Джейн Моррис - Испытание любовью
— Майкл тоже здесь? Вы ведь почти никогда не разлучались! — воскликнула она, но тут же смутилась, хлопнув себя по лбу. — Простите меня! Просто я не пропускала ни одной программы. А потом когда…
— Да, я понимаю! Но вы можете помочь мне возродиться! Я хочу подстричься.
— То есть вы хотите сказать: подровнять волосы?
— Нет! Коротко!
Дама поправила очки в разноцветной оправе, внимательно посмотрев на маленькое расстояние между большим и указательным пальцем.
— Что это? — уточнила мастер, глядя на расстояние в пару сантиметров.
— Это нужная мне длина, — с улыбкой произнесла актриса.
Жительница Джексонвилла возмущалась, хлопая по своим бедрам ладошками. Она отказывалась трогать ножницами золото волос своей телевизионной любимицы, но женщина слишком жаждала обновлений и убедительно пояснила, что наверняка в этом городе найдутся другие парикмахеры, которые не были поклонницами ее героини и с удовольствием отрежут волосы, чтобы их потом сжечь! И мастерице ничего другого не оставалось, как оболванить Элизабет.
— Хотя бы будет, что рассказать подругам! — произнесла она со вздохом и над головой актрисы запорхали блестящие ножницы.
Вернулась она в дом Сары лишь к вечеру. Помимо хозяйки приветливого дома, ее ждали Ральф и муж. Когда она вошла, все оторопели. Прикупив мужских вещей в комиссионном магазине и облачившись в них, она напоминала постреленка, сбежавшего из сиротского приюта.
— Что ты на себя напялила, Элизабет? — обеспокоенно произнес Майкл, когда дар речи, наконец, вернулся к нему. — Ты похожа на подростка, болеющего тифом!
— Свежее нет ассоциаций, дяденька? — насмешливо по-мальчишески произнесла Элизабет, разглядывая его лицо, которое было для нее совсем чужим. — Не первый раз меня называют тифозницей! У одной пожилой леди была соседка, которая болела в давнем прошлом этой неприятной болезнью и представьте, я ей напомнила былые времена.
Наконец оттаял Ральфи и бодро заметил, что не ожидал от актрисы подчинения «усереднизации». Унисекс завладел душами нью-йоркской молодежи и теперь трудно определить, какого пола человек идет вам навстречу. Он причислял себя к людям, ценящим женскую красоту.
— Поэтому я подумываю перебраться во Флориду. Тут пляжи и сразу видно, кто есть кто.
Сара предложила перебраться за стол, чтобы за ужином продолжить светскую беседу, по возможности игнорируя новый образ Лиззи.
Учитывая, что тема причесок была запрещена, было ощущение что разговаривать им больше не о чем. Все ели в полной тишине, громко лязгая приборами по изящным тарелкам. Большая столовая продувалась, и свежий воздух делал еду намного вкуснее и аппетитнее. Первым очнулся Ральф, хрипловато заметив, что рейтинг шоу начал заметно снижаться, и связано это с исчезновением Элизабет.
— Теперь мы, конечно, можем смело снимать продолжение, где Майкл встречает брата умершей жены и так влюбляется в него, что становится гомосексуализмом. Тем более, что на эту тему нынче много пересудов… Конец века — наверное, поэтому мир сходит с ума! — с грустью произнес мужчина. Он был серьезно обеспокоен делами компании, потому что вложился в съемки продолжения истории, а канал размышляет, стоит ли транслировать устаревающую историю, тем более, что согласно рейтингам, бывшие поклонники отворачивались от любимца доктора, который теперь для них был убийцей жены.
— Зритель бежит от нас, и мы ничего не можем с этим поделать. Мы с Майклом подумали, и нам пришла в голову светлая идея — сделать зеркальную историю, где Лиззи будет правильной девочкой, а ее муж — настоящим бедствием. Пара возрождается, пару месяцев на то, чтобы привыкли к перестановке сил и…
— Нет, Ральфи! — отчетливо произнесла Элизабет, проведя ладонью по щетке на голове. Я хочу сделать паузу.
— Ну, конечно! Звезда устала! — угрюмо пробормотал толстяк, и встав из-за стола, поспешил уйти. Сара поспешила за ним, извинившись перед гостями.
Майкл предложил прогуляться, желая поговорить с Элизабет. Они сели на берегу и некоторое время молчали, глядя на волны.
— Помнишь, ты говорила, что в старости будешь жить у океана? — произнес супруг, с улыбкой разглядывая заострившиеся черты когда-то родного лица.
Когда действительно в ее девичьей голове возникла подобная мечта. Она видела себя сморщенной бабушкой, гуляющей босиком по кромке океана. Теперь Элизабет выбирала новое направление, не понимая, чего именно ей хочется.
— Мне нужен развод, Эл, — серьезно произнес ее муж. — Ты теперь совсем встала на ноги и…
— Почему? — прервала она его с тревогой.
Он криво усмехнулся и, собравшись с духом, сказал:
— Потому что я не Ричард. Я был там, когда это случилось — авария. Подбежал, чтобы помочь, ты смотрела на меня, но звала его… Я следил в тот вечер за вами. Знаю, это не хорошо, но я не мог удержаться. Я думал, если уличу в измене — убью обоих, а потом видел, как ты мучилась, выбирая меня. Это была твоя жертва! Ты же знаешь, я не люблю такие вещи.
Майкл знал, что она старалась, но так и не смогла его полюбить. Он смирился с этим и был готов ее отпустить. Тем более, его новая партнерша по фильму ждала ребенка, которого он хотел также сильно. Мужчина был уверен, что этот кричащий комочек изменит его отношение к миру и к тому, что было «вчера». Он слишком устал оглядываться.
— У Ральфа барахлит сердце. Шоу закрывают. Я рад, что ты отказалась от его предложения. Я бы не смог. Слишком трепетно к нему отношусь — привязался. Меня пригласили в пару проектов. Один — очень крупный, но в Лондоне. Хочу вернуться туда. Все-таки Америка — твоя страна.
— Ты ведь не сердишься на меня? — жалобно уточнила она. — Я не сильно испоганила тебе жизнь?
— Что ты, Эл! Ты мне подарила целый мир! Я правда тебе благодарен! Надеюсь, ты обретешь свое счастье и будешь по-настоящему счастлива.
Они сидели, обнявшись, еще целый час. Проводив солнце, вернулись в дом. От гостеприимства Сары Майкл любезно отказался и поспешил вернуться в Нью-Йорк. С Элизабет они договорились встретиться через неделю и решить все вопросы, связанные с разводом. На прощание Элизабет обняла его и разрыдалась.
— Не могу на тебя смотреть! Чувствую себя старшим братом подростка, который меня провожает на войну! Эл, тебе скоро сорок! Может, стоит включиться во взрослую жизнь?
— А что, по-твоему, взрослая жизнь, Майкл?
— Это будет слишком длинный разговор! До следующей недели.
Элизабет осталась еще на неделю в доме Сары, чтобы немного помочь ей с заболевшим Ральфи. Он впервые за много лет вспомнил о возрасте и отлеживался с болезнью. Девушка уговаривала ее остаться на берегу, ведь его сбережений хватит, чтобы прожить ни одну жизнь на берегу Атлантического океана.
