому-нибудь мужчине встать между нами.
– Я и не позволю, – горячо заговорила Саманта. – Если бы сейчас вошел Каллен и надел тебе на палец кольцо, я бы безропотно отошла в сторону, клянусь!
– Ну, если так… – Уитни задумчиво чертила на скатерти круги. В эту минуту у дверей раздался звонок. – О боже, это гости пришли! – всполошилась Уитни. – А я совсем не в форме.
– Все отлично, – искренне сказала Саманта, обнимая подругу за тонкую талию. – Ты выглядишь замечательно, стол накрыт безукоризненно, и твоя кухарка, я уверена, тебя не подведет. А самых скучных гостей я беру на себя – так что тебе не о чем беспокоиться.
– Как ты можешь судить? Ведь ты ни разу не собирала гостей с тех пор, как ваши родители умерли.
– Я могу сказать только одно: ты уже битый час слоняешься по дому, в сотый раз все перепроверяешь и наверняка довела всю прислугу до белого каления.
– Не надо напоминать, как хорошо ты меня знаешь, – улыбнулась Уитни.
Она, видимо, решила сменить гнев на милость, взяла подругу под руку, и они вместе вышли из столовой.
– Уитни, это гости? – поинтересовался сенатор Шеридан – он как раз спускался вниз под руку с женой.
Сенатору было шестьдесят два года, пышная седая шевелюра очень украшала его, а крючковатый нос обожали мастера политической карикатуры. Оливии Шеридан на вид никак нельзя было дать более тридцати пяти, хотя ей уже исполнилось сорок семь. И все это благодаря неустанным заботам массажистов, косметологов, частных тренеров и разумному использованию достижений пластической хирургии. В восемнадцать лет она осуществила свою заветную мечту – вышла замуж за самого перспективного жениха во всем штате – и ни разу потом не пожалела о своем выборе.
