Предатель. Тебе будет больно (СИ) - Мэра Панна

У Олега с Дианой просто не останется шансов, чтобы выйти сухими из воды. Один только труп п гараже Зимина чего стоит.

–Обеспечив НАС тылом? – недовольно переспрашивает жена, – ты все еще думаешь, что «мы» существуем?

Медленно подхожу к Ксюше и долго смотрю в ее глубокие светлые глаза.

Как же я скучал по ней все это время. Как я мог вообще когда-то сомневаться в том, что могу ее разлюбить? Как я мог даже мысль допустить, что моя красавица жена достанется кому–то другому.

Нет. Она всегда будет моей. И я буду сражаться за нее каждый день своей жизни.

Если только она позволит мне вернуться.

–Ксюша, – шепчу я, проводя рукой по ее ресторанным волосам.

В руках она держит Марка, задумчиво глядящего на дерево.

Юный натуралист растет, не иначе.

–Это правда то, что они сказали о тебе? Ты действительно делала аборт?

Несколько мгновений жена стоит молча, будто боясь произнести правду в слух.

–Ты должна мне сказать. Прошу.

–Не совсем. Врач сделала мне заключение, но таблетку я так и не приняла, – наконец заявляет она.

–Значит ты сейчас ждешь второго малыша? От меня?

Она вздыхает, ответив мне робким, печальным взглядом.

–Да, Глеб. Я беременна. От тебя.

Почему в первый раз, когда Ксюша сообщила мне о появлении малыша, я испугался, а сейчас был готов подкинуть жену на руки и не отпускать ни на миг!

У нас будет пополнение! Вернее…

Снова смотрю на любимую, пытаясь прочесть о ее настроение в Ксюшином взгляде.

–Я знаю, что причинил тебе боль. Очень много боли. Знаю, что был не самым примерным мужем. Знаю, что врал и разрушал тем самым фундамент нашей семьи.

Она молчит, будто ждет, что я продолжу.

–И пусть это прозвучит глупо, и, наверное, так говорит каждый, кто когда–либо просил прощения, но я осознал все! Я понял, что не вижу без тебя своего будущего. Понял, что ошибался. Но главное, я понял, что секреты никогда не укрепляют отношения.

Секунды после признания, будто длятся целую вечность.

Больше не могу так. Мне самому становится настолько тяжело, насколько не было еще никогда.

Я представляю, как она уходит. Как любовь и свет моей жизни растворяется в бесконечности и уносит за собой все хорошее, что было в моей жизни.

–Ксюша, прошу, дай мне второй шанс?

Задаю вопрос, хотя совсем не жду от нее согласия.

Слова вылетают сами, хотя я чувствую, что ей тоже становится все сложнее.

Только бы она не развернулась и не ушла. Но… к моему большому удивлению, ее выражение лица становится более мягким.

–Знал бы ты, что я пережила.

–Я не могу себе этого представить.

–Ты понимаешь какой опасности, ты подверг нас? – теперь она снова становится суровой, почти разъярённой.

–Понимаю, Ксюша. И мне жаль, жаль, что я не вытащил вас раньше. Жаль, что допустил это. Жаль, что не был достаточно дальновидным, чтобы предотвратить.

Она одобрительно кивает, словно поверив, что я выучил урок.

–Именно.

И такое не прощают, Зимин, – говорит она, сделав паузу, и я уже думаю, что на этом наш разговор будет окончен, но она вдруг продолжает: – такое не прощают, но, к сожалению, я все еще люблю тебя, Зимин. Черт возьми, я все еще люблю тебя.

Слава вылетают из ее уст, и я едва успеваю выхватывать их по кусочкам.

Не верю своим ушам, когда слышу, что Ксюша все еще испытывает ко мне чувства.

И теперь стыд и боль полностью меня поглощают.

Я падаю перед ней на колени, приживаюсь к ее ладони.

Плевать на унижение. Это лишь способ показать своей любимой женщине, что я окончательно осознал, каким мудаком я был.

–Прости меня, любимая, прости, – шепчу я, целуя ее кисть, и наблюдая, как слезы текут по ее щекам.

–Глеб, это так тяжело, – говорит она тихо, и я снова придираюсь к ней всем телом.

Если она сейчас уйдет, я не доживу даже до рассвета.

Едва осознание этого укрепляется в сознании, я ощущаю теплое прикосновение руки к моим волосам.

–Наверное, я дурочка, Глеб, – шепчет Ксюша, наклоняясь ближе ко мне, – Но я даю тебе второй шанс.