Керстин Гир - Я сказала правду
– Твою мать! – вырвалось у меня.
Раздался стук в дверь:
– Обслуживание номеров!
– Открой, пожалуйста, Герри! – крикнул Оле. Шум воды в душе затих.
– Я сейчас не могу, – кое-как выдавила я, пытаясь одновременно засунуть ящик на место и собрать таблетки с кровати.
Оле вышел из ванной голый и мокрый.
– Иду, – невозмутимо произнес он и открыл дверь типу в униформе. Молодой человек сделал вид, будто здесь в порядке вещей то, что гость выходит встречать его голым.
– Аспирин и зубная щетка.
– Большое спасибо. Запишите это, пожалуйста, на счет номера.
Оле вынул бумажник из кармана брюк, висевших на стуле, и дал парню десять евро чаевых.
Мне удалось, наконец, впихнуть ящик на его законное место. А таблетки так и остались валяться повсюду. Несколько штук, я пинком закинула под кровать, чтобы Оле не наткнулся на них и не начал задавать неприятные вопросы.
Но Оле вообще ничего не заметил.
– Теперь мне гораздо лучше, – сообщил он, закрыв дверь за парнем.
– Рада за тебя.
– Ты сердишься? Понимаю. Я повел себя не совсем по-джентльменски. Я хочу сказать, сначала плакался тебе, а потом... Но я ведь мужчина, а ты очень привлекательная женщина...
– Я на тебя не сержусь.
– Ну да, конечно. Но уж точно ничего хорошего обо мне не думаешь, – философски произнес Оле.
Ты прав, черт возьми, не думаю. Да ты же, как репей, пристал и не отцепишься! А время все идет.
Больше ничего из того, что говорил мне Оле, пока одевался, я не слышала. Только как тикают часы, отсчитывая секунды. Как часовой механизм бомбы. Первые почтальоны уже были в пути, тик-так, вот они неудержимо двигаются вперед, тик-так, от ящика к ящику, они пробираются через палисадники, тик-так, обходят злых собак и таблички с надписями: «Пожалуйста, никакой рекламы»...
– Я хочу есть, – заявил Оле.
– Я тоже, – поддержала его я и слегка этому удивилась. И правда, я ведь была голодна как волк. Ну, ладно, так уж и быть, мы с ним вместе позавтракаем. После этого у меня еще останется время, чтобы собрать таблетки, поехать на вокзал и запрыгнуть на поезд до Новосибирска...
– Ты хочешь, чтобы Миа нас увидела, да?
– Кто такая Миа? – Оле приподнял брови.
– Ах, Оле, не прикидывайся: Миа – твоя жена, которая вчера разбила тебе сердце. – Я вдруг поняла, что больше не сержусь на Оле. У него сейчас в жизни по-настоящему тяжелый момент. Неудивительно, что он так странно себя ведет.
– На самом деле с моим сердцем... все в порядке, – сказал он и стал смотреть, как я крашу ресницы и наношу на губы свой обычный прозрачный блеск. – Почему женщины всегда открывают рот, когда красят ресницы?
– Это заложено в нас на генетическом уровне. – Я взяла сумочку и ногой отпихнула еще пару попавшихся на глаза таблеток снотворного. – Я готова, можем идти.
– Ты выглядишь очень мило, – произнес Оле. – Честное слово, когда вот так на тебя смотришь, даже и не подумаешь, какой ты можешь быть дикой кошкой иногда...
Я не удосужила его ответом, только глаза закатила.
Завтрак был сервирован в огромном, полном света и воздуха зимнем саду. Когда я вошла туда, мое настроение заметно поднялось. Приготовленные к завтраку блюда радовали глаз. На столах возвышались горы экзотических фруктов, свежего хлеба и булочек, а еще сыр, ветчина, поджаренный шпик с хрустящей корочкой, яичница с креветками и маленькие сосиски. Кофе и чай во всех возможных вариациях, свежевыжатый сок и взбитые сливки. В воздухе витал дивный аромат.
– Вот так я представляю себе рай, – восхищенно прошептала я.
– А чего тебе больше всего хочется? – поинтересовался Оле.
– Всего.
Мне пришлось четыре раза подходить к столу, чтобы набрать того, чего пожелала моя душа: тарелка с ананасом, манго, малиной и папайей, стакан морковно-апельсинового сока, капучино, булочка с маком, цельнозерновой тост, масло, яичница с креветками, кусок сыра «Морбье Ройял», кусок ароматного эльзасского сыра и одна крохотная сосиска.
Оле одобрительно взглянул на то, что я выбрала.
– По крайней мере, проголодаться я тебя заставил, – сказал он. – Или... я надеюсь, ты не пытаешься компенсировать едой недополученное удовольствие?
– На самом деле я со вчерашнего утра ничего не ела.
– Мне нужно отойти на минутку, – произнес Оле и подмигнул мне. – Ты не жди, приступай.
Так я и сделала: откинулась на спинку удобного ротангового стула и попробовала свой ароматный капучино. В зале было еще человек двадцать-тридцать постояльцев. Но основной наплыв посетителей либо еще ожидался, либо уже схлынул. Миа с ее любовником нигде не было видно. Наверное, у них нашлось какое-то более интересное занятие. Хотя, что может быть лучше, чем насладиться подобным завтраком? Честное слово, мне будет не хватать еды, когда я умру.
Оле отсутствовал долго. К тому моменту, когда он наконец появился, я успела опустошить тарелку с фруктами, расправиться с тостом, яичницей с креветками, половиной булочки с маком и начать поедать сыр.
– Где ты был так долго? – удивилась я, накалывая на вилку маленькую сосиску. – За это время я бы успела три раза съездить в Новосибирск.
Я уже решил вопрос с номером, – бодро сообщил Оле. – Твои вещи собраны, они у стойки администратора, счет оплачен.
– Что? – От страха я уронила с вилки миниатюрную сосиску.
– Да ладно, брось. Это самое меньшее, что я могу сделать, – заплатить за номер. К тому, что произошло между нами сегодня ночью, это не имеет никакого отношения. Я просто хотел хотя бы счет оплатить сам. Для своей подруги, которая помогла мне, когда я... оказался в беде.
Неужели это слезы в его глазах?
– Ну ладно, хорошо, – быстро сказала я. – А как же мои вещи? Ты все собрал?
– Ну, вещей там было совсем немного. Я просто закинул все к тебе в дорожную сумку, и то, что было в ванной, тоже.
– Но ты не... А под кровать и в ящики ты тоже заглядывал?
– Нет. А что, должен был? О, если ты забыла что-то, не проблема, мы можем потом все забрать. Это не какое-нибудь там украшение или еще что-то ценное?
– Э-э... нет. Это всего лишь книга.
– Там была только Библия, – сказал Оле. – Я думал, она принадлежит отелю.
– Э-э... нет, она моя.
Оле тепло на меня посмотрел:
– Знаешь, Герри, я открываю для себя все новые стороны твоей натуры. Заберем Библию потом. В таком отеле, как этот, ничего не пропадает. Как кофе, вкусный?
– Просто божественный. – Я снова наколола сосиску на вилку и поспешно сунула ее в
рот. – Пойду еще себе принесу. И знаешь, Оле... Библию я заберу сама.
– Ах ты, черт, – воскликнул Оле. – Миа! Я про нее совсем забыл.
