Даниэла Стил - Сезон страсти
– Да, большой. Ничего подобного ты не видел раньше. Помнишь Е-стрит у нас в городе? – Он мрачно кивнул. Е-стрит была ужасной. Она проходила вдоль железной дороги. Там валялся разный хлам, разбитые автомобили, и стоял такой запах, что хотелось убраться поскорее с этой улицы. Тайг знал Е-стрит, как и все ребята в округе. Он посмотрел на мать круглыми глазами. – Так вот, это почти как Е-стрит. Но здесь есть чудесные места. И мы их обязательно посмотрим. Договорились? – Она протянула ему руку, он по-деловому пожал ее. – Поехали?
– Поехали! – Он сидел прямо, глядя вперед, но теперь не так яростно вцепившись в Вилли, и Кейт улыбнулась про себя, трогаясь с места.
– Есть хочешь? – Мальчик неопределенно пожал плечами. – А мороженое? – Он улыбнулся и слегка кивнул. – Тогда поедим мороженое.
Она остановится по дороге к Лиции. Подруга ждала их у себя дома и волновалась не меньше, чем Кейт. Она остановилась около Свенсена на Хайд-стрит. Впереди показались два трамвайчика, позвякивающих навстречу друг другу.
– Мама, смотри, смотри! – подпрыгнул Тайг, размахивая мишкой. Кейт расплылась в улыбке.
Мороженое было потрясающим. Два шарика бананового в сладком рожке, облитые шоколадом. Нос и подбородок Тайга были измазаны шоколадной глазурью. Когда он снова увидел трамвай, ползущий в гору, Кейт с трудом затащила его в машину.
– Мы покатаемся на трамвае позже. – В голову пришла идея. Самая крутая гора и самая кривая улица. Все это было недалеко отсюда.
Самая крутая гора не произвела на него впечатления, но самая кривая улица, виляющая между каменными домами в викторианском стиле, окруженными цветами, понравилась. Он был так увлечен, что забыл про мороженое, которое капало на его медведя. Со счастливым выражением лица он слизнул шоколад с уха Вилли.
– Тайг, фу!
– Угу, ма! – Он снова чувствовал себя счастливым. – Что это? – Он удобнее устроился на сиденье и показал на башню на Телеграф-Хилл.
– Это памятник пожарного департамента. Называется Койт-Тауэр, и совсем близко от дома тети Лиции.
– Сходим посмотреть?
– Конечно. Но сначала узнаем, что нам приготовила тетя Лиция.
– Ладно.
И так было всю поездку. Они делали все, что приходило в голову. Роскошные обеды, пикники на пляже, музей восковых фигур, многочисленные прогулки на трамваях, аквариум, планетарий, китайский квартал и японский сад. Это была настоящая райская жизнь, и к следующей субботе Тайг знал Сан-Франциско лучше, чем большинство детей, живущих там по многу лет.
– Ну, чемпион? Как тебе? Давай бросай маму и оставайся жить со мной.
Они расположились на белом ковре в гостиной и хрустели попкорном. Впервые за всю неделю им не хотелось никуда идти. Фелиция согласилась заказать пиццу домой. Обе женщины страшно устали, посвятив всю неделю Тайгу. Они переглядывались и улыбались.
– Знаешь, тетя Лиция. – Тайг задумчиво смотрел на Бей-Бич, который хорошо был виден с балкона. – Когда я вырасту, я приеду сюда работать на трамвае.
– Гениальная идея, чемпион.
– Если ты купишь ему эту штуку на Рождество, я тебя убью. – Кейт расхохоталась при этой мысли, закидывая в рот очередную горсть попкорна.
– Когда же, ребята, вас ждать снова?
Кейт пожала плечами и посмотрела в сторону Тайга.
– Не знаю. Посмотрим. – Последнее время она не уделяла никакого внимания Тому, кроме того, она задумала новую книгу. – Мне на самом деле надо приниматься за работу. А Тайгу учиться верховой езде на ранчо Эдамса, пока каникулы.
– А книга?
Зачем только Фелиция вспомнила. Она старалась о ней совсем не думать.
– Теперь это их проблема. Я написала. Их дело продать.
– Так просто? – Фелиция подняла бровь и в упор посмотрела на Кейт. – Ты написала – и все. А тебе не приходило в голову, что они могут захотеть попросить тебя помочь им продать ее?
– Черта с два. – Кейт разлеглась на полу и ухмыльнулась.
– Ты знаешь, чего они хотят. – Фелицию не так-то просто было свернуть с пути. Она ждала несколько недель, чтобы высказаться.
– Откуда мне знать, что они хотят? Да и не в этом дело.
– Да ну? Тогда в чем? Только в твоих желаниях?
– Может быть... Не понимаю, почему я должна делать что-то такое, что причиняет мне беспокойство.
– Не будь занудой, Кейт.
Тайг встал и пошел к телевизору, захватив с собой пакет попкорна. Ему надоело их слушать. Кейт взглянула на Фелицию и отвела глаза.
– Пойми, это же безумие не заняться продвижением собственной книги. Это твой шанс. Если ты заработаешь на этой, следующая даст тебе еще больше. А потом станешь постоянной фигурой в списке самых преуспевающих писателей. Так что дерзай, детка. Упустишь эту возможность, другой может не представиться. Ты не можешь себе этого позволить.
– С чего ты взяла, что они этого хотят? Книга продается сама по себе.
– Ты ненормальная. Пускаешь свою карьеру на самотек. А могла бы ее укрепить, черт побери. У тебя для этого есть все. Все. Внешность, мозги и талант.
– Кишок не хватает.
– Дерьмо собачье. Ты так старательно прятала их от себя, что о них забыли. И ты знаешь, что это правда. Кроме того, подумай, что ты сделала за этот месяц. Ты была здесь дважды. Ты больше не затворница, Кейт, и уже не хочешь ею быть.
– Это другое дело, Лиция. Это очень личное. Я не хочу выставлять свою физиономию на всеобщее обозрение в телевизоре, чтобы кто-нибудь запустил в нее пирогом. Или еще хуже, вонзил нож в мое сердце. Или Тайга. – Она сказала это тихо, чтобы мальчик не услышал. Но он был с головой погружен в передачу, уставившись в огромный цветной телевизор. – Я не собираюсь воспользоваться таким шансом, Лиция.
– Тебя не переспоришь, черт подери. Если ты отсидишься в кустах, а потом что-нибудь выйдет не так, я буду чувствовать себя в полном дерьме.
– И я тоже. Поэтому и не буду рекламировать книгу.
– Но представь себе, что это может оказаться очень интересно.
– Да? Не уверена. Для Тома реклама вовсе не была интересной.
– Была.
– Вовсе нет.
– Для тебя, может быть. А для него – да. Это как стоять на верхней ступеньке пьедестала.
– Я счастлива без этого.
– И одинока.
– Лиция, милая, успех – это не лекарство от одиночества.
– Наверное. А тебе не пришло в голову просмотреть всю рекламу твоей книги? Боже мой, леди, все это выйдет уже через три дня. Неужели у тебя не чешутся руки?
Кейт кротко улыбнулась:
– В какой-то степени.
– Только представь себе, что будет, если ты появишься перед публикой! – Фелиция снова принялась за свое, но Кейт только покачала головой.
– Хватит. Баста! Больше не надо! – Но Фелицию уже нельзя было остановить.
– Может быть, Уэйнберг заставит тебя передумать! Но на этот раз Кейт решительно замотала головой:
