Юлия Шолох - Прятки
Он замялся, надувая губы.
— Я думала, с тобой случилось что-то страшное! Ты что, не мог позвонить и сказать, что у тебя изменились планы?
— Да, изменились, — пробормотал он. — Давай не сейчас, а?
— Нет, давай сейчас! Роман, я ночью почти не спала, представляя тебя в морге или зарезанным в подворотне, потому изволь пояснить, что же помешало тебе хотя бы позвонить?!
— Давай не сейчас, — уже тверже повторил он, — люди смотрят.
Но я уже завелась… Сложно представить, сколько нервов на него ушло, а ему лень сказать пару слов, чтобы меня успокоить?
— Роман, я так понимаю, люди тебя смущают? А меня, представляешь, нет… Ну так вот — если ты сейчас же со мной не объяснишься, я закачу тут безобразнейший скандал с воплями и душераздирающими рыданиями. Прямо сейчас, — откровенно заявила я, — мне начинать?
Я демонстративно набрала полную грудь воздуха. Он подозрительно косился, но молчал. Не веришь, значит, что закачу? Зря, я же девушка провинциальная…
Через секунду он быстро зажал мне рот ладонью.
— Ну что ты так расстраиваешься? — быстро-быстро заговорил, но голову отклонил, стараясь держаться подальше, — ничего же еще не было, я ничего не обещал, так что я тебя и не обманывал. А вот деловые договоренности не нарушаю, нет… Мне хорошо заплатили за то, чтобы я больше к тебе не приближался, так что извини, но такие бабки на дороге не валяются, а ты симпатичная конечно, но…
— Кто? — онемевшими губами спросила я, брезгливо откидывая назад его руку. Еще будет ко мне прикасаться! — Кто тебе заплатил?
— Ну такой… косоглазый, на ауди спортивной ездит… Их тут целая компания, вот из этих, — он кивнул головой в сторону. Я повернулась — мимо проходил Француз, разглядывая нас с неимоверным любопытством.
Косоглазый? В их компании был только один косоглазый… Как и куда делся Ольховский, я не заметила.
На стоянку я вынеслась как раз вовремя. Пробегая по крыльцу, быстро сказала девчонкам, что совсем скоро вернусь, не пройдет и пары минут, и сразу же все подробно расскажу. Машина Танкалина как по заказу заезжала на стоянку. Мне казалось, я долетела до него раньше, чем он припарковался, хотя расстояние было порядочным. Припарковался он почему-то в самом дальнем углу, хотя ближе к зданию было полно пустых мест.
Еле успел дверцу захлопнуть и прижаться к машине, как я на него набросилась.
— Это ты ему заплатил? — с ненавистью спросила. Хотелось выцарапать его наглые узкие глаза. Никогда не слышала, чтобы его называли косоглазым, но мне неимоверно понравилось!
Он вдруг резко выпрямился.
— Я, — спокойно ответил, подаваясь вперед.
— Как ты посмел вмешиваться в мою жизнь? — холодно отчеканила я. Никогда раньше я не испытывала такого всепоглощающего бешенства! Кажется, от меня даже искры летели.
Танкалин наклонился ближе, знакомо кривя губы.
— Он торговался, — едко сказал. — Я заплатил на треть больше, чем собирался изначально. Зачем тебе настолько продажный парень?
Тогда я взяла… размахнулась и залепила ему пощечину. Со всей силы. Так от души, что звук шлепка разлетелся по всей стоянке. Размахнулась снова.
На этот раз руку он перехватил и очень крепко сжал. Не отпуская, вдруг медленно потянул на себя, прижал к своей груди, накрывая сверху своей ладонью. Я почувствовала, как бешено бьется его сердце.
И тут же резко отдёрнула руку.
— Не смей больше никогда лезть в мою жизнь! Не тебе решать, кто мне подходит, а кто нет. Не смей манипулировать и покупать моих друзей. Я буду общаться, с кем хочу, спать, с кем хочу, жить, как хочу. Молодые люди не ограничиваются теми, кто обучается в нашем институте. Их полно в других местах, к примеру, у меня во дворе. Ты даже не узнаешь! А если и узнаешь… не смей больше ко мне лезть! Не смей больше никогда ко мне подходить! Иначе…
— Что иначе? — тихо спросил он.
Я подняла голову. Сколько же во мне ярости, и как она вся во мне помещается? Глаза застилает белая пелена, я даже с трудом различаю его лицо.
— Я могу начать встречаться с Париным, — вдруг сказала я. И откуда такая странная идея пришла? — Его у тебя вряд ли получится купить?
Конечно, мне и в голову бы не пришло связываться с таким придурком, как Парин, даже от большого желания насолить Танкалину. Бесить его — одно дело, но чтобы ради этого терпеть общество Парина… С какой стати? Это я уже однажды проходила, еще в школе и повторять не собираюсь. Но Танкалину откуда об этом знать?
Он сильно побледнел и молчал. Еще пару секунд я думала, не заехать ли ему еще разок, чтобы сразу за все, да и больно понравилось, но решила, что все-таки лучше держать лицо, потому просто развернулась и ушла.
7
Осень в этом году была очень долгой, снег все никак не желал выпадать. Но уж когда выпал, то сразу покровом толщиной сантиметров в десять.
Я с удовольствием вырядилась в новые сапоги, которые купила еще летом с огромной скидкой. Это меня девчонки научили — оказалось, что сапоги за семь штук не обязательно покупать по полной цене, а достаточно только дождаться распродажи и купить их за две, правда, места надо знать и успеть вовремя. Никогда раньше у меня не было такой качественной и дорогой вещи и тем приятнее было знать, что я заработала на нее самостоятельно. Красота…
Дополнительные занятия по бухучету вдруг вывели меня в любимчики нашей преподавательницы. Она обожала обращаться ко мне на лекциях с вопросами и даже если ответить не получалось, сияла, будто я лучшая за все время ее преподавания ученица. Видимо, карма у меня такая — вызывать у пожилых людей умиление.
С девчонками я теперь встречалась гораздо чаще, мы по пятницам собирались у Сони или у Насти, иногда где-нибудь в баре, где знакомились с разными молодыми людьми, правда, без особого энтузиазма. После того случая, когда я на стоянке врезала Танкалину и мне ничего за это не было, я на неделю стала звездой и часто ловила на себе изучающие и восхищённые взгляды. Но сплетен так и не услышала.
Танкалин, как ни странно, оставил меня в покое и даже появляясь на работе, ограничивался стандартно вежливыми фразами — приветствием, прощанием и разговорами четко по делу. Девчонки утверждали, что он вообще последнее время какой-то странный. Гораздо реже появляется в компании Бшников и все чаще — вдвоем с неким Николаем Смирновым, родители которого, как оказалось, планируют открыть совместно с Танкалиными какое-то общее предприятие. Это мне Павел Николаевич сообщил, когда однажды вечером Смирнов с отцом явился в офис к нему на встречу, а я не сдержалась и полюбопытствовала, кто это были?
