Без тормозов (СИ) - Вольф Марисса

Мы подтягиваемся.

И рассаживаемся вокруг длинного стола в удобные кресла.

Фоном негромко звучит ритмичная клубная музыка, которую играет приглашенный диджей.

Краем глаза замечаю, что мажорка тоже здесь. Вернулась, сопровождаемая Тейлором, который, судя по всему, присел ей на ухо.

Отчего-то внезапно цепляет то, как она его слушает. Внимательно, с явным интересом. Смотрит прямо в глаза.

Меня она так никогда не слушала.

Невольно сравниваю себя с Андерсоном. Кажется, мажорка к нему относится, как к нормальному человеку, а ко мне…

Естественно, он ведь тоже мажор.

Ну и пошла она!

На миг становится неуютно в этой роскошной атмосфере.

Но следующий большой глоток виски значительно меняет мою точку зрения. Мне становится наплевать.

Я давно уже привык к этим парням. Давно привык к тому, что они себе могут позволить куда больше, чем я. Воспринимаю как данность.

Зато на льду у меня практически нет равных. Там деньги не имеют значения. Там только умения и упорство. И того, и того у меня с лихвой.

Кто-то произносит тост, мы чокаемся. Так происходит беспрерывно. Девчонки смеются, потягивая разноцветные коктейли. Только Ловато не пьет алкоголя. Время от времени Ева притрагивается к стакану с соком. Впрочем, создается впечатление, что это скорее для проформы, ведь жидкость в ее емкости не уменьшается.

На улице заметно темнеет.

Народ подрывается из-за стола, но далеко не уходит. Разбивается на небольшие группки, постоянно перемешиваясь между собой.

— Привет! — возле меня возникает симпатичная блондинка. — Скучаешь? — улыбается и строит глазки.

Я оценивающе прохожусь по ней взглядом. Ничего такая. Огромные серые глазищи, курносый носик.

— Ну так… — отвечаю, лениво потягивая свой виски.

Мне сегодня можно. Хоккеисты вообще-то особо не пьющие люди. У нас режим и всё такое. Поэтому алкоголь мы себе позволяем крайне редко. Сейчас как раз такой случай.

— Я тоже скучаю, — кричит с той стороны стола Джек. — Развлечешь? — поигрывает бровями.

Блондинка хихикает.

— У тебя там есть кому развлечь, — девчонка явно дает понять, что нацелилась конкретно на меня. — Попроси, — кивает на Ловато, которая одиноко сидит за столом, изучая узоры на деревянном столе.

После слов блондинки поднимает глаза. Слышала, значит, что сказали в ее адрес.

— Неа, — бурчит Джек. — Она… — на миг замолкает, видимо подбирая слова, — слишком правильная, — кривится. — Веселиться не умеет, — разочарованно вздыхает.

Мажорка переводит взгляд с блондинки на Джека.

— Уверен? — спрашивает негромко.

Казалось бы сквозь шум музыки ее расслышать нереально. Но я все-таки слышу.

— Конечно, — Шторм делает глоток виски. — По тебе видно, что ты… воспитанная принцесска, — чуть морщится. — Папина любимая дочка, наверное, — неопределенно пожимает плечами.

Глаза Ловато внезапно вспыхивают адским огнем. В них полыхает такое пламя, что даже мне становится жарко.

Мажорка подрывается с места. В два шага оказывается возле Джека. Выхватывает у того из рук практически полный стакан с янтарной жидкостью и залпом осушает ее.

Притихший народ поворачивается в сторону этого представления.

— Пойдем, крутой парень, — выплевывает, делая особый акцент на саркастическом слове «крутой».

Кивает Шторму на стол. Джек, надо отдать ему должное, не теряется. Бросает быстрый взгляд на именинника и, получив его одобрение, смахивает с плоской поверхности тарелки и прочую тару. Легонько подхватывает Ловато, аккуратно ставя ее на стол, и запрыгивает туда же сам.

Мажорка величественным жестом показывает диджею увеличивать громкость. И начинается.

Ребята собираются вокруг стола, улюлюкая и громко смеясь. Алкоголь льется рекой.

А на возвышении мажорка отжигает со Штормом.

— Эй, а я? — рядом со мной появляется отходивший куда-то Тейлор. Наигранно-обиженно смотрит на мажорку. Та кивает ему. Мол, залазь и тебе место найдется.

