Галия Мавлютова - Лекарство от верности
Как обычно бывает в трудных ситуациях, когда все вокруг раздражает, становится невыносимым, мучительным, именно в этот злосчастный период источники раздражения попадаются на каждом шагу. Раньше я и внимания не обратила бы на какую-нибудь молодую девушку, не прислушивалась бы к случайным разговорам, а сейчас меня в буквальном смысле вгоняли в стресс разные симпатичные девушки, их молодость, смех, слова, поступки. Казалось, они были повсюду, надо мной, вокруг меня и в ближайшей окрестности. Кроме юной Людочки в нашем отделе вскоре появилась целая стая длинноногих барышень. По всем углам скучного учреждения весело защебетали еще несколько юных сотрудниц, принятых на работу по очень солидным и серьезным рекомендациям. Мне не было никакого дела до солидных рекомендаций. И меня абсолютно не волновали девичьи проблемы. Меня лишь раздражали девичьи образы. Я хотела убедить себя в том, что остаюсь безразличной к проявлению молодости, и меня не трогает чужая юность, вовсе не задевает. Но невольно я вслушивалась в щебет, кудахтанье и стрекотанье. И при этом жутко злилась. Птичий язык больно бил коваными молоточками по голове. Я прощалась с молодостью, а девушки начинали жить. Когда мне было столько же лет, сколько им, я всегда прислушивалась к взрослым. Училась. Вбирала чужой опыт. Мне пригодились знания, почерпнутые у жизни. Я не стеснялась спрашивать, интересоваться, слушать. Взрослые любили давать советы. Им нравилось наставлять юную девушку. Они уже тогда застыли в своем восприятии. Человек стремительно стареет, если намертво застывает, тогда в нем пропадает способность к учению, к познанию чужого опыта. Я тоже могу застыть, мумифицироваться. Представив себя в виде сухой и костлявой жерди, я вздрогнула. И вдруг меня будто ударило изнутри. Током. Палкой. Прострелило пулей навылет. Я должна учиться у молодости, как когда-то училась у старости. Пришло мое время. И тогда меня перестанет раздражать чужой смех и буйное веселье. Я перестану изводиться ревностью. Перейму у молодых забытые привычки, освою утраченные замашки. Стану такой же, как они, то есть стану прежней. И вернусь наконец на заветный берег юности. Я хочу быть на одном уровне с Димой. И тогда я смогу посмотреть на своего мужа с другой стороны. Глазами юности. Посмотрю и увижу в нем то, что он усиленно прячет под спудом. Я разгадаю его загадку. Раскрою страшную тайну. И наша жизнь приобретет иное звучание. Мы перестанем ненавидеть.
– Людочка, как ваши дела? – спросила я, переполненная решимостью, приступая к немедленному освоению науки молодости.
– Да ничего хорошего, – уныло ответила Людочка, – все как-то серо и тускло.
– А где же бурные эмоции, праздники, веселье? – поинтересовалась я.
– Не до праздников. Сессия на носу. Учеба замучила, – пожаловалась Людочка.
Тяжело быть молодым. По себе знаю. Но мне нужно было срочно и безотлагательно набираться юного опыта, чтобы пропитаться с ног до головы молодым задором, как праздничный торт шоколадным соусом.
– Людочка, помогите мне решить трудную задачу. Муж со мной не разговаривает. Не хочет видеть. Избегает. Что мне делать?
Интимные проблемы лучше не обсуждать на работе. Но у меня безвыходная ситуация. Курс молодого бойца требует логического завершения.
– А вы познакомьте его с вашим другом. Случайно. Пусть они посмотрят друг на друга, оценят, тогда он сразу заговорит. Ему захочется обсудить с вами достоинства и недостатки вашего друга, – сказала она.
Я онемела от Людочкиных откровенных слов. Они ввели меня в шоковое состояние. На работе нужно думать только о работе. Учиться нужно было раньше. Много лет назад. Меня непременно уволят с работы. Без выходного пособия. Почему я всегда немею в сложных ситуациях? Нужно избавляться от вредной привычки. Немедленно.
