Собственный выбор (СИ) - Князькова Нина "Xaishi"

- Это же хорошо? – Осторожно уточнила я.

- Конечно, хорошо. Только от этого не легче. Я в его возрасте в луже кораблики пускала, на велике чуть под машину не попала, с гаража в сугроб прыгала, а он уже знает, что такое баттерфляй и умудряется попадать мячом в коробку с десяти метров, - пожаловалась она мне. – А еще у меня тут возникло ощущение, что я плохая мать.

- Почему это? – Возмутилась я. Я-то точно знала, что моя сестра – очень хорошая мама для Платона.

Злата зачем-то оглянулась и, приблизившись к экрану громким шепотом принялась рассказывать:

- Представляешь, пришлось мне тут идти на одно мероприятие, чтобы встретиться с заместителем… неважно. В общем, пафосное место, все разодетые (я тоже), разбились по кучкам, обсуждают всякое. Я же быстро передала человеку сообщение от Люды и прибилась к группе местных родительниц, так как остальные были совсем уж… непригодны хоть для какого-то общения, - она скривилась. – Так вот, у всех дети с трех лет какие-то медали где-то завоевывают, песенные конкурсы выигрывают, имеют такие перспективы и так далее. Я такая пришибленная оттуда уходила, потому что не поняла, где они столько времени находят со своими детьми возиться и таскать их по такому количеству мероприятий. А потом мне Петр знаешь что объяснил?

- Что? – Мне тоже стало интересно.

- Что женщины эти – жены влиятельных людей и занимаются они исключительно собой и своим внешним видом. А детей видят пару раз в неделю, так как теми занимаются няни и специально обученные люди, - хихикнула Злата. – Это я как-то привыкла с ребенком время проводить. Хоть час в день, но сыну уделю, не смотря на плотный график. А тут вон как все оказывается.

- Жуть, - вынесла я свой вердикт.

- Вот-вот, - задумчиво согласилась со мной сестра, а потом шкодно усмехнулась. – А ты, говорят, замуж вышла.

Я смутилась.

- Врут, - сообщила.

- Да ладно, гражданский брак – тоже брак, - хмыкнула Злата. – Ой, всё, заболталась я с тобой. А у меня столько дел….

Она прервала звонок, а я еще несколько минут сидела в глубокой задумчивости. Гражданский брак, значит…. А если попробовать? Никто же мне не запрещает жить с комфортным для меня человеком? Или это обязательно принесет мне проблемы? Я перевела взгляд на Игната, появившегося в дверях с блистером таблеток и стаканом.

- Можно же замуж не выходить? – Зачем-то спросила я и он запнулся на ровном месте.

- Почему не выходить? – Он все же подошел ко мне, выдавил мне в руку таблетку, дождался, когда я запихаю ее в рот и протянул стакан.

- Потому что можно, - пробормотала я, когда проглотила таблетку.

- А можно и выходить, - зачем-то предложил он. – Даже можно и вовсе жениться.

- А если не хочется, - покачала я головой.

- Значит что-то идет не так, - он задумчиво посмотрел на меня.

- Но ведь все так, - попыталась заверить я его.

- Если я тебе сейчас признаюсь в любви, то ты захочешь за меня замуж? – Припечатал он меня. Я растерянно на него смотрела. – Вот видишь, где-то тут моя недоработка.

- Ты хочешь признаться мне в любви? – Недоверчиво уточнила я.

- Я хочу, чтобы ты выздоровела и принимала решения не на основе моей помощи или прочей чуши, - непонятно ответил он и, забрав пустой стакан, ушел, оставив меня как-то переваривать услышанное.

А до меня только сейчас дошло, что это все не шутка. Игнат уже долгое время по отношению ко мне ведет себя так, как будто я ему действительно нравлюсь. Это ведь еще до нашей с ним поездки началось. И потом…, ну какой мужчина согласится лечь спать рядом с девушкой ради ее безопасности, если она ему противна? Наверное, я что-то упустила из виду, закопавшись в собственные чувства и боясь влюбиться. Проворонила все признаки того, что Игнат за мной вообще-то пытался ухаживать. Защищал всегда. Веселил. Исчез на какое-то время после появления Жоры, решив, что тот мне понравился? Или подумал, что я рядом с этим громилой в безопасности? Не понятно.

