Слова (ЛП) - Джейд Эшли

Он в замешательстве моргает, будто не был готов к тому, что я откажусь.

– Должен же быть какой-то способ заставить тебя передумать.

Я смотрю ему прямо в глаза.

– Поверь. Нет.

– Леннон…

– Если не перестанешь доставать, я попрошу охрану вышвырнуть тебя.

Что-то мне подсказывает, что этот парень не примет отказа.

Он раздраженно достает из бумажника визитку с пятидесятидолларовой купюрой и протягивает их через барную стойку.

– Вот моя визитка. Пожалуйста, просто подумай об этом.

Ни единого шанса, черт побери.

Я уже давно перестала проводить дни и ночи, думая о Фениксе Уокере и беспокоясь о его благополучии.

* * *

– Как он? – спрашиваю я миссис Палму, входя в дом.

Она выключает телевизор.

– Сегодня вечером был немного беспокойным, но мы послушали The Beatles, и это подняло ему настроение.

Я улыбаюсь, потому что в трудные моменты музыка всегда помогает. Особенно его самая любимая группа.

– Спасибо.

– Прекрати благодарить меня, Леннон. – Встав, она собирает свои вещи. – Я положила в холодильник остатки еды для тебя. Сегодня приготовила лосося, так что не уверена, насколько хорошо он разогреется.

Я следую за ней к входной двери.

– Уверена, все будет идеально.

– У тебя ведь завтра выходной?

– Да…

Меня прерывает звук дверного звонка.

Не знаю, кто находится по ту сторону, но я уже готова свернуть им шею, потому что сейчас полчетвертого утра и мой отец спит.

Протиснувшись мимо миссис Палмы, я открываю.

– Лучше бы это… – И замолкаю, когда вижу того парня, Чендлера. – Как, черт возьми, ты узнал мой адрес?

Миссис Палма тут же принимает защитную позу.

– Если вы сию же минуту не уйдете, я позову своего мужа.

Упираясь рукой в стену дома, Чендлер вздыхает.

– Сто пятьдесят тысяч долларов.

– Нет. – Я захлопываю дверь у него перед носом.

– Кто это? – спрашивает миссис Палма.

– Менеджер Sharp Objects.

И назойливый придурок.

Ее брови взлетают к потолку.

– Ты шутишь. Что он хотел? – Она раскрывает рот. – Феникс признался?

В конце концов, я рассказала ей обо всем вскоре после того, как узнала, что он украл мою песню и приписал все заслуги себе. К сожалению, она была расстроена и озадачена не меньше меня.

Миссис Палма предложила рассказать отцу, но он захотел бы подать на Феникса в суд. Однако у меня не имелось юридической опоры, поскольку, в отличие от моего отца, я не защищала свою музыку авторскими правами.

Будучи просто глупым подростком, я поделилась кое-чем личным с парнем, которому, как мне казалось, могла доверять.

С парнем, который притворялся, что интересуется мной, дабы присвоить себе плоды моего творчества.

И мало того, что больше никто не видел, как я пою ему свою песню.

Никто больше никогда не слышал ее. Только он.

В итоге мой отец потратил бы кучу денег на заведомо проигрышное дело.

– Нет. – Я потираю лоб, пытаясь предотвратить накатывающую головную боль. – Его менеджер желает нанять меня, чтобы я стала трезвым компаньоном Феникса в их предстоящем туре в течение восьми недель.

Ее рот открывается и закрывается, как у рыбы, прежде чем она произносит:

– Что? Это…

– Чертовски странно, да?

Она кивает.

– Очень.

– С уверенностью могу сказать, что ни за что не стану этого делать.

– Верно. – Она кривится. – Хотя…

– Хотя что? – спрашиваю я, когда ее голос стихает.

Она машет рукой.

– Ничего. Забудь об этом.

Будто это так просто.

Потому что, клянусь, я сделала все, что в моих силах, дабы суметь забыть этого мудака и то, что он со мной сотворил.

Глава 24

Леннон

– Что будет сегодня на ужин, мама?

Сохраняя бесстрастное выражение лица, я отвечаю на вопрос отца:

– Я думала о курице с овощами, но, если не хочешь, можем заказать пиццу.

Он улыбается.

– Звучит неплохо.

– Тогда пицца.