– У вас есть друг. И вы страстно влюблены. Это написано на вашем лице. Муж чувствует, что у вас есть друг. И ревнует, считает, что он лучше всех мужчин на свете. И ваш муж не понимает, как вы могли предпочесть ему другого, недостойного.
Людочка говорила, говорила, говорила. Слова цеплялись за сознание, удерживались на короткое мгновение и тут же падали на пол, рассыпаясь, звеня детскими погремушками. У меня почему-то потускнело в глазах, будто я медленно и безнадежно ослепла. Секрет Полишинеля. Я думала, что никто ничего не замечает. А все давно догадались. Мои метания не прошли незамеченными, даже на работе обо всем знают, наверное, тайком от меня шушукаются в туалете.
– А где же они могут встретиться? На улице, что ли? Это же практически невозможно, – сказала я, терзая пересохшее горло.
– Не бывает ничего невозможного, – сказала Людочка, – вы можете пригласить вашего друга к себе домой. Так принято в цивилизованном мире.
– Нет, я не стану этого делать, это не просто невозможно – нереально, – заявила я громогласным тоном, будто Людочка сама напрашивалась ко мне в гости на пару со своим ненасытным женихом.
– Ну хорошо, пусть они встретятся где-нибудь в городе, в ресторане. Можете же вы пригласить их в ресторан? – спросила она.
Людочка смотрела на меня ясными и прозрачными глазами. Она не видела ничего плохого в том, что законный супруг и тайный друг могут случайно встретиться в ресторане. Я внутренне завопила от раздирающей муки. Молодость учила меня практической жизни. Читала лекции по морали и нравственности. Я не успевала записывать. Пожалуй, мне ни за что не сдать экзамены на юность.
– Но это же невозможно, что же вы такое говорите, Людочка, – прошептала я.
– Почему? – она капризно вздернула носик. – Почему-то в этой стране все считают невозможным явлением нормальные цивилизованные отношения. Нужно познакомить близких вам людей. Сравнить их. Вдруг вы ошибаетесь. И муж гораздо лучше других мужчин. Вы крутитесь в себе. А вы выберитесь из себя, осмотритесь вокруг, постарайтесь понять других людей. У них ведь свое собственное восприятие. И оно отличается от вашего, вы же не можете думать с вашим мужем одинаково. Вам кажется, что вы думаете одинаково, а в действительности вы с ним – совершенно разные люди. Посторонние, чужие, и что из того, что вы прожили вместе много лет? Ничего. Вы его зачеркнули. Сделали своим вторым Я. А ваш муж – отдельная единица, отличная от вас. Ему будет интересно в компании с вашим другом. Вот увидите. Они наверняка понравятся друг другу.
И умудренная любовными знаниями Людочка, почти профессор по этой части, настоящий академик, энергично заколотила изящными пальчиками по бездушным клавишам. Может, вырвать панель из-под ее тонких рук, чтобы она потолковее объяснила мне свою теорию. Я ничего не поняла из житейского курса мудрости. Наверное, мне практики не хватает. Я обреченно покачала головой и вышла из приемной. Представить Диму в компании с мужем не было никакой возможности. Он не пойдет на встречу. Пригласить его домой? Бесполезно. Тщетные усилия. Дима испугается. И я потеряю свою любовь раньше положенного часа. Мудрость юной девушки изумила меня до полного душевного потрясения. И потрясение не прошло даром. Заново прокручивая беседу с разумной Людочкой, я вдруг заметила, что мысленно соглашаюсь с ее доводами, принимаю на веру смелую и новаторскую теорию. Даже пытаюсь продумать внедрение современной теории в развалившийся семейный быт. От сухой науки давно пора переходить к живой практике. Идея насчет совместного общения не так уж плоха. Только бы Дима согласился. Володя-то точно не испугается. Муж не позволит уронить свое достоинство. Придет. Он захочет понять, что прельстило меня в молодом человеке. Начнет сравнивать. Сравнение окажется в его пользу. И тогда Володя еще больше расстроится. Он не захочет меня отпустить. Будет держать при себе. Вновь посадит меня в клетку. Закроет под замок. И ключ выбросит подальше и поглубже. Прямо в Неву. Нет, новаторскому свиданию не бывать!
