Любовница (СИ) - Орлова Ира

Порывался набрать жене, но каждый раз останавливал себя, страшась услышать ее холодный голос. Давно я так не боялся, как в этот вечер.

Услышав, что в замке поворачивается ключ, поднялся и с опаской вышел в коридор. Было плевать, что там с этой идиоткой, меня волновала только жена. Вялая и уставшая она повернулась на звук, и от сердца отлегло. В глазах не было ненависти или презрения. Лишь усталость и немного грусти.

– Чего не спишь? – удивилась Даша шепотом.

– Тебя ждал, – засуетился, помогая ей раздеться. – Сейчас ужин подогрею...

– Спасибо, – сдержанно улыбнулась она. А мне захотелось ее спрятать от всего мира, увезти далеко отсюда.

– Дашка, – поддавшись порыву, высказал свои мысли. – Давай уедем?

– Куда? – в непонимании смотрела жена на меня.

– Да куда захочешь! Можем в столицу, можем, вообще, заграницу.

– С чего это? Здесь родители, работа, друзья. Наши совместные планы, – перечисляла она озадаченно. – Опять же, Юлю сейчас бросать...

– Да достала твоя Юля! – вспылил лишь от одного упоминания ее имени. – Ей не пять лет. Справится. Освоилась же… Вон, залетела от кого-то....

– Зачем ты так? – расстроилась Даша. – Все мы совершаем ошибки. Но мужчины редко несут за них ответственность. Всё падает на плечи женщины. Это она гулящая, мать-одиночка и так далее, а мужик, что сбегает и порой даже алименты не платит, — с него взятки гладки.

– Нужно думать, с кем связываешься, – не согласился.

– Какая ерунда, – рассердилась она, садясь за стол. – Можно годами жить с человеком и не знать какой он гад. Да и при расставании чаще всего такое наружу вылезает, что волосы на голове шевелятся. Близкие родственники предают, чего же ждать от постороннего человека?

– Ой, да мне неинтересны другие, – включая микроволновку, свернул с опасной темы. – Я про нас говорю. Что ты всю жизнь будешь бегать за большой девочкой и сопли ей вытирать? Хватает твоей вечной материальной помощи, моральной поддержки. Я молчу уже про неоднократные попытки подкармливать ее семейку. Чего так смотришь? Думала, я не в курсе? Всё надеешься, что у них к дочери чувства проснуться... А она не нужна им, – всплеснул руками. – Она и сама не особо стремится к нормальному общению.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – почала Даша головой. – Она росла в ужасных условиях, донашивая мои вещи и играя в мои игрушки. Могла на улице сутками пропадать, ночуя в подъезде. Родителям было плевать, а ко мне, видите ли, стыдно было идти! Ты не прошел ее путь, живя в полной семье, окружённый любовью с малых лет. У Юли же — не было ничего из этого! Поэтому, возможно, и мужчин она таких выбирает... Всё хочет отогреться, а они в ней видят красивую куклу. Так, поиграют да выбросят. Заступиться же некому, у нее ничего нет. Не суди, Андрей, – закончила она с обидой в голосе.

– Ну, а что ты ей не помогла? – фыркнул, поражаясь подобному состраданию к столь лицемерной особе. – Вон, Сережу бы пристроила. Он же хороший и надежный.

– Они же не собаки на случке, – скривилась на мое предложение Даша. – Как-то изначально общение не сложилось. Уж не знаю, что между ними произошло, но терпеть они друг друга до сих пор не могут.

– Пади в штаны ему лезла, вот и не сложилось, – засмеялся, представляя, как Юлька с упорством перебирала всех ее парней.

У меня внутри зрел огромный шар злобы и раздраженности на девушку: за обман и молчание. За то, что она одним словом может разрушить мою жизнь. Оказывается, отвратительно, когда твоё спокойствие зависит от постороннего человека.

– Прекрати, – осадила меня жена. – Нас там не было, чтобы сочинять такие гадости.

– А ты спроси, – хмыкнул, ставя тарелку и доставая вилку. – Хотя, зная тебя, я не удивлен, что ты до сих пор в неведении.

– Почему? – нахмурилась жена. – Да и это их дело. Зачем мне лезть?

– Ты, как страус, прячешь голову в песок. Тебе проще закрыть глаза на проблему. А, может, влезь ты, и они нашли бы общий язык. В любом случае, уверен, ты узнала бы много нового про свою подружку, – специально подталкивал ее к мысли, что Юля ненадежная. Начиная расшатывать Дашину веру в подругу.

