Любовь Демона (СИ) - Ареева Дина

— Здесь твоя мама. Пришла просить не навязывать тебе своего ребенка...

Дыхание опять перехватывает, только сейчас оно смешивается с яростью, превращаясь в адовый коктейль.

Зря, мама. Я хотел дать себе время, чтобы успокоиться и не зажечь землю под твоими ногами. Но ты не дала мне ни единого шанса.

***

Ангелина

Демьян быстро оценил ситуацию. Его взгляд скользит по Анне и задерживается на нас с мамой.

— Что здесь происходит? — его голос звучит холодно и ровно.

— Мы просто разговариваем, — сухо отвечает Анна, с трудом скрывая раздражение.

— Разговариваете? — переспрашивает Демьян, становясь между нами. — А судя по твоему виду, ты готова их разорвать. Обеих.

Но Анна оставляет его слова без внимания.

— Это правда? — спрашивает она. Ее голос хоть и звучит резко, но дрожит от сдерживаемых эмоций. — У тебя действительно есть дочь?

— Не у меня, а у нас, — Демьян отвечает с непроницаемым лицом. — Да, мама, это правда. У нас с Ангелиной есть дочь. Ее зовут Милана.

— Как ты можешь заявлять с такой уверенностью? Ты уже сделал тест? Забыл, с кем она таскалась...

— Замолчи, — Демьян остается бесстрастным, и только сжатые до белых костяшек кулаки выдают его состояние. Он реально взбешен. — Только посмей сказать хоть одно слово об Ангелине и нашей дочке.

Но Анна слишком умна, чтобы продолжать. Она мгновенно меняет тактику. Прижимает к груди руки и горестно всхлипывает.

— Демьян, сынок, как ты можешь говорить мне такие ужасные слова? Мы же с тобой самые близкие люди!..

— Я больше не позволю тебе вмешиваться в мою жизнь, — говорит Демьян, глядя ей в глаза. — Ангелина и Миланка — моя семья. Если ты не можешь этого принять, это твоя проблема.

Анна выглядит по-настоящему потрясенной. Она делает шаг назад, ее глаза мечутся между мной и Демьяном.

— Ты правда так все оставишь? — прошептала она. — Ради чего, сынок?

— Ради своей дочери, — резко отвечает он. — И ради Ангелины. Завязывай со своими интригами, все кончено, мама.

И тогда она взрывается.

— Посмотрим, на сколько тебя хватит. Думаешь, она изменилась? Думаешь, она снова не бросит тебя, как в прошлый раз? — разворачивается ко мне и шипит. — Ты думаешь, это тебя спасет? Ты разрушила его жизнь, а теперь хочешь связать его еще крепче, используя ребенка?

— Это не ваше дело, — твердо отвечаю, подавляя просыпающийся гнев. — Это касается только меня, Демьяна и нашей дочери. Вы не имеете права вмешиваться.

— Довольно, — Демьян отходит в сторону, к Анне подходят его охранники. Откуда они взялись? — Увезите ее.

— Меня? Ты в своем уме, сын?

Анна поджимает губы, ее глаза сужаются.

— Мы с тобой еще не договорили, мама, — говорит Демьян и обращается к охранникам. — Отвезите ее домой. Никуда не выпускайте, я скоро приеду.

Охрана уводит сопротивляющуюся Анну, Демьян поворачивается ко мне.

— Ты в порядке?

Я сглатываю и киваю.

— Да. Теперь да.

Глава 26

Демьян

Лидия смотрит в упор, сжав губы в нитку.

Ничего нового, я с самого старта был ее «любимкой». Еще когда она у нас работала, со мной вела себя очень ровно и сдержанно. Ненавязчиво давала понять, что считает безответственным раздолбаем.

Представляю, как она «обрадовалась», когда Ангелина вернулась ко мне, к неходячему. А сейчас так вообще.

Даже думать не хочу, что она говорила ей обо мне. Главное, сука, как ни стремно это признавать, оказалась права. Поэтому как бы меня ни раздражало ее присутствие, приходится демонстрировать терпение.

В конце концов, когда Ангелине и моей дочке нужна была помощь, рядом был не я, а она. Так что затыкаю свое самолюбие подальше и здороваюсь как можно более нейтрально.

— Я даже из вежливости не собираюсь говорить, что рада тебя видеть, — в подтверждение моих слов заявляет Лидия.

— Можете не верить, но я вас понимаю, — говорю без пафоса, потому что так оно и есть. Поворачиваюсь и беру Ангелину за руку.

