Лишь одна песня (ЛП) - Линн Стэйси

Даррен остановился перед металлическими воротами и ввел код. Ворота медленно распахнулись, и я посмотрела на Зака. Он казался расслабленным. А я сейчас вовсе не расслаблена.

У меня отвисает челюсть, когда мы, наконец, въезжаем на подъездную дорожку.

— Это твой дом?

Вовсе не дом. Скорее огромный музей, особняк или одноэтажный отель. Не могу описать величественное строение в юго-восточном стиле передо мной, но дом — вовсе не то слово, которое я могу использовать для описания. Слишком простое слово, слишком маленькое для увиденного. Я вижу что-то похожее на шестиместный… Слева стоит шестиместный гараж! А рядом открытая терраса дома, изогнутая в форме луны. Я понятия не имела, что дома могут быть такой формы. Предполагаю, что кирпичная дорожка ведет к главному входу, но не могу рассмотреть его из-за красивого и завораживающего ландшафта. Яркие растения и разноцветные цветы формируют самый прекрасный сад, который я когда-либо видела.

— Ага, — простой ответ. Я потрясена, полностью ошеломлена, что действительно знаю человека, который живет в таком доме. Знаю, что это Зак. Знаю, что он — рок-звезда и, полагаю, денег у него больше, чем некоторые могут видеть за всю жизнь, но все же. Это чересчур. У меня то же чувство, как в тот день, когда увидела его автобус. И это всего лишь гастрольный автобус! Но дом ошеломителен, и теперь я осознаю, насколько отличаются наши жизни. — Я купил его для себя и группы. У каждого есть собственная спальня со всеми удобствами, Гарретт и Чейз остаются здесь все время, когда мы записываемся в Лос-Анджелесе.

У каждого своя комната? Я даже не хочу знать, сколько там всего комнат. Очевидно, что намного больше, чем приходилось видеть. Широко распахиваю глаза. Даже и не подозревала, что могу так их распахнуть.

— Это всего лишь дом, Никки. Глубоко вдохни, — Зак улыбается и сжимает мою руку.

Я смеюсь, вдыхая, и, в конечном счете, непривлекательно фыркаю. Зак смеется надо мной, и напряжение спадает. «Это просто дом». Самое смешное утверждение, которое я слышала за долгое время.

— Идем. Когда устроимся, я покажу тебе окрестности, а затем хочу пригласить тебя на ужин. Моя очередь познакомить тебя кое с кем, — его взгляд наполнен озорством.

— С кем? — мне хочется знать. Знаю, что он родился неподалеку, и через пару дней приедут его мама и Сэмми. Кто бы это мог быть?

Он лишь подмигивает и протягивает мне руку, чтобы помочь выйти из внедорожника.

— Увидишь.

Следую за ним в дом. Насчет ландшафта я оказалась права, дверь была скрыта за уединенной террасой. Она полностью скрыта деревьями и кустарниками от дома. Чувствую себя так, словно прохожу через лес, чтобы попасть внутрь.

Захожу в дом и сразу замираю. Смутно смотрю на мебель. Тени от диванов, столов и картин на стенах, но на самом деле не вижу их, потому что полностью сосредоточена на общем виде. Вся задняя часть дома — это одно огромное окно во всю стену. Оно занимает всю ширину чудовищно большой комнаты и тянется от пола до потолка. За террасой располагается бесконечный бассейн, который похож на водопад, падающий со скалы в океан. Игнорирую все и подхожу к окнам, чувствуя, как меня притягивает прекрасный вид. Я так рада, что на небе нет ни облачка, и солнечный свет позволяет получить полный эффект. Ничего… Я не могу подобрать слов, чтобы описать вид. Все, что я вижу, яркий голубой океан, идеально сливающийся с ярко-голубым небом, испещренный белыми гребнями волн, которые не могу увидеть.

Чувствую присутствие Зака позади меня, когда таращась, стою у окна.

— Это просто… Вау…

Я не могу подобрать слов, чтобы описать увиденное.

— Знаю, — отвечает он и обнимает меня за талию, нежно, но уверенно прижимая к себе. — Я купил дом из-за этого вида. Мне он понравился.

— И понимаю, почему, — говорю я, зачарованная красотой, раскинувшейся передо мной.

— Давай я быстро покажу тебе все остальное.

Мне не хочется покидать это место. Зак смеется и тянет меня за собой.

