Мой страшный главный врач (СИ) - Орех Софья
— Боже мой, Глеб! Ты хоть понимаешь, что ты сейчас несёшь⁈ Ты разговариваешь со мной как прожжённый циник! — я махом допила свой бокал вина.
— Возможно, дорогая моя жёнушка, и пока ты до конца не наделала глупостей я предлагаю прислушаться к моей маме и решить эту проблему с наименьшими потерями для нас обоих, — Глеб без улыбки посмотрел мне прямо в глаза.
— О каких глупостях идёт речь? — я почувствовала, как вино окончательно одурманило мой разум.
— Исходя из твоих слов и поступков я догадался, что ты ещё не успела переспать со своим главным врачом. И раз он тебе «почти» сказал, что ты ему не нужна, то предлагаю тебе завтра же написать заявление на увольнение и начать готовиться к отъезду в Канаду. Егорка уже начал собирать свой чемоданчик. И про дочку я не шутил. Тебе обязательно нужно сейчас забеременеть, чтобы было чем там заняться на первое время. Сама знаешь, что по профессии там сможешь устроиться, если только закончишь канадское учебное заведение. А на это нужно время. Наши дипломы там не котируются, к сожалению. Да и у дочки будет двойное гражданство, интересно же! — улыбнулся он.
«Да уж, прагматизм моей свекрови приобрёл почти вселенские масштабы. Любую ситуацию она успевала обернуть в свою пользу. А может так и надо было жить⁈ Может, правда уехать в Канаду и начать там всё с чистого листа. Только почему же мне так хочется, чтобы у моей дочки были рыжие волосы⁈ Вот ведь наваждение какое-то!» — подумала я и, чувствуя, как всё вокруг меня начинает кружиться, решила пойти и лечь в постель. Я встала со стула и, чуть качнувшись, направилась в спальню.
Глеб, молча, следивший за мной, тоже встал из-за стола и направился вслед за мной. Там он помог мне скинуть халатик и, уложив в постель, неожиданно закинул мои ноги себе на плечи, провёл руками от колен до промежности, затем широкими ладонями помассировал ягодицы, нежно погладил мою киску, анус. Я почувствовала, как он упруго вошёл в меня, и сладкая истома пробежала по низу моего живота в ожидании ритмичных движений его горячего, напряжённого члена. Да уж, мой муж отлично знает своё дело, не зря все его любовницы принимают его в любой момент… Мы кончили одновременно…
— Ну, что, милая моя, — чуть отдышавшись, произнёс он, откинувшись рядом на спину. Моя голова лежала на его плече, и я поймала себя на том, что опять с удовольствием вдыхаю такой уже родной запах его тела. Правая рука его поглаживала моё плечо, затем добралась до груди и пальцами он стал нежно теребить мой сосок. — У тебя теперь, Владочка, только два выхода и тебе нужно принять правильное решение.
Видимо алкоголь во время бурного секса утилизировался быстрее обычного, и я уже стала лучше соображать: — И какие же это два выхода?
— Тут догадаться несложно, — опять своим деловым тоном произнёс мой муж. Непроизвольно его пальцы стали жёстче теребить мой сосок: — Либо мы уезжаем в Канаду в ближайшее время всей семьёй. Либо я подаю на развод, забираю у тебя Егорку и всё-таки уезжаю в Канаду чуть позже, но уже с новой женой и Егоркой, от которого ты официально откажешься…
Глава 22. Страшная участь моей бывшей или закон бумеранга никто не отменял
ЛЕВ
— Что же ты теперь будешь делать, сынок? — обеспокоенно спросила меня мама. Она с отцом сидели за столом напротив меня и не сводили с меня тревожных взглядов. Посередине стола, на старинной китайской белой скатерти с бордовыми розами лежала глянцевая фотография рыжеволосого мальчика лет шести-семи очень похожего на меня.
— Ещё раз повтори, что она сказала тебе, когда звонила по телефону, — устало произнёс я и отпил из чашки остывавший чай.
— Сказала, что наступило время тебе начать заботиться о своём сыне. Поэтому приехала в качестве переговорщика… — мама вздохнула и посетовала: — А разговаривала таким тоном, как будто мы для неё какие-то букашки.
— Вот тварина! — не выдержал отец и хлопнул ладонью по столу. — Была бы моя воля, я бы таких огнём выжигал!
— Ладно, папа, не нервничай так! Надо сначала понять зачем она приехала, — я кинул взгляд на фотографию. — Похоже, что случилось что-то очень серьёзное, раз она вышла на нас. Только гордыня её не позволяет ей, по-человечески объяснить нам, что происходит.
— Не знаю, что там насчёт гордыни, но это нужно быть совсем бессовестной скотиной, чтобы заявиться сюда с какими-то своими требованиями после того, что они сделали с тобой! — воскликнул отец и соскочив со стула, пошёл на лоджию покурить.
В этот момент неожиданно осветился дисплей маминого мобильника и послышался рингтон её любимого Моцарта.
— Лёвушка, это она! Уже десять вечера, а эта паразитка звонит без зазрения совести! — почему-то шёпотом произнесла мама, беря в руки телефон. — Я же не дала ей твой номер, хотя она прямо требовала его. Ответить?
— Отвечай, мама. Всё равно этот вопрос нужно было бы когда-нибудь закрыть, — вздохнул я.
Я бросил курить несколько лет назад, после того как месяц провалялся в госпитале с простреленным лёгким. Но в этот раз не выдержал и, выйдя на лоджию, взял сигарету из отцовской пачки. Отец, молча, поднёс к моему лицу зажигалку и щёлкнул ею.
В этот момент в проёме двери на лоджии появилась мама с телефоном в руке: — Хочет говорить только с тобой…
Я без слов взял у неё из рук телефон и поднёс его к уху: — Слушаю.
— Я же сразу тебя предупредила, Лев, что не отстану от тебя, пока ты не сделаешь то, что я скажу, — произнесла трубка голосом ненавистной бывшей тёщи. — Не вздумай скрываться от меня. Ты меня знаешь. Жду тебя завтра в холле отеля «Националь» (кто бы сомневался!) в два часа дня и…
— Нет, завтра, в десять утра, на Таганской. Там есть центр для переговоров, — я быстро назвал адрес и отключился. У Маргариты Павловны была отличная память, она не стала перезванивать.
— А почему так рано, сынок?
— У меня весь день расписан на завтра, ещё и отчёт в Департаменте. В десять центр открывается, вот к началу и подъеду, чтоб послушать тот бред, что будет нести эта… — я даже не стал вслух произносить то определение, которого заслуживала эта мерзкая бабёнка.
На следующий день, я, съев без аппетита свой завтрак, в тревожном настроении поехал на встречу с женщиной, сыгравшей в моей жизни, наверное, роковую роль.
Я приехал первым, на ресепшене оплатил аренду небольшой комнаты для переговоров на втором этаже — там звукоизоляция была лучше, да и посторонние показывались реже. Попросил девушку с ресепшена проводить ко мне высокую женщину по имени Маргарита Павловна, как только она появится здесь. Затем быстро поднялся в комнату, проверил её на наличие жучков и скрытых видеокамер. Убедившись в отсутствии оных, установил свои. В самой комнате стояли два удобных кресла, небольшой стол между ними. В одном углу комнаты стояла вешалка. Во втором углу — небольшой буфетик в виде микроволновки, небольшого электрического термопота для нагревания воды, коробки с разноцветными пакетиками чая и банки с растворимым кофе. Тут же были маленькие ложечки, сахар и салфетки.
Я сделал себе кофе и, сев в кресло, принялся ждать. Маргарита Павловна чуть запоздала. Услышав приближающиеся шаги и негромкий разговор двух женщин, я привёл в действие видеокамеру и звукозаписывающее устройство. Затем взял в руку чашечку с кофе и сделал глоток бодрящего напитка. В этот момент в дверь негромко постучали.
— Войдите, — ответил я.
— Всё, милочка, вы свободны. Дальше я сама, — знакомые интонации ненавистного мне женского голоса прозвучали подобно звуку трения пенопласта об стекло. Меня аж всего передёрнуло.
— Доброе утро, Лев! — Маргарита Павловна изобразила на своём лице подобие улыбки, но мне эта улыбка больше напомнила оскал гиены.
— Здравствуйте, Маргарита Павловна, — сухо ответил я, не поднимаясь с места.
— Как я вижу, хорошие манеры покинули тебя, — с сарказмом произнесла она и, скинув с плеч своё соболиной манто, аккуратно повесила его на плечики, болтавшиеся на вешалке в углу комнаты.
