Рут Уокер - Клуб разбитых сердец
Но узнать можно, а уж костюмы и вовсе воспроизведены один к одному.
Глори долго разглядывала наброски. Больше всего ей, конечно, хотелось походить на Шанель. Дженис выглядит как молоденькая студентка, и ей это идет, но совсем не к лицу рыжей с жесткими волосами. Ариэль же вообще не рассматривается. Глори смутно догадывалась, что и в этой женщине есть какой-то неуловимый шарм, но опять-таки все это не для нее. А Стефани? Что ж, для домашней хозяйки из пригорода одевается она вполне сносно, но ей, Глори, такие костюмы на все случаи жизни совершенно не подходят. А вот Шанель – это да! Глори так и видела себя в таком же, как у нее, элегантном, отороченном мехом костюме.
Да, но как такой раздобыть? Ясно, что шить на заказ. Да и сумки, туфли из оленьей кожи покупать она не может. Разве что переделать как-нибудь из уже имеющегося, чтобы хоть отдаленно напоминало одеяние Шанель? В конце концов не зря же два года она занималась экономикой домашнего хозяйства в школе.
Глори встала и пошла к гардеробу. Он ломился от платьев, в основном старых, ибо Глори никогда ничего не выбрасывала.
«Все в норку», – насмешливо бросил как-то Бадди, когда они с ним еще ладили.
Внезапно у Глори пересохло в горле, но, не уступая собственной слабости, она яростно тряхнула головой. Никогда и никакой мужчина ее больше на мякине не проведет, а о Бадди вообще говорить не приходится, и зачем ему, интересно, понадобилось выяснять у матери, где она теперь живет? Что ему от нее нужно? Еще одну взбучку задать хочет? Глори поморщилась, вспомнив, какой яростью загорелись у Бадди глаза, когда она хлестнула его по паху ремнем.
Что ж, если он снова заглянет к матери, может, и поверит, что Глори и впрямь уехала. Конечно, когда будут готовы бракоразводные документы, все станет на свои места, но это когда еще произойдет. Если повезет, случайно они никогда не столкнутся, а даже если столкнутся, что из того? Это свободная страна. Стоит ему хоть взглянуть на нее как-нибудь не так, она сразу же позовет полицейского.
Глори решительно отогнала эти неприятные мысли и принялась копаться в шкафу. Разглядывая свои платья глазами Шанель, она видела, что все это дешевка, о чем, в частности, свидетельствует обилие оборок и всяческих иных украшений.
И отчего это чем меньше платишь, тем больше лишнего на платьях? У Шанель жакет сверху донизу совершенно прямой и лишь слегка подчеркивает формы именно там, где это нужно. И нигде ни морщинки, хоть и просидела она на стуле не менее двух часов. Из чего следует, что качество – это качество. Беда лишь в том, что качество стоит таких денег, каких у нее нет.
Положим, есть у нее это шерстяное платье, купленное относительно недавно на распродаже. Бадди тогда раскричался из-за цены, и Глори пообещала вернуть его в магазин, но обещания так и не выполнила. Никогда она не могла заставить себя отказаться от того, что ей принадлежит. Как-то увереннее себя чувствуешь, когда у тебя много вещей, пусть даже большая часть из них давно вышла из моды. То же касается еды.
Едва она сняла эту квартиру, как накупила кучу консервов.
Так, на всякий пожарный.
Итак, шерстяное платье при ней, хотя, живя с Бадди, она ни разу не рискнула надеть его. Платье простенькое и не совсем, скажем так, подходит к ее фигуре. Слишком тесно облегает грудь и обтягивает бедра. Тем не менее это шаг в правила ном направлении. Решено, на следующий совместный обед она наденет его. Ну и с волосами надо что-то придумать. Понятно, к модному парикмахеру не пойдешь. Можно сделать локоны и пышно взбить волосы, уложив их волнами. И поменьше косметики, хотя Глори поклясться была готова, что грима Шанель кладет столько же, сколько и она, только не видно этого.
А может, отложив на время другие надобности, купить несколько новых платьев? Положим, если не изменить жизнь во всех смыслах, то никакие наряды не помогут. Новая работа – это тоже одна из главных проблем. Но разве проживешь на зарплату, допустим, продавщицы или секретарши? Да, ничего не дается просто так. Во всяком случае, ничего из того, к чему стоит стремиться.
А ведь так хочется выглядеть респектабельной дамой, так хочется стать, как бы выразиться, стильной женщиной. Именно поэтому и решила Глори пойти на этот обед, хоть и чужая она в их компании. К чему это ее в конце концов обязывает?
Ни к чему. В любой момент можно соскочить, особенно если подвернется что-нибудь более интересное…
Глава 13
Дженис не случайно пришла в университетский клуб первой. Ей надо было поговорить с директором клуба Морисом в качестве одной из своих общественных нагрузок, обязательных для жены преуспевающего стэнфордского профессора, она взвалила на себя неблагодарную должность сопредседателя инициативной группы по сбору средств на реставрацию старого здания клуба, так чтобы оно соответствовало вновь принятому сейсмическому кодексу штата Калифорния. Без этих весьма дорогостоящих работ клуб обречен. Поскольку строительного фонда нет в природе, клуб, за которым восьмидесятипятилетняя история, просто прекратит свое существование, и не так-то легко будет шестидесяти-, а иногда и семидесятилетним официантам, поварам, служащим клуба найти новую работу.
Так что, когда Дженис попросила Мориса об одолжении, он охотно откликнулся. А поскольку с просьбами она к нему обращалась не часто, то и неловкости не чувствовала. Да и речь-то идет о пустяке – раз в месяц бесплатно нужна одна из гостевых столовых клуба, обед по ценам для сотрудников да пара бутылок вина за счет клуба.
Морис пообещал зарезервировать за Дженис и ее гостями так называемый солярий. В ожидании гостей она с удовлетворением оглядывала удлиненную комнату: плетеная мебель, стены увиты хмелем, на подоконниках расставлены горшки с геранью и настурциями. Высокие окна с витыми карнизами выходят на оживленную Саттер-стрит, но шум улицы заглушается толстыми стенами. Сквозь матовые стекла в потолке льется жемчужно-голубой свет октябрьского солнца. «Хорошее предзнаменование для нашего начинания», – подумала Дженис.
Она придирчиво осмотрела стол с разложенными на нем приборами из старого благородного серебра, не новой, но, несомненно, из чистого льна скатертью и хрустальными бокалами, которые из-за почтенного своего возраста скорее светились, нежели сверкали. Стесненный в средствах клуб не мог позволить себе обновить свое убранство, но, бесспорно, здесь по-прежнему знали, как следует вести дело.
Тогда почему же, коль скоро все приметы так хороши, Дженис ощущает некоторую неловкость? Откуда это беспокойное, едва ли не виноватое чувство? Может, это совесть ее бунтует, о чем говорил Джейк? И почему, собственно, он так против всей этой затеи? Положим, Джейк любит выступать в роли адвоката дьявола…
