Инга Берристер - Никогда не говори «Никогда»
— Ему просто-напросто все равно, — вскипела она, оборачиваясь к стоящему рядом Майклу. — Мы всегда были ему безразличны.
— Вы не правы, — уверенно возразил Майкл. — Я бы скорее сказал, что он ревнует…
— Ревнует? Ни в коем случае. Ведь именно он захотел получить развод.
— Некоторые мужчины никогда не могут примириться с тем, что приходится что-то выпускать из рук. Тщеславие заставляет их верить, что ситуацию контролируют именно они, что целуют их, а они только подставляют щеку. Вообще мне кажется, вам с матерью просто повезло.
— Повезло? Что вы хотите этим сказать? — удивилась Венди.
— Оглянитесь вокруг, — предложил Майкл, — и скажите мне, что и кого вы видите.
— Своего отца, — с вызовом ответила она.
— Вашего отца с кем?
— Моего отца со своими детьми… теми, которых он действительно хотел, и с их матерями…
— А сказать вам, что вижу я? Вижу человека, который не выносит, когда на него не обращают внимания, который всегда должен быть первым. Человека, который бывает довольным только тогда, когда у него есть возможность управлять теми, кого, по его словам, он любит. Посмотрите, он все время сталкивает одних с другими, как когда-то сталкивал вас с Грейс и как, по всей видимости, использовал вас против матери, и наоборот.
Венди открыла было рот, собираясь возразить ему, но Майкл опередил ее и продолжил:
— Человеческой натуре свойственно желание видеть в своих родителях образец совершенства, особенно когда контакты с ними ограничены. Я знаю, что говорю, испытал на себе и страдал от последствий этого. Ребенку, который внезапно понимает, что мать или отец, которых он любит, не являются образцами совершенства, кажется, что его мир рушится. Зачастую этого бывает вполне достаточно, чтобы их любовь переросла в глубоко спрятанное чувство обиды, а порой даже ненависть.
Резко повернувшись, Венди отошла от него прочь. Слова Майкла причинили ей такую боль, как будто она подверглась хирургической операции без наркоза. Но не признать их справедливости она не могла.
Ее отец действительно провоцировал конкуренцию между различными своими семьями, соперничество за его внимание. Он действительно скорее предпочитал разобщать их, чем поддерживать гармонию. К своему ужасу, она вдруг поняла, что хотя раньше и считала себя единственной парией в большой и дружной группе родственников, которую он сплотил вокруг себя, существовали и другие члены семейства, разделяющие так мучившую ее изоляцию от семейного округа.
— Благодарю… за то, что приехала.
Пауза во фразе, произнесенной подошедшей к ней Грейс, заставила Венди отказаться от намерения ответить своей сводной сестре привычной враждебностью.
— Ты великолепно смотришься, — сказала она и не покривила душой. — Папа выглядел очень счастливым, когда вел тебя к алтарю.
— Правда? — На лице Грейс появилось выражение радостного удивления. — Но когда я сказала ему, что собираюсь замуж за Томми Уилмора, он был страшно недоволен. Видишь ли, Томас один раз уже был женат, и Джеймс уверял, что тот женится на мне назло своей первой жене. Он знал его прежнюю жену, и, судя по его словам, Томми был влюблен в нее до безумия. Тут я, конечно, вспомнила все — как, будучи еще ребенком, безумно ревновала Джеймса к тебе и как безумно ревновала его моя мать к твоей.
— Ты ревновала отца ко мне? — Венди смотрела на нее с искренним недоумением. — Но ты ведь всегда была его любимицей… Именно тебя он всегда…
— Нет, не была, — прервала ее Грейс, решительно тряхнув головой. — О, я, конечно, знаю, что со стороны это могло выглядеть именно так, но он постоянно сравнивал меня с тобой, говорил, насколько ты умнее меня, насколько симпатичнее. Что бы я ни сделала, ты успевала сделать это раньше меня и гораздо лучше. Точно так же было и с мамой — всегда оказывалось, что твоя мать сделала это раньше и много лучше.
По лицу Грейс пробежала гримаса обиды. Она некоторое время молчала, а потом сказала, делая жест рукой на заполненную гостями веранду весьма дорогого ресторана:
— Я не хотела всего этого. Мечтала обвенчаться очень тихо… чтобы были только мы с Томми и Джеймс. Но Джеймс поднял такой скандал. Все твердил о роскошной свадьбе Томаса и Лоис и о том, что могут подумать и сказать люди, если мы не устроим такую же. Он захотел, чтобы на свадьбе присутствовали все его дети, понимаешь — все до единого, — многозначительно подчеркнула она, — включая и тебя…
— Что?
— Увидев удивленное лицо Венди, Грейс невесело рассмеялась.
— Я сказала, что ты ни за что не согласишься — и слава Богу. Ну, ты, конечно, понимаешь, что было дальше — он сделал из этого целую историю, заявил, будто я не хочу твоего присутствия из ревности и что, если не смогут присутствовать все его дети, тогда не будет ни одного из них. Собственно говоря, я бы не возражала. В качестве подружек невесты мне вполне хватило бы двух родственниц Томми.
— Вполне могу в это поверить, — с чувством сказала Венди, пересчитывая в уме отцовских детей, и посмотрела на тройняшек, которые все еще вертелись возле Майкла. Столько детей!..
— Страшно об этом подумать, не так ли? — пробормотала Грейс, прочитав ее мысли.
— Да, нелегко. Двойня от Дженифер, тройня от Мэриголд…
Они переглянулись и разразились хохотом, который у Грейс внезапно сменился слезами на глазах. Крепко обняв Венди, она сказала:
— Мне всегда хотелось, чтобы ты была мне настоящей сестрой, но у нас всегда все получалось как-то не так.
— Да… как-то не так, — печально повторила Венди, а затем, к собственному изумлению, сказала: — Но это ведь не значит, что сейчас нельзя ничего исправить?
— Нет, конечно, не значит, — согласилась Грейс, снова обнимая ее.
— Готовы идти? — спросил ее несколькими минутами позже Майкл, только что ловко уклонившийся на лужайке от захвата чьего-то мальчишки, явно будущей звезды регби.
Боже мой, чем он их так привлекает, подумала она с изумлением. Ни один ребенок не может спокойно пройти мимо него.
— Что в вас такого особенного? — беззастенчиво спросила она. — Лосьон после бритья?
— Да нет, — добродушно ответил Майкл, — особенного ничего. Просто я люблю детей.
— Это заметно, — небрежно заметила Венди. — Будем надеяться, что ваша жена окажется такой же энтузиасткой, в конце концов, именно ей в основном придется их воспитывать.
— Не обязательно, — возразил Майкл. — Если действительно все сложится таким образом, я буду только рад превратиться в домоседа.
В машине, пока они ехали в отель, она все время думала над его словами.
Тем временем ее головная боль начала распространяться вниз, на шею, г плечевые мышцы и верх спины, как ни старалась Венди расслабиться. Обратив внимание на ее неловкие движения, он нахмурился и участливо спросил:
