Развод в 47. Я тебя никогда не любил (СИ) - Багирова Александра

«— Впитывай, эта вся империя когда-то тебе достанется. И ты должен быть готов ею руководить».

Не раз повторял. И Владу это нравилось, он чувствовал свою важность и значимость. Хотя уже тогда в нем зрел протест, не хотелось слепо идти по установкам родителей. Он постоянно старался сделать все наоборот. Чем старше становился, тем протестовал сильнее.

Отец брал его с собой и на соревнования по фигурному катанию. Там он впервые познакомился со Златой. Познал безответную любовь и подружился с Олей.

От Оли исходило тепло, такое несвойственное для Влада. Ему было с ней хорошо общаться. Он делился проблемами, рассказывал о своей любви к Злате, а Оля слушала и утешала. Так тепло, мягко, нежно. Он ждал этих встреч. Только с Олей он мог перестать быть сильным, выносливым победителем, которым хотели видеть его родители, и побыть собой. Показать слабость.

Да именно Ольге он смог ее показать. И ему не было стыдно. Именно с ней это казалось правильным.

Она стала ему близка. Она была его подругой. И когда с ней случилось несчастье, Влад не мог остаться в стороне. Не только финансово помогал, он реально ночи не спал, переживая выкарабкается ли она.

Это не была любовь. Его сердце всегда принадлежало только Злате. Но это была доверительная дружба, взаимопонимание. Они были поддержкой друг для друга.

Именно тогда Влад понял, что больше не хочет материнского холода и как мог отдалился. Старался меньше приезжать в отчий дом. Жить своей жизнью, где была Оля, потом появились дети, всегда было тепло и спокойно, даже не взирая на проблемы со здоровьем девочек. Они справлялись вместе. Как друзья. Потому что ни дня не проходило, чтобы Влад не тосковал по той… недоступной.

— Мам, к чему такая спешка? — спросил так же холодно.

Сказать, что он рад ее видеть, язык не поворачивается.

— К тому, что ты прокакал все. Ты хоть понимаешь, что отец собирается лишить тебя наследства? — она величественно проходит к дивану и садится на него, закинув ногу на ногу.

— И кому он оставит? Чужим людям? На благотворительность спустит? — Влад не уточняет, что ему плевать на наследство.

Его отец еще лет двадцать с таким здоровьем прожить может. Он заберет все гораздо раньше. Очень скоро. Так что слова матери его не трогают.

— Своему сыну. Первенцу, — будто выплевывает ему эти слова в лицо.

— Кому? — смотрит на нее ошарашенно.

— Этот ребенок был зачат до нашего знакомства со Степаном. Мы тебе не говорили. Я старалась уберечь тебя от знакомства с сыном той безродной бабы. И отец бы никогда такого не сделал, если бы ты не вел себя как клинический идиот!

— Я разберусь сам. Если это все, то я пойду.

— Стоять, — цедит ледяным голосом. — Ты думаешь, твои старые кости кому-то кроме Ольги нужны? Такую женщину отпустить! Она же с тебя полоумного пылинки сдувала! Дочерей своих испоганил. Кисель им в голову влил. Я не верю, что ты мой сын… — поправляет идеально уложенные волосы. — Как я могла родить такого недотепу.

— Ой, вспомнила про Олю! А не поздно ли? И когда это ты ее ценить начала? Если с ней не общалась! — скалится.

Чем больше он рядом с матерью, тем сильнее поднимается протест.

— Я никогда не была против нее, — выдает спокойно.

— Серьезно? А это твое она не твоего поля ягода? Что ты делаешь? — имитирует голос, которым это все ему выговаривала мать перед его свадьбой.

— Идиот, — разводит руками. — Ты же давно все делал наперекор мне. И с отцом бунтовал. Если бы кого-то хвалили — это бы тебя оттолкнуло. А так мы были против, и ты быстрее женился. Тебе дали все, чтобы ты жил. Все дороги были открыты. Никто к вам не лез. А ты что? Продолжал слюни пускать по потаскушке? По бабе, доступ к которой открыт всем, на кого укажет твой отец? Вот он предел твоих мечтаний? Мда… Влад, видимо порядочная женщина для тебя слишком высокая планка. Не дотянулся. Не оценил. Все прое… — отворачивается. Ноздри трепещут. Сминает край халата. — У тебя есть последний шанс поступить правильно. Мне было нелегко добиться этого для тебя. Хоть ты и не оценишь моих стараний. Никогда ничего не ценил, — разочаровано машет рукой.

