Наталья Лукьянова - Исключение из правил
Вот сидит перед ним эта дура, выглядит хуже последней алкашки. Все потеряла, ничего не смогла взять в свои холеные ручки. Идиотка пензенская! Учил-учил, не научил. Лучших московских визажистов и психологов ей нанимал. Денег вложил в эту провинциальную корову немерено. И что? А ничего. Против бабской природы нет приемов. Всегда знал: с бабами связываться нельзя. У них все на эмоциях построено, их понять, а тем более предсказать поведение этих убогих невозможно, и заключать с ними договора — пустой номер. То у них предменструальный синдром, то ноготь сломался, то снег пошел, то дождь, то любовь-морковь — страшное дело! Легче с террористами договориться, чем с представителями слабой половины человечества.
— Кстати, рассказываю тебе про ту серую моль, если ты способна еще понимать, о чем я говорю. Ты тут себе накачиваешься спиртным, изображаешь из себя покинутую и, наверное, по-своему права. Не хочу тебя огорчать, но твой необыкновенный Мальцев оказывает этой серой мыши такие знаки внимания, от которых не отказалась бы ни одна баба.
Речинский решил отыграться по полной программе. Пусть эта скотина спустится, наконец, с неба на землю. А то вообразила себя королевой красоты всех времен и народов. Может, оклемается после такой информации?
— Да ладно!
Елена действительно не сразу поняла, о чем речь. Уверенность в том, что она для Мальцева единственная и неповторимая, была для нее абсолютной аксиомой. Потому и не сразу сообразила, о чем папусик так назидательно бормочет. Она могла ждать подвоха с любой стороны — сотрудницы, секретарши, партнерши по бизнесу, но только не от этой серой моли из больничного коридора. Даже не смешно.
— Несешь какую-то ахинею. Сам-то понял, что сейчас сказал?
— Отмахиваешься? Делаешь вид, что ничего не происходит? Затусовалась? Загламурилась? Дать бы тебе изо всех сил по тому месту, где спина теряет свое благородное название. Как я тебя ненавижу! Как ты меня достала! Как я устал решать твои проблемы. Вот иногда сижу и думаю: а на фиг ты мне сдалась? И хочется послать тебя далеко и надолго, забыть твои имя и фамилию. Ты достала меня, ты это понимаешь? — Речинский опять повысил голос.
— Чего ты так орешь? Что случилось? Да, я напилась. Но я устала. Мне необходимо было расслабиться. Я хотела снять стресс.
Непробиваемая. У этой девки вместо кожи броня, а вместо мозгов — вообще непонятно что. Она, видите ли, устала! От чего устала-то, родимая? От потребления неумеренного количества спиртного? Тяжелее стакана ничего в жизни в руках не держала. Ни дня не работала, никогда ни за что не отвечала. Родить, как нормальная баба, и то не решилась. Сволочь. Однако вслух после этого внутреннего монолога Речинский саркастически произнес:
— Ты устала? Ха-ха-ха! — Он рассмеялся. — Это я устал, дорогая, устал от тебя, твоих фокусов, твоих вечных вывихов и пожизненного идиотизма. Как ты меня достала. Будь ты проклята. — Речинский обхватил голову руками, и это была не поза, а душевный порыв. — Ты же не женщина, ты что-то запредельное, я не могу подобрать слов, чтобы определить твою сущность, хотя знаком с тобой много лет. Ты какая-то равнодушная и развратная субстанция, страшное и непонятное для нормальных людей порождение цивилизации. Даже я, взрослый и уравновешенный человек, когда смотрю в твои пустые глаза, понимаю, что боюсь.
Елена удовлетворенно захохотала.
— Дура. — Речинский понял, что на какое-то время сдал позиции. — Я тебе русским языком говорю, что эта бесцветная моль играет не последнюю роль в его жизни.
— Не смеши меня, я точно знаю, что Мальцев однолюб. И любит он только меня. Для него не существует других женщин. Я в этом уверена. Можешь мне лапшу на уши не вешать. Вместо того чтобы обрабатывать моего муженька и искать выход из положения, несешь какую-то хреновину. Думаешь, я тебе поверю? Ха! Сейчас!
