Маргарита Полякова - Декамертон
Восьмая.
Жил-был Дурак.
Он молился всерьез
тряпкам, костям и пучку волос.
Все это глупой бабой звалось,
но Дурак ее звал
Королевой Грез.
Киплинг.
Любовь должна быть трагедией. Величайшей тайной в мире! Никакие жизненные неудобства, расчеты и компромиссы не должны ее касаться!
Куприн.
Кажется, мне было тогда лет 13. Только не делайте кислых мин, можно подумать, вам никогда 13 не было! Между прочим, забавное было времечко. Вечное вмешательство взрослых в повседневную жизнь, и еще кто-нибудь, кто обязательно нравился. Причем ничего путного из этого, почему-то, никогда не получалось.
Я всегда жила в придуманном мире. Так было проще. И не очень больно. Я всегда любила читать книги. Впрочем… Эта злостная болезнь не оставила меня до сих пор. Только сейчас я просто получаю от этого удовольствие, а в прошлом… В прошлом это был главный способ уйти от реальной жизни. Вторым способом были жалкие потуги написания стихов и прозы.
В то время я не умела курить (так и не научилась), не любила пива (сколько времени полезного потеряла, во дура!) и не слушала никакой музыки (как я жила вообще?). Я на полном серьезе считала, что я – неудачная попытка динозавра стать человеком, и что во мне нет ничего хорошего. Ей-богу. И первым меня оттащил от этой идеи за уши ни кто иной, как Андрей.
Он был крут. Крут по всем тем меркам, по которым может быть крутым пацан 14-ти лет. По сути, он был старше меня на полгода, но ему уже было 14, а мне нет. И когда я смотрела на него, он казался мне очень взрослым. И даже очень высоким. На самом деле в нем было 1.80 с кепкой, но поскольку я при своих 1.70 казалась себе безобразно длинной, то он, конечно же, был для меня прекрасно высок. Сложен? Да ничего сложен, особенно если учесть, что ему было всего 14, и он серьезно занимался спортом. У Андрея был осветленный чуб, самодельная татуировка на (не помню уже каком) плече и серые глаза. Вот! Вот корень всей моей любви ко всяким сероглазым мальчикам!
Если честно, то вся эта история вовсе не о том, что я в Андрея влюбилась. Она началась с того, что влюблен-то был в меня как раз он, а я искренне его ненавидела. Смешно. Нет, в самом деле, смешно ненавидеть человека со всей страстью ограниченного книгами подростка. И за что? За то, что он вносил в мою жизнь некоторые неудобства. Вообще-то упорядоченная жизнь нравится мне до сих пор. Только не до такой степени. А в то время, о котором я собираюсь вам поведать – это был мой стиль жизни. И у меня было только одно желание – чтобы от меня отстали и оставили меня в покое. И бедному Андрею доставалось на орехи как раз за то, что он вообще смел меня замечать. Мало того, он очень любил меня подначивать. Естественно, я старалась отвечать ему соответственно. Бог ты мой, как же он психовал! Ехидиной я была всегда. Но единственное, чего мне от Андрея хотелось – это чтобы он не вытаскивал меня на всеобщее обозрение.
Не могу сказать точно – когда именно все это началось. По-моему, мне как раз грозило исполнится 14. Надо сказать, что Андрей доставал меня всегда. Просто к этому времени он начал проявлять ко мне прямо-таки нездоровый интерес. Сначала я на это не обратила внимания, поскольку всегда была не от мира сего. И все мальчики (за небольшим исключением) находились для меня где-то в другом измерении. Исключением был Олег. Такой типично-приличный мальчик. Он таскал за мной свой портфель, драл для меня цветы со школьной клумбы и даже отважился однажды пригласить в кино. Весь фильм я ждала, что он меня поцелует, но он так и не отважился.
Не знаю уж, хотел ли Андрей приколоться над нашей с Олегом "пионерской" дружбой (сам Андрей мальчик был очень ранний), или с кем-то поспорил на что-нибудь (он на такие дела большой любитель был), но он начал меня доставать. Дергать за косички, закидывать снежками и забрасывать мою вторую обувь куда подальше. В общем, типичное поведение мальчишек. Хотя кто им сказал, что девочкам это нравится – представления не имею. Меня, например, это бесило. Я язвила, получала от Андрея тычок между лопаток, и мелкая войнушка между нами продолжалась. Я не признавала его ни лидером, ни героем Я искренне не понимала, почему по нему сохнут все наши девчата от отличниц до "крутых". Меня даже не восхищало то, как виртуозно он срывал уроки (особенно если это были история или литература). К 9-му классу я искренне ненавидела Андрея, хотя драться мы с ним уже перестали, и вел он себя по отношению ко мне более-менее спокойно. Но я ощущала его зловещее дыхание в спину, и с нетерпением ждала выпускного.
Однако задолго до него Андрей решил, что должен заняться моей судьбой. Кто его просил? С какой стати ему это в голову треснуло? Но он внезапно заявил, что хочет меня исправить. И исправлять он пожелал именно то, с чем я никак не хотела расставаться. Сначала он вознамерился соединить меня и спорт. Хотя то, что я и спорт понятия несовместимые, было ясно как пень даже ежу. Потом он решил убедить меня, что читать – это вообще вредно, чем довел меня до ручки и после чего получил по башке увесистым томом "Истории государства Российского". И, наконец, Андрею взбрендило меня поцеловать. Меня! Он нормальный после этого? Конечно, в то время бульварные любовные романы еще не печатались, но я и без этого начиталась всяческой романтической чепухи в рыцарских романах, а посему была уверена, что целоваться можно как минимум от безумной любви и где-то накануне свадьбы. И тут Андрей!
Надо отдать парню должное – он был убедителен. В смысле, сумел заставить меня пойти на этот шаг. (Пообещав после этого отстать от меня раз и навсегда). Прямо скажем, мне это совершенно не понравилось. Во-первых, я не хотела целоваться с Андреем, искренне веря, что он того не стоит. (Как же – первый поцелуй!) Во-вторых, я боялась, что он вообще потом от меня не отстанет и всем все расскажет. (Компромат-то какой!) А в-третьих, я (естественно) целоваться не умела и боялась, что Андрей над этим будет прикалываться. Искренне жаль, что эта сцена не запечатлена на камеру. Комедия да и только. В проулке неясных домов стояла я, трясущаяся как заяц, и Андрей, не знающий, как ко мне подойти. Наконец, когда он все-таки ко мне наклонился, я зажмурила глаза и сжала губы, решив стоически вынести неприятную процедуру. Ничего не происходило. Я осторожно открыла один глаз. Андрей, склонив на бок голову, с любопытством на меня смотрел.
– Тебя что, никто не целовал что ли?
– Не твое дело.
– Е-мое, только этого мне не хватало! Ну почему у тебя все не как у людей? Ну что мне с тобой делать?
– Ты обещал меня оставить. Так что целуй и выполняй обещанное.
– Не могу, – вздохнул Андрей, – ты же окончательно превратишься в Синий Чулок. Не буду я тебя целовать. Пока.