— Это какой же? — спрашивает с холодной усмешкой.

— Отец тебе озвучит. Дождись его, — поднимается с дивана.

— У меня нет времени. Я спешу, — он и лишней секунды не хочет находиться в этом доме.

— Жди. Сказала. Я пойду, не могу тебя видеть. Хотела вырастить настоящего мужчину, а выросло полное разочарование вместо сына.

Глава 53

В гостиной родительского дома неуютно и холодно. В воздухе еще звенят слова матери. Хоть Влад давно откинул идею что-то ей доказывать. Все равно он никогда не дотянется до стандартов идеального сына.

Пофиг.

Он спокойно жил без этого и проживет.

А вот новости про брата его удивили. Пятьдесят лет от него это скрывали. И ведь он реально ни сном ни духом. Был уверен, что единственный ребенок.

Отец любил его мать. Всегда. В этом Влад не сомневался. Холод не распространялся на их отношения. Они всегда действовали единым фронтом. И смотрели на друг друга с обожанием. Даже сейчас, будучи в преклонном возрасте, отец смотрит на свою жену с таким восхищением, словно она самая красивая женщина во вселенной.

Он видит в ней красавицу. Это читается в его взгляде, строгом и безжалостном с другими, но только не с ней.

И Влад хотел также, через много лет смотреть на свою супругу. На Злату… ведь сколько лет прошло, а он видит в ней роскошную женщину. Самую красивую, ослепительную, любимую. Именно со Златой у него получится такая семья. Жаль, что столько времени упущено.

Отец приезжает аж через час. Почему Влад дождался, почему не плюнул на слова матери и не уехал. Заинтриговала? Ее слово все еще многое для него значит?

Нет. Он давно сам распоряжается своей жизнью.

— Блудный сын решил посетить отчий дом, — хмыкает вместо приветствия отец. — Я поздороваюсь с твое матерью. Не видел ее весь день, — в глазах тоска вспыхивает.

Почему он никогда не был с ним таким открытым? Таким человеческим? Почему только с ней?

Но эти вопросы Влад никогда не задаст отцу.

Он лишь безразлично пожимает плечами.

Домработница приносит чай. До этого никто и ничего ему не предложил в родительском доме.

Влад берет чашку и греет ледяные руки. Ему так холодно.

Через пятнадцать минут возвращается отец. Переоделся в домашний махровый костюм. Взгляд колючий, испытывающий.

— Мать сказала, у тебя есть для меня какое-то предложение? — начинает с главного.

— Она слишком за тебя переживает. Ты не достоин потери ее нервных клеток, — отец садится напротив него в кресло.

Смотрит изучающе, пытливо и с разочарованием в глазах. Влад отмечает, что такое выражение глаз он видит у него впервые. Еще холоднее становится.

— Интересно, а твой нагулянный ребенок ее нервные клетки не задевает? Все мирно живете, встречаетесь по праздникам и дарите подарки? А она как с твоей бывшей? Подружилась? — ему хочется задеть отца.

Неприязнь поднимается протестом. За этот взгляд, за то, что у отца ребенок на стороне. За наследство, которым он смеет шантажировать. Хотя все по праву давно принадлежит Владу. А он как нормальный отец должен был на пенсию свалить. Но приходиться действовать иными методами. И когда все сработает, вот тогда отец поймет, как недооценивал Влада!

— Твоя мать всегда знала про этого ребенка. Сейчас ее расстраивают вынужденные меры. Я не могу оставить наследство сыну, у которого все мозги вытекли в трусы. Не для того я строил свою империю.

— Кто этот ребенок? Я его знаю? — внимательно вглядывается в лицо отца. Пытается уловить малейшие изменения.

— Ты узнаешь все, когда придет время.

— Зная тебя, сын явно где-то под твоим присмотром. Не бедствует. Скорее всего, работает на тебя, — Влад говорит уверенно, и по глазам отца понимает, что не ошибся.

— Я всегда и за всем наблюдаю, — констатирует факт.