Эбби Глайнс - Иногда это длится (ЛП)
— Беременность влияет на твои гармоны. Ты не всегда здраво мыслишь. Она делает тебя эмоционально нестабильной и очень уязвимой. К тому же, прибавь эмоции, возникающие от того, как твой отец медленно умирает от рака на твоих глазах. Я и представить себе не могу. На самом деле не могу. Ей должно быть было очень трудно.
Черт. Теперь я чувствую себя еще хуже, а я и не думал, что это возможно. Я уже направил ее в объятия другого мужчины. Она потеряла отца и плакала на чужом мужском плече. Я потерял ее. Нет… Нет. Я не должен так думать. Я никогда не смогу ничего из этого исправить, но я могу вернуть ее.
— По крайней мере ты будешь в семи часах езды от нее и тебе не придется видеть ее с ним. Расстояние поможет, я думаю, — сказал Маркус, делая очередной глоток пива.
— Я не вернусь, — ответил я. Я не могу сейчас уехать. Если я уеду, я потеряю ее навсегда. Зачем мне тогда такая жизнь? Без Евы меня ни черта не заботит мое будущее.
— Кейдж, ты не можешь. Ты должен вернуться. Подумай о своем будущем…
— Мое будущее ничего не значит, если в нем нет Евы. — Я прервал Лоу. Я не собирался слушать о том, как мне необходимо закончить школу. Я устал слушать все это дерьмо. Я потерял Еву, потому что уехал. Если бы я был здесь, ничего бы не произошло. Она бы не носила сейчас чертово кольцо Джереми, она бы носила мое.
— Но этот семестр почти закончился, — сказала Лоу, сидя на краю дивана, будто бы была готова начать умолять меня закончить школу.
— Моя оценка 4.0, Лоу. Я сдам экзамены он-лайн и все. Я не вернусь туда. Я возьму студенческую ссуду и переведусь на юг на осенний семестр. Мне нужно это, чтобы сосредоточиться на Еве.
Лоу тяжело выдохнула, так что ее челка заколыхалась у ее лба. Затем она вернулась в объятия Маркуса. — И это то, что ты действительно хочешь?
— Да.
— Но…
— Не спорь, детка. На его месте я поступил бы также. Его будущее это Ева и их ребенок. Иногда мечты меняются. Его изменились.
Я посмотрел на Маркуса Харди и понял, что это должно быть первая здравомыслящая вещь, вырвавщаяся из его рта.
Глава 16
Ева
Прошлой ночью я сдалась и выпила еще одну таблетку снотворного, которое прописал мне мой гинеколог. Я не могла уснуть с тех пор, как умер папа, и в отчаянии я позвонила своему врачу. Джереми также предлагал остаться со мной, но я отправила его домой. Увидев вчера Кейджа, меня начали терзать различные мысли. Как бы глупо это не звучало, но я чувствовала так, словно делаю что-то неправильно, нося кольцо Джереми. Будто бы теперь изменяла я.
Он скорее всего захочет поговорить со мной сегодня. Джереми сказал, что он согласился подождать до окончания похорон, но он также сказал, что ребенок был его. Он не пытался этого отрицать. Тот Кейдж, которого я любила и которому доверяла, любил бы нашего ребенка. Но тот Кейдж, который покинул меня и отвернулся от меня, когда я как никогда в нем нуждалась, не захотел бы этого ребенка. Может быть он собирался приехать и сказать, что он хочет передать все права на ребенка Джереми. От этой мысли я почувствовала боль в животе.
Даже после всего, что случилось, я не хотела, чтобы Кейдж отказался от нашего малыша. Я хотела, чтобы моя маленькая девочка имела папу, который бы ее обожал. Я хотела, чтобы у нее было то, что было у меня. Конечно, Джереми пообещал быть таковым ради нас, но он никогда не полюбит ребенка Кейджа как своего собственного. Он всегда будет помнить, чей это ребенок.
Я посмотрела на землю, покачиваясь на качелях на переднем крыльце. Теперь все стало моим, и я должна была об этом заботиться. Я должна была все привести в работу. Я боялась, что папина тяжелая работа станет ничем. И я не могла этого допустить. Это был мой дом. Я хотела, чтобы моя дочь тоже здесь выросла.
Грузовик Джереми появился из-за холма, напоминая мне, что на выходных мы должны будем решить, что делать со складом. Будем ли мы делать какие-то новые закупки или подождем? Я наблюдала, как он скатился по дороге и остановился около сарая. Он тоже любил эту землю. Он был хорошим парнем. Он прошел со мной через все.
Он выпрыгнул из грузовика и потянулся внутрь, чтобы схватить свою шляпу, прежде чем закрыть дверь. Наблюдая, как он подходит ко мне, я напоминала себе каждую причину моего "да". Я посмотрела на свой свободный от кольца палец. Этим утром я не смогла надеть на руку бриллиант, который он купил мне на прошлой неделе. Иногда я не могла носить его, потому что чувствовала, что это неправильно. Будто я снова притворялась. А я ненавидела притворяться.
Подняв свой взгляд, я снова посмотрела на его лицо и поняла, что он тоже смотрит на мой палец. Он никогда не спрашивал меня, почему я не надела кольцо. Еще одна причина, почему я его любила.
— Доброе утро, — сказал он с улыбкой, которая не затронула его глаз.
— Доброе утро, — ответила я, спрятав руки между ногами, чтобы у нас обоих не было соблазна снова на них посмотреть.
— Хорошо поспала? — спросил он, когда поднялся по ступенькам и оперся на перила.
— Да. Благодаря снотворному. Отлично поспала. А ты?
Он кивнул. — Да. Думаю, что поспал достаточно неплохо.
Тогда я не знала, что ему сказать. У нас прежде никогда не было неудобных моментов. Сейчас они у нас были намного чаще. Словно мы были в каком-то подвешенном состоянии. Мы были помолвлены, но еще ни разу не целовались. Я не могла представить, как буду целовать Джереми. Это была одна из причин, почему я притворялась. Смотреть правде в лицо было слишком сложно.
— Он позвонил мне где-то 30 минут назад. Он скоро приедет. Ты готова к этому?
Я знала, кто "он". Мне не нужно было спрашивать. Но я была удивлена, почему он позвонил Джереми. Почему не мне? Неужели он так легко принял нашу с Джереми помолвку? Мои кишки скрутило. Глубоко в душе я думала, что он может быть расстроен обо мне и Джереми. Кажется, я снова ошиблась насчет Кейджа Йорка.
— Настало время поговорить. Он заслуживает шанс решать, что он хочет сделать с Блисс. Папа был прав. Блисс принадлежит и Кейджу. У него есть право на голос по поводу того, каким будет ее будущее. Готов ли к этому ты? Если он захочет быть частью ее жизни?
Джереми изменил позицию и скрестил на груди руки. — Так ты решила остановиться на Блисс, — сказал он вместо ответа.
Мы с папой разговаривали по поводу детских имен, когда он был в состоянии разговаривать. Блисс — это его идея. Я больше склонялась к имени Хейди. Но он сказал, что моя малышка будет моим блаженством. Что она принесет мне счастье, которое я думала, что потеряла. Я знала, что в ту ночь, когда он в последний раз закрыл глаза, его решением было имя Блисс.