— Пойдем, я обещал Миланке, что скоро вернусь.

— Кстати, с кем ты ее оставил? — спохватывается Ангелина, а сама руку незаметно высвобождает. Переживает, чтобы Лидия не увидела? Или просто противно?..

— Медсестру какую-то попросил присмотреть. Она мимо проходила.

Лидия громко фыркает и закатывает глаза. Ангелина ничего не говорит, но ускоряет шаг.

Мы быстро поднимаемся в отделение. Миланка при виде нас бросается навстречу.

Сначала к Ангелине, потом ее перехватывает бабушка. Но дочка смотрит на меня с таким явным сожалением, что меня внутри затапливает волной благодарности.

Я ничем не заслужил, чтобы по мне так скучали. Я не стою даже ее маленького мизинчика. Бабушка явно постаралась для нее намного больше, но моя девочка не сводит с меня восторженных глаз.

Хоть куда-то я смотрю и в отражении не виду уебка.

Медсестрица, которую я в палату затолкал, хоть и не выглядит довольной, но и не возмущается.

Правильно делает. Достаю из портмоне пятьдесят баксов и ей в руку вкладываю.

— Спасибо, сестра.

Она мгновенно преображается.

— Ну что вы. Обращайтесь, если что.

Лидия тормошит малышку, расспрашивает, как она себя чувствует. Удачный момент, чтобы уйти — нас слишком много для больничной палаты. Подхожу к Ангелине.

— Мне уехать надо. Ненадолго.

— Конечно, Демьян! — отзывается она с готовностью. Я бы сказал с радостью, но не хочется так низко падать, пусть даже в собственных глазах.

— Папа, ты куда? — окликает расстроенный голос дочки, и слова встают в горле комом. Внезапно бросает в жар.

Она снова решила, что мне надоела?

Возвращаюсь и забираю из рук Лидии малышку. Не развалится, я же не насовсем.

Но это мой ребенок, и я должен ее убедить, что папа никуда больше не денется. Не исчезнет, не пропадет.

— Принцесса, ты пока побудешь с мамой и бабушкой, а я съезжу по делам. Я недолго, обещаю. Ты не заметишь, как быстро пройдет время.

— Ты хочешь вернуться, Демьян? — переспрашивает Ангелина, понизив голос. Оборачиваюсь. Она выглядит по настоящему шокированной.

— А что тебя так удивляет?

— Ты же не выспался, устал. Началась рабочая неделя, тебе неудобно ночевать в больнице.

— А тебе удобно? — смотрю прямо в глаза. Она отводит взгляд.

— Я привыкла...

— Вот и я буду привыкать. Тебе надо принять то, что я теперь все время буду присутствовать в жизни нашей дочери, Ангелина. И участвовать в ней.

Она вспыхивает, но молчит. И мне не хочется говорить лишнего в присутствии Лидии. Не будь ее, я бы добавил, что в жизни самой Ангелины я тоже планирую принять самое живое участие.

Но эти слова не предназначены для чужих ушей. Это только для нее, это между нами. И почему-то сейчас мне кажется, что Ангел не стала бы возражать.

Я скажу потом, наедине.

Прощаюсь с Лидией и разве что не кланяюсь. Но неожиданно Ангелина заявляет:

— Я пойду тебя проводить.

— Хочешь убедиться, что я в самом деле уехал? — тупо шучу, но она игнорирует сказанные слова. Не отвечает, первой выходит из палаты и останавливается в проеме, выжидательно глядя на меня.

Выхожу следом, она разворачивается и хватает за руку.

— Спасибо тебе, Демьян.

— За что? — я даже охуеть не успел.

— Ты заступился за нас перед Анной. Все-таки, она твоя мать, а мы... я...

— Я ничего не сказал такого, что не соответствовало бы действительности, Ангелина, — перебиваю ее. — Вы с Миланкой моя семья. Даже если ты против. Даже если ты думаешь по другому. Я для себя все решил.

Она смущается, отпускает глаза.

— Ты сейчас в офис? — неуклюже меняет тему. Беру ее лицо в ладони, притягиваю вплотную.

— Я сейчас поеду к матери. Нам с ней есть о чем поговорить. Но я хочу, чтобы ты знала: все заплатят, Ангел. Никто не останется прощенным, даже моя мать.

— Демьян, ты же не станешь... — она не договаривает. С ужасом смотрит мне в глаза.