Айрис Джоансен - Королева льда
Дани осторожно сняла кастрюльку с огня и опять медленно повернулась к Энтони.
– Что ты имеешь в виду?
– Твой бесконечный поиск любви и одобрения. Все должны любить Дани Александер, так ведь? Бо, Марта, Ковальт, я. Мы все должны дарить тебе привязанность и внимание, которые ты никогда не получала от своих родителей. Даже «золото» не станет столь желанной наградой, как внимание всего мира. – Он резко засмеялся. – Это то, что ты сказала мне, помнишь? «Я собираюсь выиграть „золото“, и тогда все будут любить меня».
Дани молча стояла, скрестив на груди руки. Каждое слово ранило ее как острый нож. Зачем он это говорит? Может быть, так и есть, она более требовательна, чем другие? Требовательна к любому, потому что от каждого страстно желает получить внимание?
– Да, я помню, – прошептала она и внезапно побледнела. – Я думаю, что никогда даже не осознавала, что хочу этого.
Выражение лица Энтони изменилось. Он вскочил на ноги и быстро подошел к Дани.
– Потому что это не правда. – Он нежно обнял ее, и Дани почувствовала слабое облегчение. Энтони поцеловал ее в висок и стал гладить по голове, – как будто она была обиженной маленькой девочкой. – Ты хорошая и красивая и действительно любима всеми. Ты все принимаешь очень близко к сердцу, и каждая колкость ранит тебя. – Его голос успокаивал. – Что заставило тебя полюбить такого негодяя, как я?
– Но, возможно, ты прав, – встревоженно сказала Дани. – Я действительно…
– Я не прав, – резко перебил Энтони. – Ты рассердила меня, и я инстинктивно стал защищаться. – Он взял ее на руки и понес туда, где только что сидел. – К сожалению, мое поведение не всегда оправданно, бывают периоды, когда я живу по законам улицы. Там, где я вырос, любой удар, по правилам он был нанесен или нет, принимался с восторгом, если противник падал. – Энтони присел на краешек стула и стал укачивать Дани на руках. – Тебя я ударил определенно ниже пояса.
От его нежности боль постепенно стихала.
– Но достаточно эффективно, – неуверенно сказала Дани, прижавшись щекой к его груди. – От этого удара у меня перехватило дыхание.
– Знаю, я видел, – хрипло сказал Энтони. – Но поверь, мне было еще больнее. Я вел себя так неуклюже.
– Что я слышу! И это говорит наш сладкоголосый соловей и велеречивый дипломат.
– Не укоряй меня. – Он шутливо растрепал ее волосы. – Я забочусь о тебе.
– Мне казалось, что ты уже научился говорить то, о чем думаешь. – Дани нежно провела губами по его шее. – Скажи еще раз!
– Я люблю тебя. – Энтони еще крепче обнял ее. – Я действительно люблю тебя. Любимая, прости меня за все плохое, что я наговорил.
– Звучит очень убедительно. Ты нашел самые подходящие слова. Пожалуйста, продолжай в том же духе. Как ты заметил, мне частенько требуется слышать их.
– Я лучше все продемонстрирую. – Энтони нежно и дразняще потянул губами мочку ее уха. – Пойдем в постель.
Дани удивленно посмотрела на Энтони. Она не ожидала, что он предложит ей это. Ведь в его поведении не было ничего, кроме нежности. Ничего чувственного.
– Сейчас? – спросила она.
– Сейчас. Я хочу доставить тебе удовольствие, хочу, чтобы ты стерла из памяти мои гадкие слова. Наслаждение, которое ты получишь, заставит тебя забыть обо всем плохом. – Его голос звучал искренне. – Я не умею говорить красивые фразы, какие тебе нравятся, но я могу показать, что я чувствую. И в постели смогу это сделать наилучшим образом.
– Не спорю. – Ее глаза сияли, хотя голос был напряженным. – Но это не обязательно, ты знаешь. Мне бы не хотелось причинять тебе чрезмерные неудобства.
Энтони не обратил внимания на ее слова и сказал с еще большим чувством:
– Не думаю, что ты действительно понимала меня раньше. Речь не только о сексе. Когда мы занимаемся любовью, для меня это значит очень много, и я хочу наконец-то представить тебе мои чувства.
– Хорошо, пойдем, если это так важно для тебя, – глухо ответила Дани.
Энтони встал, все еще держа Дани на руках, и произнес, пристально глядя ей в глаза:
– Чертовски важно, – сказал он и быстро вышел из кухни, направляясь в спальню.
Позже, когда Дани вспоминала этот день, она всегда ощущала необычный взрыв чувств. Несколько часов были полны контрастов, как будто острые льдинки и мягкие облака сменяли друг друга в незабываемом вихре. Мягкий свет настольной лампы, падающий на лицо Энтони, делал его серо-зеленые глаза похожими на сверкающие искры. Дани чувствовала прикосновение горячих губ к своим бедрам. Его руки чутко отзывались на каждое ответное движение, Энтони путешествовал по ее телу с бесконечной нежностью, и от его волшебных ласк слезы переполняли ее.
Энтони знал, как доставить ей наслаждение, и он не торопился, то ускоряя, то замедляя темп и силу своих ласк, чтобы ее страсть возросла до наивысшей точки, той, где уже невозможно повернуть назад. А потом, когда они оба лежали бездыханные и переживали освобождение, дарованное им на вершине удовольствия, Энтони начинал сначала. И как будто издалека до нее доносился нежный шепот:
– Тебе нравится, любимая? Мне ласкать тебя здесь немного дольше? Мне нравится, когда ты вскрикиваешь. Я хочу услышать еще раз… О, да, эти звуки так сладостны. Скажи мне, если тебе это нравится. Так немного по-другому, но… Я знал, что тебе это понравится.
Это продолжалось и продолжалось. В его нежных страстных словах не было и следа обычной агрессивности. Он обещал, что доставит ей удовольствие, и старался почти с мальчишеским рвением. Казалось, Энтони восхищался каждым ее криком, вздохом и движением, и все время нежно, но твердо отказывался от робких попыток Дани помочь ему получить удовольствие.
Наступили сумерки, а за ними пришел и вечер. Энтони ласково играл волосами Дани, как будто причесывал их своими сильными и нежными пальцами.
– Ты видишь, делать у меня получается гораздо лучше, чем говорить.
– Не буду спорить, – слабым голосом ответила Дани. – Не боишься, что теперь я попрошу тебя никогда больше не раскрывать рот? – Она ласково потрепала его по плечу и шутливо продолжила:
– Только для той цели, которой ты так ловко добился несколько часов назад.
– Я знал, что ты оценишь, – довольно пробормотал Энтони. – Значит, тебе понравилось?
– О, конечно, – сладостно вздохнула Дани.
– Хорошо. – В голосе Энтони послышалось непонятное отчаяние. – Это то, что я хотел. Теперь, что бы ни случилось, ты будешь знать, на что я способен.
На мгновение Дани почувствовала, что в ней шевельнулось беспокойство. Эти минуты были так прекрасны, что ей не хотелось портить их. Но все же она сказала:
– Есть одна маленькая проблема. – Дани почувствовала, как напрягся Энтони, услышав эти слова.
