Погонялово "Хомяк" (СИ) - Лестова Ксения Алексеевна

В столь позднее время самое главное не поймать на попу приключений. Их у меня и без этого хватало. Я была на таком взводе, что, если бы кто и осмелился подойти, я бы просто огрела гопника сумкой и пошла дальше. Одного удара хватит, чтобы отправить нежеланного «собеседника» в нокаут.

Хостел попался не самый дорогой и за счет этого — не самый чистый. Выбирать было не из чего, поэтому я не возмущалась, когда меня подселили к трем шебутным девчонкам, которые приехали в столицу из глубинки, покорять большой город своими длинными ногами и языками. В том плане, что болтали они без умолку. Я старалась не реагировать на них. Просто разделась, оставив на себе лишь нижнее белье и футболку и завалилась спать. Я была измотана. На пределе. И если бы сейчас кто-нибудь из соседок решил завести со мной разговор, я бы просто послала на три веселых буквы. Да, я бы произнесла какое-нибудь витиеватое выражение, которое подхватила, как ветрянку, пока жила с Максом. Если объяснить поточнее — его ругательства занозой впивались в мозг и не собирались выветриваться. Раз услышала и теперь на всю жизнь… Ладно, бывает и так, что ветрянкой несколько раз болеют. Не в этом суть.

Я только смогла отбросить все мысли и сосредоточиться на сне, как телефон запиликал. Потом еще раз. Достав смартфон из-под подушки, куда положила его перед тем, как лечь спать, увидела на экране неизвестный номер. Телефона Макса у меня не было, вдруг это он? Обнаружил пропажу и решил позвонить, узнать, все ли нормально?

Отвечать не хотелось. Я сбросила вызов и написала короткое сообщение, в котором постаралась доходчиво объяснить, что теперь он может не волноваться и жить, как и жил раньше. Пожелала парню спокойной ночи и снова запихнула аппарат под старую подушку.

Собиралась смежить веки и снова погрузиться в вязкую темноту, когда мой старенький телефон опять затрясло. Словно в предсмертных судорогах.

Макс

Получается, Хомяк не только заметила помаду на моем лице, но и все-таки выглядывала в коридор. А иначе чем объяснить тот факт, что она почти сразу же легла спать? И это при том, что я ей не безразличен, и дело у нас с ней чуть не дошло до самого основного. Небось вместо того, чтобы посмотреть свой любимый сериальчик, решила как следует себя пожалеть и поплакать. И если бы ей было так тошно не из-за меня, то я имел бы право влезть в ее жизнь со своими нежностями. Но нет, теперь я самый настоящий мерзавец. Прожигатель жизни, которому только и надо, что бухать с друзьями и тра***ся.

В загашнике оставалась половина бутылки коньяка. Думал заглушить досаду алкоголем и двинуться на подвиги на ночь глядя. Кто-нибудь из пацанов непременно пожелал бы как следует гульнуть посреди недели. Но едва мне стоило извлечь из-под своего письменного стола заветную бутыль, внутри все перевернулось. Нет, не то.

От безысходности разделся и тоже лег спать. Эта девчонка совсем меня доконала. Тут уже не до смеха: знать, что за стенкой спит Хомякова, вся такая обиженная и натянутая, словно струна. Даже во сне она, зуб даю, была на меня в обиде. И чего я так к ней прикипел? Когда это было, чтобы у меня замирало сердце от одной лишь мысли, что могу остаться ни с чем. Один, наедине с бутылкой и мечтой, которую воплотить одному не так-то просто. Я мог признаться самому себе: мне понравилось приходить домой и знать, что для меня приготовили кашу. Пусть и на воде, но от этого все равно вкусную. Мне понравилось готовить для девушки, которая, я это знаю, в скором времени отплатит мне тем же. Стремился сюда, чтобы увидеть ее. Светка не в счет. У нее уже давно своя личная жизнь. А у меня… тоже жизнь, но какая-то общественная. Не та, в которой есть место сокровищу, которое никому не хочется лишний раз показывать. Впрочем, если поднапрячься, то Хомячок простит одного зарвавшегося придурка, и мы сможем начать все с чистого листа.

Спал, как убитый. И, скорее всего, даже выспался бы, если бы не приспичило в туалет. Закон подлости какой-то. Только понадеялся, что утром стану похожим на человека, и сразу случился трэш. Вот, казалось бы, что такого в том, что я поднялся и, еле волоча ноги, поперся в уборную? Если бы жил один, то вообще проблем бы не возникло. Но в соседней комнате спала Машка и видела, наверное, десятый сон о том, как меня третий раз подряд кастрируют чернокнижники, которым под силу отчекрыжить, прилепить и снова отчекрыжить что-нибудь особо ценное. На живую, медленно и со смаком. А я в это время мучаюсь угрызениями совести, которая впервые в жизни решила потревожить мою и так измотанную душу.

Темно. Тишина, в которой хорошо слышны мои шаги. За заветной дверью ни звука. В этот раз я проиграл схватку с разбушевавшимся либидо (так и представляется полуживое существо, которое, словно зомби, прет к своей цели) и направился не к себе, а к ней. Чего я там надеялся найти, так и не понял. Просто неожиданно осознал, что мне необходимо прикоснуться к бархатистой коже, вдохнуть запах волос и поцеловать в висок. Я не думал о том, что разбужу ее своими действиями. Откуда-то взялась уверенность, что смогу убедить и доказать, что мой Хомячок значит для меня намного больше, чем другие. Намного…

Я отмер, медленно протягивая руку к дверной ручке. Во рту пересохло, когда почувствовал, что нахожусь на грани. Кажется, я совсем спятил. Это не нормально — трястись, робея перед тем, как прикоснуться к красивой девушке. Не мое, и я никогда себя так не вел. Тогда почему сейчас боюсь расстроить девчонку своим смелым и даже дерзким поступком?

Как вор, честное слово. Сначала не понял, что к чему, по-прежнему представляя, что вот-вот коснусь плавных изгибов девичьего тела. Не сразу осознал, что нахожусь в комнате… нет, в квартире совершенно один.

— Маша! — громко прокричал имя девушки и с силой долбанул по выключателю, вмонтированному в стену. — Хомякова!!!

Никто не откликнулся. Я же стоял, совершенно обескураженный произошедшим. Она сбежала из дома. Машка… Мой Хомяк, черт ее дери!

Понимая, что совершаю очередную тупость, кинулся на кухню. Ну, конечно… Кто бы сомневался. Никого. Значит, она предпочла уйти в неизвестность, лишь бы больше не встречать меня на своем пути. Что ж, я это заслужил. Но, твою ж мать! Какого х*я она добровольно лишила себя крыши над головой?! Это же безумие — срываться вот так и начинать мыкаться по столице в поисках жилья. Лишь бы больше со мной не видеться. Неужели ей настолько больно из-за того, что кроме нее я позволил кому-то другому поцеловать себя? Еще и руки распустил. Которыми ласкал сбитую с толку и доверившуюся мне девчонку. И ведь ни словом, ни жестом не дала понять, что задумала. Дура! Где мне теперь искать ее аппетитный зад? Почему так скоро? Неужели было сложно подождать до утра?

Мое общество ей было в тягость. Понимаю… Если у Машки так же поехала крыша, как и у меня. При том, что я в ее глазах подлый Казанова, который постоянно всех кидает. Не серьезный, развратный, хамоватый и напыщенный индюк. А язык для того, чтобы давать пустые обещания, а не ставить на место зарвавшихся шлюх. Вот чего мне стоило сразу выставить бывшую за дверь? Да я мог бы вообще не открывать, по-тихому вернувшись в ванную.

Нет, я не придурок, я муд***к.

Снова зашел в ванную и застонал в голос вспоминая ее нежные руки на моих плечах. Нет, я обязан ее вернуть. Опять же, Хомяковой банально негде жить. Ну, переночует она в ближайшем хостеле, ну завтра, послезавтра — край. А дальше что? К кому начнет проситься пожить? Нет уж… Я никуда ее не отпущу. Где там находится ближайший от ее ВУЗа хостел?

Думать о том, что с ней может что-то случиться, не хотелось. Она должна была спокойно догрести до метро и доехать в район, где у нее регулярно проходит учеба. И что, что ночь? Тем более, я трезвый и в любой момент могу взять ключи и спуститься к своей тачке. Прошерстить дворы и поехать искать эту ненормальную.

Так и сделаю. Пробью по инету адреса хостелов, найду самый ближайший к ее институт и поеду туда. Только сначала попробую ей позвонить…