— А хочешь, я тебя сейчас рассмешу по-настоящему, практически до слез? Рассказываю, ничего не скрывая. Постараюсь изложить четко, строго и объективно. Слушай и запоминай. И советую намотать себе на ус. Не успел твой верный муженек выйти из больницы, как сразу потащился к этой невзрачной девице с презентом, не хило? Приперся домой к бедной девушке, как настоящий Ромео с подарком. Адрес разузнал каким-то образом. Очень душевный был порыв, я чуть не прослезился. Все так мило. Хочу тебя спросить, он тебе когда-нибудь дарил, кроме изумрудов и бриллиантов, мелочи для влюбленных, мягкие игрушки, например? Кстати, пробыл в этой милой квартирке сорок минут. Для секса маловато, а для романтического порыва в самый раз. Припер ей в подарок медведя в человеческий рост. С чего бы это? Ты не в курсе? — ехидно спросил он.
Елена отрицательно помотала головой, понимая на интуитивном уровне, что партия проиграна. Речинский удовлетворенно засмеялся. Вот сволочь. Мог бы и сдержать эмоции. И так достал своими нравоучениями.
— А откуда у тебя такая информация? Почему я должна верить каким-то бредням? Мишки, игрушки, чушь несусветная! На Андрея это совсем не похоже. Врешь, чтобы мне было побольнее? — подозрительно спросила Елена.
— Я никогда не вру, запомни. А информация у меня самая достоверная. Пока ты тут пила, я, в отличие от тебя, делом занимался. И как оказалось, совсем не зря. Нашел смышленого паренька и приставил его на некоторое время приглядывать за неизвестной девицей. И как всегда, чутье меня не подвело. Просто так исключительно занятой человек не будет за девушками ухаживать и милые презенты им на дом лично доставлять. Для этого посыльные имеются. Значит, что-то стоит за этим, не такой уж серой молью девица-то оказалась, а? — Речинский насмешливо посмотрел на сникшую женщину. Пусть подергается. Не все же ему подпрыгивать из-за ее выкрутасов.
— Ты чего добиваешься? — озверела Елена. — Хочешь меня уязвить, унизить, растоптать? Не выйдет. Плевать я хотела на эту серую моль. Мне это не ин-те-рес-но. Мне на это нач-хать! Пусть хоть весь «Детский мир» скупит и перевезет к ней, мне не жалко. И мальцевские благородные порывы мне до лампочки. Я жить хочу. Счастливо и богато. Вы меня все достали — ты, благородный муженек и вся эта растреклятая жизнь. — Елена заломила руки и зарыдала.
Речинский равнодушно смотрел на ее выкрутасы. Он уже давным-давно избавился от чар Елены. Она была не той наивной и удивительно красивой девочкой, которую он жгуче желал вопреки всем понятиям о чести и морали. Да, надо признаться, на какой-то момент у него тогда действительно съехала крыша. Но оказалось, что девочка только выглядела ангелом, а на самом деле была сатаной. Она жила в ожидании учителя и берегла себя не ради высокой цели, а для того, чтобы любой ценой пробиться в общество, о котором говорят на телевидении и чьи физии мелькают на обложках глянцевых журналов. Он сам приложил руку и внес приличную лепту в воспитание стервы и циничной мрази. От этого ему сейчас ни тепло ни холодно. Так получилось по жизни. Девочка была удивительно талантлива на проказы и извращения. Цинизм и жажда удовольствий у нее были в крови с рождения. И он не виноват, ни в чем не виноват. Ему было смешно и грустно наблюдать за бесталанным спектаклем одной не очень хорошей актрисы, к тому же прима была сегодня явно не в лучшей форме. Если бы не его денежные интересы, он с легкой душой избавился бы от этой пустышки, которой природа дала необыкновенную красоту, но обделила умом и душой. Достала она его, по-настоящему достала.