– Столько лет минуло, чего сейчас копаться в этом? – не поддавалась она. – Ты сможешь завтра Степу в сад отвезти? Я хочу пораньше к Юле съездить.

– Хорошо, но вечером у меня дела, так что сама его заберешь, – кивнул, откладывая визит к несостоявшейся мамочке на послеобеденное время.

– Договорились, – согласилась жена, приступая к трапезе. Больше мы не возвращались к этой теме.

Глава 18.2 Юля

Это какое-то безумие! Меня до сих пор трясло после произошедшего… Не верилось, просто не верилось в то, что я так глупо потеряла самое дорогое, что только могло у меня быть. Моего ребенка…

Ужас происходящего накатывал волнами. Из раза в раз я засыпала, лёжа в больничной койке, просыпаюсь рывком в холодном поту. И глупое желание поверить в то, что это был просто сон, рассыпалось под натиском реальности.

Его больше нет…

Я дура! Самая настоящая… Чего мне стоило рассказать Андрею о нашем ребёнка, отказаться от наших отношений или просто уйти из того злосчастного ресторана? Возможно, тогда бы всего этого не произошло?..

Нет. Наверное, стоило свернуть намного раньше. Ещё тогда, когда я поняла, что никогда не смогу стать счастливой, пытаясь добиться расположение того, кто принадлежал не мне…

Можно гадать вечно, что сделал не так, но одно остаётся точным — Андрею я была не нужна в качестве его единственной. Ни одна, ни с ребенком… которого больше нет.

В голове до сих пор набатом бились жестокие слова врача. Неужели, я больше никогда не смогу стать матерью? Не хотелось верить. Слышать. Да что там… даже жить!

Спустя время, поняла, как глупо было звонить Даше, когда меня увезли в больницу. Но рассказать ей о том, чье дитя я потеряла, не смогла…

И нет, на этот раз не из-за страха потерять подругу. Пришлось признать, Даша когда-нибудь узнаёт всю правду и пути назад уже не будет. Впервые, я испугалась не за себя, поскольку терять мне уже было нечего. Нет, на этот раз всё было по-другому. Я не захотела причинять ей боль. Ведь это её сломает… Не сейчас, не сегодня. Не в момент, когда мне было больше не к кому обратиться за помощью.

Меня бросало то в жар, то в холод. Слезы уже давно высохли на щеках, застыв тонкой стягивающей кожу коркой, глаза щипало, но я не сказала ни слова. Ни тогда, когда подруга приехала, сдавливая меня, обезумевшую от горя, в утешающих объятиях. Ни утром, когда я уже была под львиной дозой успокоительных, безучастным взглядом таращась в потолок.

Ей не нужно было знать об этой грязи. Я просто уйду, исчезну из её жизни, как будто меня и не было. Вновь уеду из города, поменяю номер телефона. Начну жизнь с чистого листа…

Я пролежала на койке весь день, судорожно продумывая пути отхода. Ежась под тонким больничным одеялом, комкая ткань футболки, что привезла Даша, в районе живота, понимая, что окончательно пересекла чёрту невозврата. Ничего не будет так, как прежде. Никогда.

Пару раз слух улавливал приглашения медсестры на обед и ужин, но пропускала её слова мимо ушей. Аппетита не было, как и, в целом, желания жить дальше. Апатия, пришедшая после целой ночи, проведённой в истерики, не позволяла предпринимать активных действий.

Вот отлежусь и обязательно убегу. Спрячусь от всего мира и… В такие моменты я очень жалела, что являлась человеком, что был не способен просто взять и зализать свои раны. Я продолжала жалеть себя, жалеть о том, что произошло и о том, что не сделала. Это одновременно и убивали и давало возможность жить дальше. Принять то, что происходит, как должное.

Телефон был давно поставлен на беззвучный, я не хотела ни с кем разговаривать. Казалось, стоит мне открыть рот, как из него раздался лишь крик. Отчаянный, истошный, такой, после которого меня просто не станет…

Фоном прозвучал короткий стук в дверь. Уверенная поступь шагов, шаркающих по плиточному полу. Шорох одежды человека, что садился на стул у моей кровати. И тяжёлый вздох мужчины, которого я совершенно точно не ожидала здесь увидеть.