Мария Чепурина - Серебряная книга романов о любви для девочек
Вообще, этот самый родственник был вполне симпатичным парнем. Если, к примеру, его рисовать… Нюта, как заправский художник, прищурила глаз. Отросшие волосы (наверно, по последней моде) беспорядочно топорщились на затылке, отливали золотом и слегка курчавились. Глаза серые, узкие. Мужественный подбородок с ямочкой. Ну и рост…
Так и тянуло добавить – характер нордический, стойкий. Если б такой новичок пожаловал к ним в школу, очередь бы выстроилась, как до Луны. Из желающих предложить нежную дружбу и вечную любовь. Странно только, почему молчит все время? Может, папаша-олигарх его дрессирует? Типа, болтун – находка для шпиона? Что они там проходят в своих закрытых школах? Менеджмент, бухгалтерский учет? Плюс отдельную дисциплину – как вести себя на допросе?
– Шумно ему! – продолжала ехидничать Стю. – У тебя че, слух музыкальный?
– Да что ты его все время подкалываешь, – заступилась за человека Нюта. – Просто он не привык…
– Ты его лучше спроси, к чему он привык! – взъерепенилась Стю. – Как он до этого жил?
– И как? – вежливо поинтересовалась Нюта и прикинула: сейчас начнет про золотые унитазы и закрытые вечеринки рассказывать. Все-таки сын олигарха.
– Нормально! – ответил Жека.
Да-а, словесным поносом парень явно не страдал…
– Нет, ты нам подробно опиши, – не унималась Стю. – Для нас это экзотика. Вот чем ты обычно занимаешься?
– Ну чем-чем… С утра воду таскаю для огорода. Поливаю. Дрова для кухни. Потом на грядках че-нибудь… Ну, по дому там, то-се, пятое-десятое. Погреб надо укрепить. Сарай новый рубим… Рыбалка… Да куча дел всегда!
Ой-ой-ой…Что ж там, в закрытых школах, озверели вконец? Или это мода такая? Суровое воспитание на природе? Парень действительно проводит время на Чукотке? Огород, погреб, сарай…
– А комп у тебя есть? Ну, там, где огород, – сопереживая, спросила Нюта.
– Не-а.
– Как же ты без компа? – растерялась она. Ей казалось, что легче жить без головы, чем без компьютера.
– Да нормально! – пожал плечами сын олигарха.
– Так ты и в Интернет не выходишь?
– Не-а.
– Кошмар! – ужаснулась Нюта. – Я без Интернета жить не могу!
– На фига ему Интернет? – заметила Стю. – У них там электричество постоянно вырубается. Свечки жгут.
– У нас лампа керосиновая, – решил блеснуть достижениями прогресса Жека. – Движок собираемся ставить. Генератор. Тогда свет будет без проблем.
– А золотой унитаз? – не к месту ляпнула Нюта. Просто крутилось в голове, вот она и спросила.
Жека глянул на нее округлившимися глазами. Стю скрутил приступ смеха:
– Ага… Мама, держите меня! Золотой унитаз!
Нюта резко остановилась.
– Вы че, меня разыгрываете, что ли? У тебя отец кто? – напрямую спросила она.
– Батя бизнесмен, – важно ответил Жека, – магазин в деревне открыл. Вся торговля через нас.
– В деревне?!
– Ну!
– В какой деревне?!
– Так в нашей, – парень явно не чувствовал подвоха, – в Шкворниках.
Шкворники затерялись где-то на задворках района, в глухих лесах. Туда проехать можно было только летом и зимой, когда дорогу не размывало.
– Ах ты!.. – Нюта от возмущения не могла подобрать слов. – Ну, Стюха! А я-то уши развесила – олигарх, олигарх!
Стю от смеха опустилась на вытоптанную траву.
– Так батя у него и есть олигарх… ой, не могу!.. местного разлива…
И Жека простодушно подтвердил:
– Ну! Батя самый крутой. Олигарх!
Нюта плюнула и пошла от них по дороге. Но через пару шагов не выдержала и расхохоталась.
Лето, тянувшееся поначалу медленно, подобно медовому сиропу, теперь набирало скорость.
Нютина жизнь перевернулась с ног на голову. Раньше она вставала поздно, неторопливо тащилась на дачу, где подолгу валялась с книгой или раскачивалась в гамаке. И мечтала, мечтала, мечтала…
Теперь же на дачу она неслась рысью, только чтобы полить парники да быстренько выдрать самые приметные сорняки из клубники.
Даже на Интернет, даже на купание, даже на дворовые игры времени не хватало.
Три раза в неделю они со Стю бегали в студию, а между занятиями непременно заходили в ДК, потусоваться просто так. Волшебный 38-й кабинет никогда не пустовал, особенно ближе к вечеру. Старый чайник извергал клубы пара, на подоконнике разгорался спор, а за столом набрасывали эскизы декораций и костюмов. Все это оглушало, но ужасно притягивало.
На занятиях тоже происходили удивительные вещи. Прежде всего, разыгрывались маленькие сценки-этюды. Казалось бы – чего сложного? – выйди да изобрази, что велят. Но простота эта оборачивалась тысячей неприметных приемов, без которых ничего не получалось.
Вот, например, недавно Вероника Николаевна (которую, впрочем, они все чаще называли Шефом) попросила показать, как зажигают спичку. Все тут же стали складывать пальцы щепоткой и чиркать воображаемой спичкой по воображаемому коробку.
– Стоп! – хлопнула в ладоши Шеф. – Да вы все тут поголовно – выпускники школы волшебников.
Все недоуменно переглянулись, а потом уставились на Шефа.
– Я потому так сказала, – ехидно пояснила она, – что спичечные коробки у вас материализовались прямо из воздуха. А на это способны только настоящие волшебники. Да и спичку вы тоже из воздуха вытащили, а не из коробка.
Ух ты! Ведь верно. Пришлось изображать, как вытаскиваешь коробок из кармана или из сумочки, а потом вынимаешь из него спичку, и затем только чиркаешь…
– И куда это вы так глубокомысленно уставились, – снова прервала занятие Шеф. – Вы уже давно прыгать должны и вопить от боли.
– Это еще почему? – спросила за всех бойкая Римма.
– Потому что спички у вас в руках давно догорели и обожгли вам пальцы.
Пришлось изображать, как спичку тушишь и огарочек куда-то пристраиваешь.
– А для чего вы зажгли спичку? – подрезала последним коварным вопросом Шеф. – Просто, чтоб на нее любоваться? Может, хотите свечку зажечь? Или газ? Чайник поставить?
Вот и получалось, что самые простые движения, которые на кухне делаешь не задумываясь, на сцене приходится раскладывать по частям.
Через два-три занятия стало понятно, у кого получается лучше, а у кого – не очень.
У Нюты точно не получалось. Шеф, оказавшаяся потрясающей теткой, утешала, говорила, что все еще впереди. Получится рано или поздно. Блеснет.
Но Нюта не торопилась блистать. Ей нравилось в студии, нравились споры до хрипоты, но сцена по-прежнему пугала.
Она не представляла себя на сцене. Боялась.
Но вот за сценой, за кулисами, ей нравилось больше всего. Там прятался доселе неизведанный мир.
Вот, допустим, кулисы и занавес. Когда смотришь из зала, думаешь – ткань и ткань. Потянули где-то за веревочку, занавес в сторону и поехал. Но все оказалось не так просто. Прежде всего, кулис на сцене множество, и у каждой – свой механизм управления. А боковые надо вручную натягивать и прижимать специальными гирьками. Натягивают мальчишки, вроде как мужская работа.
