Люси Рэдкомб - Твои зеленые глаза
– Подожди пять минут, мне надо решить пару вопросов. Люк проводит тебя в номер... Люк? – Он повернулся к притихшему племяннику.
Тот согласно кивнул и приблизился к Софи. Она никогда не чувствовала себя более разбитой, и она ничего не понимала...
Когда Филипп спросил, в порядке ли она, Софи кивнула. На самом же деле то, что она испытала, было неожиданно для нее и не поддавалось объяснению. Она чувствовала себя глубоко несчастной. Люк, с ее точки зрения, совершенно не подходил Розалин, но по его реакции становилось ясно, что Софи зря считала его мерзавцем. И Филиппу ей совсем не хотелось больше мстить...
Я слабовольная, бесхарактерная, бесхребетная! – ругала она себя.
– Позвольте...
Софи удивленно подняла глаза, услышав голос Люка. Неужели она произнесла это вслух? Нет. Просто они стояли перед открытыми дверями лифта и молодой человек вежливо пропускал ее вперед. Софи не смогла скрыть невольной симпатии, когда взглянула на него.
– Простите, – неловко сказала она, когда лифт начал подниматься, – за то, в какой форме я сообщила вам о случившемся.
Еще час назад Софи была уверена, что поступает правильно. А сейчас уже изводит себя сомнениями и в отношении племянника, и в отношении его дяди.
– Это не вам следует просить прощения.
– Самобичевание не поможет...
Люк печально улыбнулся. И Софи поняла, что имела в виду сестра: улыбка полностью меняла этого человека, он просто-таки излучал обаяние.
– Розалин говорила, что вы очень прямолинейны. – Его лицо снова стало серьезным. – Как она?
– Она плохо себя чувствует по утрам, но она справляется...
– Ей не придется больше справляться со всем одной! – яростно прервал он Софи. – Я должен быть с нею! Я люблю ее, вы знаете? – Люк посмотрел на нее, ожидая возражений, и, не дождавшись их, продолжил: – Я вел себя как полный идиот, потому что... Прежде я никогда не был влюблен и испугался того, что почувствовал.
Софи не знала, что ответить на эти признания, – любые слова прозвучали бы банально. Она не нашла ничего лучшего, как сменить тему.
– Те люди, с которыми вы обедали...
Люк застонал.
– О Боже, я забыл о них.
– Они очень важны? – Она знала ответ прежде, чем услышала его.
– Да, – сказал Люк, невесело усмехнувшись. -Филипп собирается покупать новые виноградники и расширять производство. Это даст новые рабочие места и позволит поднять уровень жизни тех, кто уже работает на нас. Кроме того, мы сможем увеличить рынок сбыта за счет новых сортов вин. Дядя занимается этим вот уже несколько недель, и сегодня он собрал вместе все заинтересованные стороны, – объяснил Люк.
Настроение Софи упало окончательно. Она не только публично подпортила ему репутацию, но и помешала осуществлению планов. И это она собиралась стать для Филиппа любимым человеком!
– Но это еще не самое страшное, – добавил Люк. – За соседним столиком сидел Фабьен Вебер.
– Тот самый, который ведет колонку светской хроники?
– Тот самый, – кивнул он.
– Полагаю, не стоит слишком надеяться, что он ничего не заметил...
13
Как и все в этом отеле, номер Маршана был фешенебельным, но взгляд Софи притягивали не антикварная мебель и не раритетные безделушки, а личные вещи Филиппа, разбросанные вокруг. Люк молча стоял у окна, пока она бродила по комнате.
Что я здесь делаю? – спросила она себя, оглядываясь по сторонам. Филипп же ясно дал понять, что для нее нет места в его жизни...
– Она еще думает?..
Софи повернулась на звук его голоса. Почему-то она сразу поняла, о чем идет речь.
– Нет, Люк, ей не нужно было думать. Розалин хочет этого ребенка, очень хочет.
Она увидела, как молодой человек облегченно вздохнул, словно какая-то тяжесть свалилась с его души.
– А уже заметно, что она... – Теперь в его голосе не было страха, только потребность услышать хоть что-нибудь о любимом человеке.
– Нет, еще слишком рано. Хотя она уже сейчас считает, что выглядит ужасно толстой, – с улыбкой сказала Софи.
– О, я уверен, что это не так. Она всегда будет красивой, – возразил Люк.
– Может быть, вы сами скажете ей это? – мягко предложила она.
– А ты как думаешь, Филипп?
Вздрогнув от неожиданности, Софи резко обернулась.
– Проклятые каблуки! – воскликнула она, едва не теряя равновесие.
Стоящий за ее спиной Филипп наблюдал за происходящим с загадочным выражением лица.
– Почему бы тебе не снять их? Уверен, тебе сразу станет легче.
Все-таки у него невероятно соблазнительный голос. Голос, который буквально ощущаешь физически, как будто он проникает в кровь и течет вместе с ней по венам. Софи пошевелила пальцами в туфлях...
– Когда я думаю о тебе, то всегда представляю, как ты идешь босая по пляжу.
Их глаза встретились – и время остановилось. Софи не могла не двинуться, не вздохнуть. С трудом сдерживаемая страсть, рвущаяся из обоих, казалась чем-то материальным.
Люк, слишком поглощенный своими переживаниями, чтобы заметить происходящее с другими, ошеломленно произнес:
– Я стану отцом. – Было очевидно, что новость не укладывается у него в голове.
Филипп с трудом перевел взгляд на племянника. Но его раздражение тут же сменилось искренним сочувствием, когда он увидел потрясение в глазах Люка.
– Кажется, так оно и есть.
Оттенок сомнения, прозвучавший в этих словах, снова заставил Софи ощетиниться и броситься в атаку.
– Здесь не место словам «кажется», «по-видимому» или «возможно». Розалин беременна и он – отец! Или ты хочешь сказать, что я лгу?
– Конечно нет! – воскликнул Люк в ответ на ее предположение. – Ведь так, Филипп? – Он не дал дяде возможности ответить и сдавленно продолжил: – Думаете, я должен сначала позвонить или мне лучше просто поехать к ней?
– Я думаю, вы должны поступать так, как подсказывает вам ваше сердце.
– Но что вы скажете? – Люк сделал ударение на слове «вы».
– Скажу, что это касается только вас и Розалин.
Люк молча смотрел на нее какое-то время, потом, глубоко вздохнув, расправил плечи и повернулся к дяде.
– Вы правы, я просто...
– Хорошая идея, – улыбнулся Филипп, мягко подталкивая его к двери. – Я уж испугался, он никогда не уйдет, – облегченно сказал он, когда племянник наконец вышел из номера.
Филипп медленно подошел к большому дивану, стоящему посреди комнаты, и вытянулся на нем во весь рост, закрыв глаза.
Софи недоуменно взирала на эту картину. Интересно, он помнит, что она все еще здесь?
– Я думала, ты захочешь пойти с ним.
Филипп ослабил узел галстука и приоткрыл глаза.