Иногда мне трудно не поправлять его, но приходится постоянно напоминать себе, что это его реальность, и то, что она не совпадает с моей, не делает его повседневность менее значимой.

А это значит, что сегодня… я – моя покойная бабушка. На днях я была бывшей учительницей. А пару недель назад Джоан Джетт^[24].

Хотя я и несильно возражала.

Самое главное, что папа в хорошем настроении.

Но втайне я надеюсь, что скоро он снова вспомнит, что я его дочь. Хотя бы ненадолго.

Но даже если нет… Я все равно найду его, где бы он ни был.

Потому что, какую бы роль я ни играла, он навсегда останется моим папой и человеком, которого я люблю больше всего на свете.

– Я устал, – говорит он. – Думаю, вздремну, пока Кейт не вернулась домой.

Кейт – имя моей мамы. Я помню, как однажды он рассказывал, что вскоре после свадьбы они ненадолго переехали к моей бабушке, дабы накопить денег на первый взнос за этот дом, так что, должно быть, именно туда и привели его сегодняшние воспоминания.

– Хорошо. Я разбужу тебя, когда привезут пиццу. – Наклонившись, я целую его в щеку, чувствуя благодарность за то, что сейчас он считает меня своей мамой, а значит, мои действия не вызовут проблем. – Я люблю тебя.

Очень сильно.

– Я тоже тебя люблю. – Я собираюсь уходить, но он берет меня за руку. – Надеюсь, что однажды, когда у меня появятся дети, я стану таким же замечательным родителем, как ты.

Мое сердце раскалывается, и волна печали прокатывается по зазубренным осколкам, словно дорожный каток.

– Ты станешь самым лучшим отцом.

Пару мгновений он обдумывает мои слова, а затем говорит:

– Ты так думаешь?

Я сжимаю его руку.

– Я это знаю.

Только покинув комнату, я даю волю эмоциям и пускаю первую слезу.

Подобно большинству детей, я воспринимала отца как должное. Временами мне казалось, он слишком опекает меня и не знает, что для меня лучше, хотя он и думал обратное.

Но, видит Бог, я бы все отдала, чтобы снова услышать, как он ворчит или дает мне советы. Как уверяет, что гордится мной, хотя я не идеальна и не всегда принимаю правильные решения. Что я и без его наставлений неплохо справляюсь с этой чертовой штукой, именуемой жизнью.

Что все наладится.

Что однажды это перестанет причинять такую боль.

Собравшись с духом, я спускаюсь вниз. И застаю миссис Палму на кухне за мытьем посуды.

– Вы не должны этого делать, – говорю я ей.

Правда, эта женщина и так делает слишком много.

Она отмахивается.

– Посуды совсем немного. К тому же мне стало скучно и захотелось чем-нибудь заняться. – Выключив кран, она смотрит на меня. – Как он?

– В порядке. А вот я, с другой стороны, не очень. – Нахмурившись, я сажусь за стол. – Сегодня я была своей бабушкой, и он выразил надежду, что станет таким же замечательным родителем, как она.

– О милая. – Она сжимает мое плечо, затем садится напротив. – Утешься тем, что это значит – он хотел тебя, и отцовство стало для него важным задолго до твоего появления на свет.

Отчего-то эта женщина всегда знает, что сказать, дабы мне стало легче.

– Да… – Меня прерывает стук в дверь.

– Ждешь гостей?

Вставая из-за стола, я качаю головой.

– Нет.

Я бормочу проклятие в тот момент, когда открываю дверь. Потому что по другую сторону стоит Чендлер Дикки. Снова.

– Двести тысяч.

Я собираюсь захлопнуть дверь перед его лицом, но он втискивает ногу между дверью и рамой.

– Наше первое шоу состоится завтра вечером в Калифорнии, – торопливо выдает он. – Мы сразу же отправимся в путь, так что тебе нужно принять решение в ближайшее время.

Да вашу ж мать. Он что, оглох?

– Мое решение – нет.

На этот раз, захлопнув дверь, я ее запираю.

– Менеджер снова вернулся? – восклицает миссис Палма, когда я возвращаюсь на кухню.

– Ага. Этот засранец не понимает значения слова «нет». – Я достаю из холодильника бутылки с водой для себя и для нее. – К счастью, тур начинается завтра, так что вскоре он исчезнет с моего горизонта.