Мэг Кэбот - Я не толстая
Кроме всего прочего, старших по этажам знают все обитатели резиденции. Если Марк или Тодд были старшими по этажам, то Лакейша знала бы их в лицо.
Технический персонал вообще можно не брать в расчет. Им всем за пятьдесят, они испанцы, и из них только Хулио говорит по-английски достаточно сносно, чтобы его мог понять американец. К тому же они все работают в Фишер-холле много лет, с какой стати именно теперь им вдруг начать убивать студенток?
Еще, правда, остаются женщины из числа персонала. Если учесть разную сексуальную ориентацию, то, наверное, кого-то из них мне надо было бы включить в список подозреваемых. Вот только ни одна из них не могла оставить в комнате Роберты презерватив.
Но, похоже, только мне кажется странным то, что эти две девушки – на каждую из которых в кабинете Рейчел заведено дело, и каждая из которых завела бойфренда в последнюю неделю своей жизни – вдруг ни с того ни с сего решили заняться лифт-серфингом и в результате сорвались и разбились. Причем в то же самое время, когда куда-то исчезал ключ от лифта.
Вот почему в семь часов вечера того же дня я ускользнула из особняка Купера. Кстати, Купер после инцидента в лифте этим утром не дал о себе знать ни единым звуком, но меня это вполне устраивало: я понятия не имела, что ему скажу при встрече.
Выйдя из дома, я тут же наткнулась на Джордана Картрайта, который как раз подходил к парадному входу.
– Хизер! – воскликнул он.
На нем была рубашка, раздувающаяся во все стороны – примерно такая, какие высмеивают в Seinfield[7] – и узкие кожаные брюки.
Да, хотя мне не хочется это говорить. Кожаные брюки.
Хуже того, в этих брюках он смотрелся просто классно.
– А я как раз пришел поинтересоваться, как ты, – сказал Джордан.
Его голос прямо-таки сочился заботой о моем психическом здоровье.
– Я в порядке, – сказала я, закрывая дверь и запирая замки.
Не спрашивайте меня, почему у нас так много замков, когда есть еще охранная сигнализация, собака и общественная программа по наблюдению за районом. Неважно.
– Желаю приятного вечера, – сказал нам какой-то торговец наркотиками.
– Спасибо, – ответила я торговцу наркотиками, а Джордану сказала: – Извини, но у меня нет времени с тобой болтать. Мне нужно сходить в одно место.
Джордан стал спускаться по лестнице вслед за мной.
– Дело в том, – сказал он, – что я не знаю, какие именно новости до тебя дошли. Насчет меня и Тани. Я хотел тебе еще в прошлый раз сказать, но ты была так против меня настроена… Хизер, я не хотел, чтобы ты узнала об этом вот так… – Я рванула к тротуару, но он не отставал. – Клянусь, я хотел, чтобы ты узнала обо всем лично от меня.
– Не стоит беспокоиться на этот счет, – сказала я твердо. – Правда.
Ну почему он не уходит?
– Эй! – Другой торговец наркотиками загородил нам дорогу к тротуару. – Ты часом не тот парень?
– Нет, – ответил ему Джордан, а мне сказал: – Хизер, притормози, нам нужно поговорить.
– Нам не о чем говорить, – сказала я самым что ни на есть жизнерадостным тоном. – У меня все в порядке, все хорошо.
– Нет, не хорошо! – закричал Джордан. – Не могу видеть, как ты страдаешь! Меня просто на куски разрывает…
– Эй, привет, – сказала я торговцу наркотиками, который пошел за нами по пятам. – Это Джордан Картрайт из «Гладкой дорожки».
– Чувак из «Гладкой дорожки»! – завопил наркодилер, показывая на Джордана. – Так я и знал. Эй, смотрите! – крикнул он своим дружкам. – Это чувак из «Гладкой дорожки»!
– Хизер! – Джордана моментально поглотила толпа жаждущих получить автограф. – Хизер!
Я шла, не останавливаясь. А что мне было еще делать? Ведь он помолвлен. ПОМОЛВЛЕН. И не со мной. О чем нам еще говорить?
Кажется, Рейчел удивилась, увидев, что я вхожу в двери Фишер-холла вечером. Когда я вошла, она стояла в вестибюле и смотрела на меня большими глазами.
– Хизер, что ты здесь делаешь?
– Меня же попросили судить соревнования.
По какой-то неведомой причине она, кажется, испытала облегчение. По какой именно, я поняла секундой позже:
– Как хорошо! На конкурсе будет еще один судья! Это просто здорово! Я так надеялась, что нам с Сарой не придется судить вдвоем. А вдруг наши мнения не совпадут?
– Хизер! – в вестибюль влетел Джордан.
Его тут же узнали, раздались ахи и вздохи, послышался шепот: «Неужели это… Нет, не может быть! Да нет же, это он! Посмотрите на него!»
– Хизер! – Джордан быстро подошел к нам с Рейчел. Он запыхался, и его золотая цепь поднималась и опускалась под просторной рубашкой в такт учащенному дыханию. – Прошу тебя, нам нужно поговорить.
Я повернулась к Рейчел. Она таращилась на Джордана.
– Вот тебе еще один судья, – сказала я.
Вот так и вышло, что мы с Джорданом оказались рядом на первом ряду из примерно трехсот стульев, поставленных рядами в кафетерии. Мы сидели лицом к салатному бару, на коленях у нас лежали судейские блокноты. Можете себе представить, как трудно было Джордану вести в этой ситуации разговор о наших отношениях.
Но меня это как раз вполне устраивало. Если честно, я пришла только за тем, чтобы отловить загадочного Марка/ Тодда, и моя роль судьи не очень подходила для этой цели. Но если, благодаря моему судейству, я могу не слушать, как Джордан отчаянно пытается оправдать свое поведение, то я согласна. Хотя не понимаю, почему для Джордана вообще имеет хоть какое-то значение, что я о нем думаю. Он же ясно дал понять, что больше не хочет быть со мной. Не представляю. Может, Сара сумеет это объяснить.
Ребята, увидев Джордана, растерялись. Они не знали, что среди судей будет знаменитость (я не в счет, всего несколько человек узнали меня, когда вселялись в общежитие, и им на это плевать. Сегодня вечером весь переполох был из-за Джордана, хотя, боюсь, некоторые над ним посмеивались – из-за его рубашки, из-за «Гладкой дорожки» и всего такого). Казалось, присутствие Джордана придало всему конкурсу атмосферу легитимности, которой недоставало.
А конкурсанты, кажется, занервничали еще больше.
Над салатным баром нет специального освещения и динамиков, вокруг бродили студенты, болтая между собой и налегая на бесплатные чипсы и газировку. Я высматривала парочки, пытаясь выделить парней и девушек, которые были поглощены разговором друг с другом. Если Марк или Тодд снова собирается напасть, то на сегодняшнем мероприятии у него будет большой выбор первокурсниц.
Но я видела только группки ребят и девушек, белых, черных, американцев, азиатов, каких угодно, почти все – в мешковатых джинсах и футболках. Они радостно визжали и кидались друг в друга чипсами.
М-м-м… чипсы…