Собрав в себе остатки мужества, я решила оценить сегодняшние действия Осипова с точки зрения того, что он ко мне неравнодушен. По всему выходило, что возится он тут со мной только потому, что сам этого хочет. Это его собственный выбор, как он мне честно и сказал. Вот я ду-у-ра!

И если учесть все мое поведение до этого, то я осознанно его отталкивала от себя, не давая даже попытки хоть немного сблизиться. Если все так, то теперь мне самой придется делать какие-то шаги в его сторону, так как сам он решил дождаться моего выздоровления. А когда оно еще будет? И будет ли вообще? Вот дилемма!

А еще Игнат не спит по ночам и скоро доведет себя до сильнейшего истощения, которое может сильно аукнуться на его сердце, которое уже однажды дало сбой. Так дело не пойдет.

Я дождалась, когда Игнат отнесет меня в ванную для привычных уже вечерних процедур (как же мне не хватало самостоятельности в этом вопросе), потом стоически вытерпела витаминный укол в плечо, затем меня уложили спать, накрыв сверху одеялом.

- Игнат, - позвала я, когда парень уже собрался уходить.

- Что? – Тут же повернулся он ко мне. – У тебя что-то болит?

Я невольно улыбнулась. Он так трогательно выглядел в какой-то старой футболке с почти вытершимся логотипом известной рок-группы и мягких штанах, что я залюбовалась.

- Не болит, - покачала головой. – Просто, - я замялась, пытаясь как-то взять под контроль напрягшуюся нервную систему. – Можешь лечь рядом со мной. Ненадолго. - Парень вскинул брови, но послушно прикрыл дверь, обошел кровать и лег поверх одеяла. – Нет, под одеяло, - капризно потребовала я.

Игнат с сомнением посмотрел на меня, так как одеяло на кровати было одно, но, поколебавшись несколько секунд, все же забрался под одеяло.

- Так? – Переспросил.

- Ближе ко мне, - велела я. Осипов тихо хмыкнул, но перелег ближе, прижавшись ко мне боком. Я же, немного поерзав, перенесла вес на здоровое бедро и легла головой на его плечо. – Вот так, - выдохнула, понимая, что долго так не пролежу, так как травмы не позволят.

- Тебе неудобно, - я макушкой ощутила, что Игнат нахмурился.

Я на это не стала отвечать.

- Расскажи что-нибудь, - попросила его.

- Что ты хочешь услышать? – Спросил он, чуть развернувшись ко мне так, чтобы придерживать меня обоими руками.

Я только вздохнула. Так, если я хочу его как-то убаюкать, мне самой надо ему что-то успокаивающее рассказывать. Я уткнулась носом в его футболку и глухо заговорила.

- Я вот в детстве много болела, мама говорила, что это из-за того, что я совершенно не любила холод ни в каком виде. Папа как-то умудрился выбить нам с мамой путевку на море. Мне тогда пять лет было, папа был жив…. Я плохо запомнила, как мы ехали в поезде. Помню только, что долго, - я потерлась носом о мягкую ткань. – А когда все же вышли на перроне, то там пахло солью и немного рыбой. Мне тогда так показалось. От вокзала мы ехали на автобусе до пансионата и первый раз море я увидела тогда из окна. Море блестело на солнце и было таким… живым. Оно немного волновалось и как бы… дышало. Помню, я тогда спросила маму, а не больно ли этому великану, когда по нему корабли топчутся….

Я замолчала, так как рука Игната, лежавшая на мне, обмякла и соскользнула. Уснул. Выждав еще минуту, я аккуратно приподняла голову. Действительно уснул. С облегчением выдохнув, я выпрямилась и осторожно улеглась на спину, прижавшись к лежащему рядом парню боком. Подумав немного, я нашарила его руку и положила ее себе на живот. Мне так будет спокойнее, и я точно буду знать, что он рядом и не сбежал при первой же возможности.

- Черт, - я проснулась от того, что Игнат сел на кровати. – Блин, как так-то? – Тихо зашипел он.

Я посмотрела на время. Пять утра.

- Спи, рано еще, - пробормотала и схватила его за руку.

- Я отчет не доделал, - попытался он эту самую руку убрать.

- Два часа погоды не сделают, - ответила я, прижала его руку к себе и снова провалилась в сон.

В следующий раз я проснулась в адекватное время. Вот только….