Стефка Модар - Одинокая
– Зачем? – кричал внутренний голос.
И Алекс, слыша, боялся что-либо ему сказать в ответ. Он просто не знал ответа.
Озноб пробирал насквозь. Дрожь, вроссыпь бегущая по телу, старалась встряхнуть, перетряхнуть всю твою сущность наизнанку, чтобы, в конце концов, ты начал разговор с самим собой, начал с самого себе, заставляя задуматься, как, ты живёшь.
Последнее время Алексу не надо было задумываться обо всем мрачном. Он был счастлив, воспитывая дочь, живя её чаяниями. Командировки в горячие точки были профессиональным долгом самое главное правдиво показать миллионам зрителям репортаж реальную картинку, но тогда это было где-то далеко не на родине.
Теперь содрогался от мысли, что весь ужас происходил здесь, где он родился, где пахнет материнским молоком, между теми, кто близок по генетическому коду по крови.
И только здесь в застенках «каземата» он впервые задумался и ужаснулся до корней волос. Здесь и сейчас происходило то, что вообще не имело никакого смысла, и не по каким правилам игры было невозможно, недопустимо. Этого не должно быть!
Раньше жизнь казалась в радужном окрасе, хотелось жить, радоваться, строить планы и смело шагать в ещё лучшую жизнь, в которой каждому, было обещано, уютное тёплое местечко под солнцем. И вмиг в одночасье все рухнуло. Что это?
Одиночество, погрузившееся в потаённые уголки твоего «Я» повергало, мозг был опустошён, даже мысли исчезли, ничего не предвещало радостного и счастливого, а так хотелось счастья.
На душе одно разочарование, что заставляло впасть в пессимизм. Лишь в сердце тлела угольком любовь к дочери, матери и Эн. Это то, что заставляло держаться за жизнь, которую так обесценили те, кто и свою не ценил, изгаляясь над ценностью, дарованной свыше. Жажда наживы затмевала им глаза.
Хотелось крикнуть: «Люди! Очнитесь! Надо жить дружно… Жизнь так коротка… В небытие нет той жизнь, что проживаем мы на земле… Там сплошная ночь и вечный сон»…
…Алекс не боялся смерти, но его держали близкие, которых он ещё не долюбил. Вдруг приняв все это, ему стало легче, он понял, что не умрёт. Это факт.
Смерть его не впускала в свои покои. Она его остановила, дав знак: «Вся жизнь впереди, надейся и жди»…
…Испугано оглянувшись, он увидел серую глухую стену, вдали просвет, где все же жизнь. Мозг изрёк: «День сменяет ночь, ночь сменяет день и так вечно».
Со вздохом посмотрев на парнишку, поймал себя на мысли, что как старший не должен выпускать наружу свою слабость. Надо взять себя в кулак. Считая, что все меняется и чаще к лучшему. Надо выждать время, прожить то отпущенное кем-то свыше, и как говорят «для чего-то».
Смысл? Быть человеком во всех обстоятельствах жизни, а они бывают разные, так как жизнь полосатая штука. Надо как никогда даже в «непогодных условиях» гнать страх как можно дальше от себя сохраняя хладнокровие. Голова должно быть в холоде, а ноги в тепле…
– Черт! Такой холод, где же это тепло взять? – сказав это вслух, Алекс испугался высказанной мысли.
Думая вслух:
– Не дай бог, пацана напугаю… – глядя на того, – вон как сопит, прикорнувши на лежаке из старой двери. Во сне всем все нипочём. Даже в таких условиях жизнь продолжается, может именно она и согревает, даёт шанс выжить, выдержать испытание».
Стараясь не подаваться панике, произнёс:
– Без паники! Главное спокойствие! Надо думать, о лучшем не притягивать плохое, его и так выше крыши…
Подойдя к окну подтянувшись на носочках, вдохнул морозный воздух, тот налегке проникал сквозь расшатанную раму.
Невольно мелькнуло в голове: «Жизнь лучше смерти и надо ею дорожить».
Вобрав в себя холод, привыкнув к нему, почувствовал, как в голове прояснилось. Тут же мелькнула мысль, что хотелось бы встретиться со своими. Мозг сразу же нарисовал их лица, и они не отпускали его в никуда, заставляя жить и мечтать, принимая, что человек жив, пока мечтает.
«Не стоит крушить вечное, что дарит нам природа, надо с ней согласовывать своё желание, не использовать, а воспользоваться её радушием к людям. Материя вечна, это, правда, но и она хочет радовать глаз, давая ощущения радости, а не смерти».
От этой мысли, с облегчением вздохнув, вдыхая полной грудью, морозный воздух попросил прощения у Бога, людей, родственников, моля:
– Боже, хоч Чен не поймуен, еднак над вшистко милуен, над вшистко, цо ест ствожонэ, бош Ты добро несконьчонэ… – вытирая бегущую по щеке слезу с лёгкостью вздохнул.
Показалось, что его впрямь простили.
Так отпустив все плохое, он впустил внутрь себя: веру, надежду, любовь, заставляя себя проникнуться терпением, не судить судьбу за лихолетье, считая, что и это бывает в жизни. В жизни?! А это уже радовало. Сев на свой лежак, Алекс погрузился в предрассветную дрёму, мысли ещё на подсознание будоражили мозг. Вопреки всему продолжая давать ответы, на которые ещё не успел ответить, как говорится, домысливая о себе, о ней.
Казалось бы, он совсем взрослый человек отягощённый воспитанием дочери созрел, как мужчина и вполне может с кем-то узаконить супружеские узы. Он не был никогда донжуаном, хотя, конечно же, романтик и мог себе позволить познакомиться с девушкой, женщиной на улице. На это смелости хватало, не считал это плохим тоном. А почему бы и нет?!
Он не бесцеремонный нахал. Просто влюбчивый и общительный не более того. До Эн наверно в его жизни не было той, за которой можно было бы наблюдать, скажем, издалека, боясь подойти, тем более заговорить. Однако к ней он подошёл и заговорил, наверное, боясь, что счастье ускользнёт из рук.
Разумеется, у него были флюиды мимолётного счастья. Он западал на женщин.
Была у него подруга со школьной скамьи, Моника, жила в их доме. Так та его постоянно сватала. Той было легко общаться с ним, считая его за лучшего друга, забегала со всеми своими бабскими проблемами, те просто липли к ней в буквальном смысле как мухи на мёд.
И как-то за бутылочкой «Помпадур» налегая на стакан, Моника слёзно посетовала что одинока, говоря, правда, таких как она, море. Мол, подруга, Агнешка тоже киснет, не может не в кого влюбиться.
Как-то вдруг резко изменившись в лице с заинтересованностью глядя на него, предложила:
– Шурик! Давай я вас познакомлю…
И начала нахваливать ту, говоря обо всех её достоинствах. Он даже закомплексовал, считая себя каким-то ущербным и ненужным, кто-то ему ищет пару, как будто, он сам не мог её себе найти.
Выпроводив Монику за дверь, вслух, самому себе сказал:
– Нет если та такая, как и «это», то это уже перебор. Двоих точно не вытерплю.
Однако та не остановилась на том, чтобы свести его с Агнешкой, под предлогом дня рождения собрала тесный круг друзей. Она со своим другом, он и Агнешка.
