Мэри Патни - Что осталось за кадром
Не было в нем и самолюбования, свойственного большинству исключительно красивых людей. Рейн тоже не отличалась этим качеством, но скорее из-за того, что в детстве пережила комплекс настоящего гадкого утенка. Тощая, с худеньким личиком и копной рыжих волос, она была, что называется, так себе. Смотрясь в зеркало, часто сетовала на несправедливость судьбы, лишившей ее яркой красоты матери. Со временем Рейн научилась подчеркивать то лучшее, что дала ей природа, приобрела определенный шарм и вела себя так, словно была красавицей. Но это совсем иное, нежели от рождения обладать сногсшибательной внешностью.
Она сделала вывод, что и у Кензи было трудное детство. Кто знает, может быть, из-за пьянства и конфликтов родителей? Не страдал ли он, как и она, от комплексов? Вполне возможно, он был неповоротливым увальнем, тогда и отсутствие тщеславия, и постоянные занятия спортом вполне объяснимы. Посещение тренажерного зала было обязательным пунктом всех его контрактов в кино.
Не исключено, что родители отдали мальчика в пансион и не интересовались его судьбой. Или он был худеньким коротышкой, которого безжалостно дразнили товарищи? Как бы то ни было, но он ни с кем, даже с ней, не говорил о своем детстве: видимо, тема была для него очень болезненной.
Вероятно, предчувствуя их расставание, он опасался, что она расскажет его историю журналистам и это невыгодно скажется на его имидже. Жизнь сделала Скотта крайне осторожным.
Но как ни странно, в этом они были похожи.
Можно было бы уйти и запереть дверь спальни, но глупо терять время, когда на съемках возникла такая глобальная проблема.
- Давай просто почитаем текст, не стоит устраивать серьезную репетицию, - предложила она.
- Согласен. Этот Рандалл и так мне всю душу разбередил, прибережем эмоции до съемок. - Он вытащил из рюкзака сценарий и протянул Рейни. - Просто покопаемся в тексте, чтобы понять, как нам сыграть все это.
Они уже снимались вдвоем в двух фильмах, и ей нравилось сотрудничать с ним. Он был прекрасным партнером, и совместная работа давала возможность подольше побыть вместе. Из-за постоянных съемок половину своего супружества они провели врозь, и это в конце концов привело к разрыву. Сколько раз, говоря с ним по телефону, она чуть ли не стонала от боли разлуки.
Заставив себя вернуться мыслями к настоящему, Рейн принялась листать сценарий. Все сцены Сары и Рандалла были исполнены тонкого лиризма, но вместе с тем требовали накала страстей. Как режиссер, Рейн порой испытывала трудности в работе с Кензи. Если учесть, что они переживали тяжелый период развода, то задача сыграть влюбленных была не из легких. Хорошо, что ее героиня постоянно пребывала на грани слез, что соответствовало настроению Рейн.
Они начали с первой сцены, в которой Рандалл просит Сару выйти за него замуж. Она преисполнена восторга от того, что красавец офицер, которого она обожала с детства, берет ее в жены. Рейн старалась читать ровным голосом и гнала от себя воспоминания о том дне, когда Кензи сделал ей предложение. Он произносил свой текст столь же нейтральным тоном.
После помолвки Рандалл участвует в кампании в Африке и попадает в плен. В неволе он мечтает о Саре. Эта невинная девушка олицетворяет для него родину, но они не увидят друг друга, пока он не выйдет из поезда на вокзале Виктория, где его встретят как героя.
Родители этой скромной, воспитанной девушки не одобряли ее встречу с женихом в столь публичном месте, но Сара настояла на том, чтобы поехать на вокзал. Вместе с отцом она ждала, когда Рандалл выйдет из поезда… Вокруг бурлила толпа. Они не могли подойти друг к другу. Рандалла окружали репортеры и восторженные соотечественники. Сара стояла достаточно близко, чтобы разглядеть в его глазах любовь и панику.
Строчка за строчкой Рейн и Кензи отрабатывали диалоги, добиваясь, чтобы несколько вычурный язык викторианских времен звучал естественно. Исторические персонажи должны быть убедительными, и язык не может резать слух зрителей. Вот почему Рейн хотела, чтобы роль Сары сыграла английская актриса с классической театральной подготовкой. Но поскольку она хорошо помнила написанные ею диалоги, то довольно легко справлялась с высокопарным слогом.
Они не заметили, как от читки перешли к репетиции. Рейн уже видела эту сцену в своем воображении, точно знала, какими должны быть мизансцены. Как они стоят, как смотрят друг на друга, а может быть, наоборот, избегают взглядов.
Несмотря на свои сомнения, она начала потихоньку вживаться в роль. Когда она писала финальную сцену, то сама пребывала словно в тумане от расставания с Кензи. Она была не в состоянии отделить себя от Сары, их объединяла горечь потери возлюбленного, и обе не могли постичь причины случившегося.
Кажется, с Кензи происходило то же самое. Присущая ему плавность движений исчезла, на смену пришли суровые манеры прошедшего плен офицера времен королевы Виктории. Он произносил каждую фразу так, словно находился перед камерой. Когда они добрались до сцены, в которой Джон Рандалл пытается расторгнуть помолвку, нервы Рейки были взвинчены до предела, а Кензи, казалось, ничего не стоило изобразить человека, дошедшего до крайности.
Доведенный до отчаяния тем, что общественное мнение неумолимо толкало их к алтарю, Джон пригласил невесту на прогулку. Сара согласилась и без умолку щебетала о свадьбе, пока Рандалл не перебил ее.
- Сара, милая моя, - хрипло начал он, - я… я не могу на тебе жениться.
- Не можешь? - Сара помертвела от ужаса. - Нет-нет, ты этого не говорил! Какие-нибудь сложности с обрядом? Если хочешь, я согласна на самую простую церемонию.
- Нет! Дело не в церемонии, а в самом браке.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она прошептала:
- В чем я провинилась, Джон?
- Это не твоя вина, милая, а моя. - Он отвернулся. - Жизнь моя погублена. Я обесчещен. И не стою того, чтобы быть твоим мужем.
- Неправда! Ты джентльмен, солдат, герой… Ты достоин любой девушки в Англии! - У нее перехватило дыхание. - У тебя кто-то есть? Конечно, девушка из высшего общества больше подходит тебе в жены.
- Другой женщины нет. И никогда не будет.
В его глазах отразилось страдание. Была ли это боль Рандалла или какая-то часть принадлежала Скотту Кензи? Трудно сказать.
- Тогда почему? Я не понимаю.
- Слава Богу, что не понимаешь. - По его скулам заходили желваки. - Мир полон зла, моя честь погублена. Я не могу жениться.
Сердце Рейни неистово колотилось. Она понимала, что сейчас они с Кензи играют сцену, на которую у нее не хватило отваги в реальной жизни.
- Но ведь мы дали обет друг другу! - взмолилась Сара. - Даже если ты не станешь моим мужем, в душе я все равно буду твоей женой. Я люблю тебя безмерно. И это навсегда.