— Ты посмотришь, когда мы закончим. И завтра, и послезавтра, и еще днем позже… — я бросаю взгляд на него, когда отрываю взгляд от океана. Задаюсь вопросом, сколько «дней спустя» он собирался произнести, прежде чем его голос затихает, но так лучше, потому что последнее, что я сейчас хочу услышать, это слово «вечно».

Загипнотизированная этим домом и видом, я могу согласиться. Прогоняю от себя безумные мысли, пока он ведет меня в место, которое называет «восточным крылом». Он живет в доме с «крыльями».

Зак показывает мне спальни, их у него восемь. Восемь! Никогда бы не поверила, если бы не увидела собственными глазами.

После показывает мне кухню и гостиную, ведет меня на другую сторону дома, «западное крыло», где располагается комнаты развлечений. У меня отвисает челюсть, когда я вижу каждую комнату. Первая — его медиа-зал. Она выглядела как кинотеатр с двенадцатью кожаными креслами с высокой спинкой, каждое из которых отделено подлокотником с подстаканником. Затем я вижу музыкальную студию, где, как он рассказал, они репетируют и иногда записывают новую музыку. В основном они занимаются этим в офисе звукозаписывающего лейбла в центре Лос-Анджелеса, но когда группа собирается здесь, они умудряются записать один или два трека. Вспоминаю мое любимое фото из тура. То, где Зак и Чейз сидят, склонив головы, за написанием новой песни. Представляю, как они выглядят в этой комнате, и какие песни написаны здесь.

Прежде чем я успеваю спросить, Зак заводит меня в последнюю игровую комнату. Внутри огромный бильярдный стол и полноценный бар. Задняя стена похожа на гостиную, заполнена полноразмерными окнами. В центре комнаты стоит изогнутый черный кожаный диван, повернутый к самому большому телевизору, который я видела. Футболисты на нем, как мне кажется, смотрятся во весь рост.

— Это моя любимая комната в доме, — говорит он, подводя к бильярдному столу. Я смеюсь, когда вспоминаю, что он еще не заплатил за проигрыш, когда проиграл в Чикаго. Я решаю оставить все как есть. По крайней мере, сейчас.

— Понимаю, почему, — она такая же, как Зак. Простая мебель и цвета темнее, чем в остальных частях дома. Уютная комната и чувствуется мужское присутствие. Я лишь представляю ночи, которые они проводили здесь с Чейзом, Джейком и Гарреттом. Тусовались, пили пиво и играли в бильярд. Улыбаюсь, думая об этом. Скучаю по этим парням сильнее, чем думала.

***

Я останавливаюсь, как вкопанная, когда Зак открывает дверь в свой гараж, или один из них, когда мы отправляемся на ужин спустя пару часов. Передо мной черный двухдверный кабриолет с опущенной крышей. Он похож на футуристический автомобиль, который я видела лишь в кино или где-то в Бэткэйве (прим. переводчика: с англ. «Пещера летучих мышей», bætˈkeɪv — ночной клуб в Лондоне, Англия, считающийся местом рождения готической субкультуры).

— Вау. Это твоя машина?

Он самодовольно улыбается.

— Ага, я купил его перед самым началом тура. «Мерседес-роадстер». Забавно, не так ли?

— Она прекрасна, — я не любитель машин, но эта слишком прекрасна, чтобы не испытывать благоговения перед ней. Когда села на пассажирское сидение, погрузилась в самую мягкую серую кожу, которую только можно представить.

Спустя полчаса мы подъехали к чему-то напоминающему грязную старую дыру с баром в стене. Снаружи выглядело так, словно камни вот-вот выпадут из стены, неоновые огни вспыхивали в окнах, выдавая буквы. Слово «пен» было темным, а вывеска «Бьянс-лэйс» периодически вспыхивала. Куда он меня привез?

— Эм… С твоей машиной здесь ничего не случится? — спрашиваю я, когда он паркуется на улице и слышит звук дверного замка. — А с нами? — Я осматриваюсь, на улице пустынно, никакого движения. Эта часть города не кажется опасной, но на улице нет ни пешеходов, ни автомобилей.

Зак смеется надо мной.

— С ней все будет хорошо, как и с нами. Брайан готовит мои любимые бургеры. В бильярдной свободно, так что, думаю, попытаюсь сегодня отыграться.