В следующий миг на столе уже трое. Ловато забирает у Тейлора его стакан. Осушает до донышка.

— Может, и мы? — раздается возле меня мелодичный голос.

А я и думать забыл о блондинке с ярко-неоновым коктейлем. Она робко показывает мне на импровизированную сцену.

— Иди, — говорю, — я посмотрю отсюда.

И остаюсь, смотреть на это умопомешательство.

На стол тем временем залазит еще кто-то. Начинается буйство. Девчонки и парни словно ждали какого-то сигнала, чтобы сорваться с катушек.

Музыка добавляет сумасшествия. Долбит по ушам, выбивая бешенный ритм.

Я потягиваю свою обжигающую жидкость и не могу отвести глаз от своей одноклассницы. И думать забыл о танцующей передо мной (и для меня?) блондинке.

Грудь Ловато подпрыгивает при каждом движении. Где уж тут белобрысой (весьма «скромной» в этом отношении) девочке⁈

Делая большой глоток, гипнотизирую мажорку.

Ева же разошлась не на шутку. Отплясывает так, словно делает это в последний раз в своей жизни. Ну или в первый…

Внезапно она оступается. И летит вниз со стола.

В момент делаю шаг вбок и подхватываю ее на руки, не давая упасть.

Зачем?

А хрен его знает…

На это даже у плещущегося во мне виски нет никакого ответа…

Девичье тело в руках ощущается… максимально приятно.

Твою ж ты…

Это же Ловато! Тупая мажорка! Я на нее не смотрел раньше. Вообще ее никак как девчонку не разглядывал.

Ладно, может, она не тупая, но…

Кажется, мне нужно было таки заехать к своей очередной временной. Давно у меня никого не было. Зря, я наверное отказался от блондинки с неоновым коктейлем.

Ева тем временем переводит на меня глаза. Похоже, она еще не до конца осознала, как она оказалась здесь.

Замирает. Чуть съеживаясь.

Взгляд стекленеет.

Она что, какого-то хрена, меня боится⁈

— Проверим? — вкрадчиво шепчет мне виски. Или это был тот, кто на левом плече обычно сидит?

Конечно, проверим.

Я наклоняюсь к ней и прикасаюсь к ее губам своими.

В моей Вселенной происходит взрыв. Высоковольтные разряды бьют мне прямо в сердце. Один за одним. Без остановки.

Адская смесь эмоций и алкоголя в груди мгновенно подогревается ее безразличием и красиво упакованной грудью.

Мажорка вообще никак на меня не реагирует. Не отвечает. Не плавится в моих руках. Просто застыла.

Это бьет похлеще, чем предполагаемая пощечина. Которой до сих пор отчего-то нет.

— Надо посильнее, — громче шепчет чертово виски.

И я вжимаю в себя Ловато так, словно у нас осталось последних пару секунд, а потом Вселенная развалится. Словно она чертов воздух, без которого я просто не выживу в следующий миг.

Девчонка издает то ли всхлип, то ли стон.

Я замираю.

Передавил?

Резко отстраняюсь. Смотрю на нее пьяными и восхищенными глазами, вмиг трезвея.

Она же… Она же… ничего такая… И не просто «ничего»…

Куда я вообще смотрел до этого? Я вообще был в этом мире? Или меня только сейчас сюда занесло попутным ветром?

Притихшая мажорка замерла всё тем же маленьким зверьком. Огромные глазищи выжигают дыры.

— Отпустить? — кажется, мои мысли вырываются вслух.

Ловато чуть отрицательно ведет головой.

Мне тут же срывает башню.

Значит — тоже хочет…

Я подхватываю ее под бедра, прижимая к себе так, чтобы между нами не осталось ни одного лишнего миллиметра. Разворачиваюсь быстро. Плевать на именинника, на праздник, на ребят, которые на нас не обращают никакого внимания.

Я же крепко втискиваю в себя мажорку, которая доверчиво уткнулась мне в плечо. Ей, похоже, плевать на задравшееся чуть выше колен свободное платье. Мне, впрочем, тоже.

Но голые коленки девчонки отчего-то заводят покруче, чем голые сиськи любой другой.

В следующем слайде своей реальности ощущаю нас движущимися по коридору к номеру, который делим на двоих.